Целительница в бегах, или Истинных нам не надо! - Ольга Иванова

Ольга Иванова

Целительница в бегах, или Истинных нам не надо!

Глава 1

О нет! Только не это, пожалуйста!

Я с ужасом и досадой смотрела, как на коже вокруг запястья проступают мерцающие узоры, похожие на плетение браслета — метка литиан. Метка истинной пары.

Боги, за что? Я так надеялась, что меня эта участь уже миновала, как и бабушку, маму и старшую сестру. И почему именно я? Из всей семьи! Ведь мне давно уже исполнилось восемнадцать, возраст, к которому эта проклятая метка должна была проявиться. Бабушка уверяла, что если к этому времени истинная связь с одним из халлитов не образовалась, то вероятность ее появления позже ничтожна мала. А мне почти двадцать! Двадцать! Я в шаге от звания старой девы, какая метка?

И как же все это не вовремя!

Я с размаху села на стул и обхватила голову руками. Надо что-то делать и быстро. Иначе этот халлит… Я бросила гневный взгляд на проклятую метку. Иначе этот халлит скоро прискачет ко мне, ведомый своим Эхом Дракона. У него-то тоже уже где-то проявился похожий браслетик, будь оно все неладно! О боги, только бы он оказался с каких-нибудь дальних краев, а не из соседнего города, тогда у меня будет хоть немного времени в запасе!

И я успею сбежать.

Понятно, что рано или поздно меня найдут, но пусть это будет как можно позже, и я смогу осуществить свой план, к которому готовилась так долго. Если я успею добраться до королевского дворца в срок, то «благоверному» будет не так просто прорваться туда, тем более на закрытый конкурс целителей, придется ждать, пока я не сделаю там все свои дела… А после разберемся.

— Муна, — я тихо свистнула, призывая свой родовой фамильяр — маленькую лунную змейку.

Она тотчас выскользнула из бочонка с сухим мхом, где любила спать, и проворно поползла ко мне.

— Придется нам немного изменить планы и выдвинуться в Роял-Дам на несколько дней раньше, — сказала я ей.

Муна вопросительно приподняла жемчужную головку.

— Ты правильно все поняла, — вздохнула я. — Именно сегодня. И чем быстрее, тем лучше. Спрашиваешь, в чем дело? А вот, полюбуйся, — и я показала ей свое запястье. Муна брезгливо отшатнулась и зашипела. — Полностью разделяю твое возмущение. И мне нужна твоя помощь, чтобы на время замаскировать эту гадость и ослабить магическую связь. Понадобится капелька твоего яда.

Змейка приняла боевую позу, выказывая готовность. Перламутровые чешуйки на ее коже опасно поблескивали.

Я нашла пудру для лица, которой пользовалась крайне редко, и отсыпала часть в ступку, затем поднесла к Муне. Яд моего фамильяра обладал целым рядом магических свойств: он мог как исцелить, так и погубить, уменьшить или усилить действие тех или иных чар, изменить состав вещества — вот только пользоваться этим могли и умели только представители нашего рода Деллонов.

Капля яда, несколько капель сока желтого слепника — пудра быстро приобрела кремообразную консистенцию, и я стала наносить ее на метку, тщательно втирая в кожу. Пришлось потрудиться, но результат того стоил: браслет литиан исчез под слоем маскировки, словно его никогда и не было.

— Ну хоть что-то, — удовлетворенно кивнула я. — Теперь женишку-халлиту придется поднапрячься, чтобы меня найти.

Покончив с одним делом, я приступила к другому: сборам в дорогу. Многое уже было приготовлено у меня заранее, так что осталось только сложить все это в мою походную сумку : травы, эссенции, несколько видов порошков, пара пузырьков с маслами и самые важные — рунные артефакты. А еще «Книга ядов» — то, без чего мне никак не осуществить мой план.

Последнее, что я положила в сумку, была голубая шелковая лента — единственное, что осталось у меня от моей дорогой подруги Марисабель.

— Муна, — снова позвала я, присела и протянула к ней руку.

Змейка заползла на ладонь, потом скользнула вверх к плечу — и растворилась, превратившись в крошечную татуировку на коже чуть ниже ключицы.

Я поднялась, взяла сумку, обвела последним взглядом свою уютную кухоньку и вышла из дома. Закрыв дверь на замок, по инерции смахнула пыль с таблички на ней: «Целительница Иветта, прием больных круглосуточно» — и повесила ниже записку: «Закрыто до конца лунного цикла. По срочным вопросам обращаться к лекарю Таргу». Затем, уже не оглядываясь, двинулась вниз по улице, прочь из города. Вечерело, и я надеялась добраться до «Гостиного дома Уолша», что на окраине, до темноты, чтобы сесть там на последний дилижанс, направляющийся в столицу.

Я успела дойти лишь до угла соседнего дома, когда меня нагнала карета. Лошади преградили мне путь, громко заржав. Я попятилась, но тут из экипажа выскочил коренастый крепкий мужичок. Не дав мне и пискнуть, он одной рукой схватил меня за талию, другой зажал рот, и вместе со мной забрался обратно в карету.

Все это заняло считаные секунды, так что ни одна душа вокруг не заметила моего возмутительного похищения.

***

Вельтимор Брисед

— Господин, господин, как вы? — Пен обеспокоенно суетился, ощупывая хозяина.

— Спасибо, дерьмово, — кривясь от боли, отвечал Вельтимор. — Этот гад, кажется, обстрелял меня еще какими-то дротиками. Посмотри. Меня словно ужалил десяток змей.

Вельт, зажимая рану над ключицей, попытался повернуться спиной к слуге, но тут карету тряхнуло на выбоине, и он завалился обратно на сидение, сдавленно застонав. Когда тряска прекратилась, Вельт предпринял новую попытку подняться. Где-то на плече, не выдержав натяжения, треснула тонкая шелковая ткань, та же участь постигло кружево на груди.

— Господин, зачем вы надели это платье? — Пен с укоризной покачал головой.

— Считаешь, лучше было убегать от муженька Люсинды голышом? — Вельт ухмыльнулся, но тут же снова поморщился. — Он объявился так внезапно, что я успел найти только свои подштанники. Это платье — первое, что попалось мне под руку в шкафу соседней комнаты. Хвала богам, оно принадлежало какой-то крупной даме, и я смог его кое-как натянуть на себя.

— Ваша безрассудность вас до добра не доведет, господин, — Пен вздохнул. — Когда вы уже остепенитесь?

— Эй, Пен, не занудствуй, дай мне еще пожить немного свободным, — Вельт украдкой глянул на свое запястье и сжал челюсти.

Вот какого демона появилась эта метка? Это что ж значит, конец холостяцкой жизни? Нет, он, Вельтимор Брисед, так это не оставит! В то, что такие узы