Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
После этого она поправила подол и церемонно произнесла:
– Ричард Юманс. Лина Рокфосс, жена Эдвина.
При этих словах у него глаза на лоб полезли.
– Жена… Эдвина? – изумился гость. – Вы серьезно, Эдвин женился? Эдвин?!
Я кивнула, а госпожа Мадлен победно улыбнулась:
– Именно, дорогой Ричард. Наконец-то Эдвин стал послушным сыном и привел в этот дом жену. К несчастью, жены его братьев так и не смогли подарить мне внучек. Но мы возлагаем на Лину большие надежды.
Самым трудным было не заскрежетать зубами от досады. Тема зачатия и рождения набила мне оскомину за время нашего короткого разговора. И теперь я с надеждой смотрела на гостя. Ричард сочувственно улыбнулся и завел светский разговор. Столичные сплетни меня не интересовали, а имена были сплошь незнакомыми. Поэтому я довольно быстро потеряла нить разговора.
Наконец, Ричард поднялся и начал прощаться. Я успела смириться с тем, что свекровь снова переключится на меня. Но гость внезапно попросил:
– Не хочется отрывать вас от дел, госпожа Мадлен. Думаю, к выходу меня может проводить Лина.
Хозяйка дома улыбнулась и благосклонно кивнула. Просьба Ричарда меня насторожила, но шансом увильнуть от поучений я воспользовалась. Пока мы шагали по коридорам дома, он покосился на меня и осторожно начал:
– Женитьба Эдвина – большая неожиданность для меня. Вам нравится дом?
– Здесь довольно мило, – ответила я.
Ага, особенно по ночам…
Он словно прочитал мои мысли:
– Говорят, дальняя часть сада особенно хороша в лунную ночь. Помнится, покойная жена Роберта посадила там редкую разновидность лилий, которые цветут только ночью.
Мне стало жутко интересно, кто такой Роберт, но я не рискнула выдать свое неведение и кивнула.
– И местность вокруг красивая, – продолжил он.
Я вспомнила гору, которую видела по пути, и поддакнула:
– Виды чудесные. Гора и река просто великолепны.
– И места тихие, ни людей, ни живности. А в Хэлмилэне вы уже были?
– В город не заезжали, – призналась я.
В этот момент мы как раз дошли до выхода. Ричард отвесил мне поклон и широко улыбнулся:
– Тогда у меня есть для вас интересное предложение…
Несмотря на приветливую улыбку, Ричард вызывал у меня толику настороженности. Я заправила за ухо выбившуюся прядь и с опаской переспросила:
– Интересное предложение? И какое же?
Он хитро прищурился и ответил:
– Думаю, моя сестра будет рада познакомиться с вами… Девушки всегда найдут о чем поговорить. В новом городе так важно, когда кто-то может посоветовать модистку, портного, ювелира… Заходите ко мне, когда будете в городе. Улица Светлячков, дом пять. Всегда буду рад вам. Поговорим о юности Эдвина – наверное, вам хочется узнать о нем побольше. А моя сестра покажет вам Хэлмилэн.
С этими словами он откланялся. Мне не хотелось возвращаться к свекрови, и я побрела в комнату. И чем больше я думала, тем больше мне нравилась мысль все же зайти к Ричарду и познакомиться с его сестрой. В конце концов, Эдвин обещал, что в городе мы купим все,что полагается иметь леди моего положения. Возможно, сестра Ричарда и правда поможет мне с этим. Сомневаюсь, что ректору будет интересно ходить по магазинам. И, возможно, мне удастся узнать больше о странностях дома Рокфоссов.
Когда я вошла в комнату, Кетту все еще спал. С утра я промыла его глаза особым снадобьем. Теперь лисенка лихорадило. Оставалось надеяться, что к вечеру жар спадет и болезнь начнет отступать.
Я погладила мягкую черную шерстку и вдруг поняла, что уже не могу сидеть в четырех стенах. Буквально за один день дом опостылел мне. Я немного подумала и отправилась вниз.
Конюшня у Рокфоссов оказалась довольно большой. Я проскользнула в приоткрытую дверь и медленно пошла вперед, разглядывая лошадей в стойлах. на другом конце прохода Сандро и Жак шептались о чем-то с дородным конюхом. Но стоило мне приблизиться, как все трое замолчали и подобострастно поклонились.
– Что угодно леди? – осведомился кучер.
Тут меня одолела неуверенность, но отступать было поздно. Собравшись с духом я выпалила:
– Хочу прогуляться верхом, посмотреть окрестности.
Мужчины озадаченно переглянулись.
– Это запрещено? – напряженно спросила я.
– Нет… Никак нет, леди, – ответил Жак. – Мы вас проводим.
После этого он повернулся к конюху и приказал:
– Оседлай кобылу поспокойнее, а я позову Озвика.
И только в этот момент я поняла, что у меня нет костюма для верховой езды. Но удача не изменила мне и на этот раз. В ответ на мою робкую просьбу служанка принесла целых три.
– Великоваты, пояс потуже затягивайте, леди, – посоветовала она. – От покойной жены господина Роберта остались. Хозяйка не будет возражать, если вы наденете.
Больше всего мне хотелось узнать, кто такой этот Роберт и что стало с его женой. Но пришлос скорбно кивнуть и поблагодарить служанку. Я осознала,что Эдвин ничего не рассказывал мне о родственниках. Упомянул о братьях, но и словом не обмолвисля про их жен. И теперь я была полна решимости расспросить его обо всем. Пусть только из города вернется, устрою опрос, не отвертится. А пока я прогуляюсь.
Костюм и правда оказался чуть великоват, но мешком не висел. Я с удовольствием облачилась в него и поспешила вниз. Во дворе уже ждали оседланные кони. Мне досталась смирная рыжая кобыла. Кроме Жака меня сопровождал худой черноволосый парнишка, которого звали Озвик.
Мы выехали за ворота. До поворота доскакали быстро. На развилке я покосилась на указатель с надписью “Хэлмилэн” и решительно повернула коня в противоположную сторону. Кажется, Озвик что-то пробормотал, но остановить меня не решился.
Гора маячила впереди и притягивала взгляд. Вокруг тропы заливные луга чередовались с перелесками. Я вдыхала запах полевых цветов и чувствовала умиротворение. пусть со мной чужие люди, но они молчат. И не требуют от меня внучек или соблюдения странных правил.
Я ждала,что мы приблизимся к реке. Но вскоре дорога свернула в сторону. Тогда я придержала кобылу и спросила у своих провожатых:
– А есть тропа, ведущая к берегу?
С этими словами я выразительно махнула в сторону серебристой ленты, которая маячила вдали. Слуги переглянулись. Озвик нервно облизнул губы и сообщил:
– Может и есть, да только не принято у нас туда ходить, леди. Дурные это места – что гора, что река у ее подножия.
Я еще раз придирчиво осмотрела гору. Она казалось мне живописной и притягательной. Но я не стала настаивать и
