Беатрис Шеридан - Мой милый рыцарь

— Тебе повезло, что у тебя такие заботливые родители.

— Как же! Я знаю, что они меня любят, вот только их забота бывает поистине утомительна! Я подумала, что если найду человека, который им понравится, то смогу вернуться к привычному образу жизни. Родители успокоятся, а с женихом можно потихонечку расстаться. Я в основном живу в Италии, так что они ничего и не узнают.

— А если жених будет против? — поинтересовался Реджиналд.

Дайана в который раз с тоской посмотрела на него. Интересно, сколько женщин пали жертвами этого сексуального, с глубокими властными нотками, мужского голоса? Уж наверняка больше десятка. Она собрала все силы и холодно улыбнулась.

— Но ты-то, надеюсь, не будешь против?

4

Эта женщина сводила его с ума.

Интересно, о чем я думал, когда ввязывался в эту историю, несколько запоздало упрекал себя Реджиналд. Надо же было оказаться таким болваном! Вот уже два часа он ворочался в постели и не мог заснуть, вернувшись после свидания с Дайаной.

Все то время, что они сидели за столиком, потягивая коктейли и болтая ни о чем, Реджиналд чувствовал себя сексуальным маньяком. Надо сказать, что это ощущение не покинуло его и сейчас.

Закрывая глаза, он почти физически ощущал присутствие Дайаны, аромат ее духов, блеск зеленых глаз. Ему слышался ее лукавый смех. Казалось, что молодая женщина где-то совсем рядом, стоит только руку протянуть… Взбудораженный своими мыслями, он резко сел в постели, сбросив простыню. Нет, почудилось… Пленительный призрак исчез, растворившись без следа. Гостиничный номер был пуст и темен, лишь за окном разноцветными огнями переливалась какая-то вывеска. Духота и жара мучили молодого человека, заставляя забыть о том, что снаружи царит ранняя весна. Ночная прохлада не приносила облегчения.

Дайана… Вот кто мог бы утолить его жажду, утишить пожар, горящий внутри. Но ее не было здесь; где-то на другом конце города она спала, разметав по подушке огненные волосы, закинув за голову белую, нежную руку…

Реджиналд застонал. Неужели теперь каждую ночь его будут терзать мысли об этой женщине! Наверное, она все-таки заколдовала его, очаровала речами или взглядами. Вся надежда оставалась на выходные. И если по какой-нибудь причине самолеты перестанут летать с материка на материк, Реджиналд переплывет океан и достигнет берегов Америки, чтобы провести два дня в обществе пленительной дочери Фреда Маринера.

Дайана… В этом имени таилось не только обещание наслаждения, но и опасность. Хрупкая и открытая, эта женщина нуждалась в защите и понимании, но в ней был скрыт огонь, который мог больно обжечь.

Пылкая, порывистая, эротичная, она ни в чем не походила на сдержанных и холодных барышень, с которыми обычно знакомила сына чопорная миссис Ланкастер в надежде обзавестись подходящей невесткой. Среди них он прослыл сердцеедом, которого, однако, никто не может покорить. Ускользнув по крайней мере из шести пар ласковых ручек, готовых вцепиться в него мертвой хваткой, Реджиналд нажил себе репутацию холодного, заносчивого сноба. Это было не так. Просто те девицы не привлекали его.

Пылкий и возвышенный, он мечтал об истинных чувствах, сильной привязанности, эмоциях, выражаемых без страха. Реджиналд оставался в свои двадцать четыре года девственником не от боязни заняться сексом, не оттого, что на него не обращали внимания… Просто он не смог отыскать женщину своей мечты в туманных землях своей родины. И вот теперь он нашел ее — воплощенную страсть и любовь.

Да только Дайана не может и не хочет принадлежать ему. Следует провести с ней несколько дней, подаренных судьбой, и уехать обратно, навсегда унося в сердце ее образ… И снова научиться засыпать по ночам.

Молодой человек горестно вздохнул, лег, накрылся простыней и попытался уснуть. Безнадежно. Воздух в комнате нестерпимо благоухал духами Дайаны Маринер.

Время до выходных тянулось невыносимо медленно. Но все в конце концов проходит. Перелетев через океан и проехав во взятой напрокат машине несколько десятков миль, Реджиналд Ланкастер остановил зеленый джип у ворот огромного поместья Маринеров.

«Розовые кущи», гласила надпись на бронзовой табличке. Чувствительный англичанин содрогнулся, увидев это название, однако отступать было поздно. Впрочем, ради Ди он переступил бы порог места с еще более ужасающим названием. Даже что-нибудь вроде «Адских врат» не остановило бы его.

— Поезжай дальше, у дома свернешь налево, — нервно сообщила Дайана, сидящая рядом с ним.

Всю дорогу она очень переживала, воображая тысячи ужасных ситуаций, в которые они могут попасть в доме ее родителей. К тому же это валлийское божество, высеченное, похоже, из глыбы льда и действующее только согласно кодексу чести и моральным принципам, будет находиться рядом с ней постоянно. Есть от чего нервничать!

Реджиналд припарковал машину и вышел из нее, после чего открыл другую дверцу, подавая руку спутнице. По мощенной плитами дорожке, ведущей от огромного особняка гаражам, навстречу молодой паре уже спешил Фред Маринер в брюках для гольфа и в полосатой тенниске. Дайана радостно кинулась к нему.

— Привет, па!

— Рад тебя видеть, сердечко, — обнял ее Фред, затем бросил внимательный взгляд на машину, нанятую Реджиналдом. — Славный драндулет. И практичный к тому же.

— Да, я хотел взять что-нибудь городского типа, но потом вспомнил, что мы с Ди отправляемся на пленэр, так сказать.

— У нас тут на другом и не проедешь. Девственная природа, знаешь ли. У машины полный привод, я надеюсь?

— А как же!

— Чудесно. Как доехали.

— Прекрасно, — ответила Дайана. — Он водит как на экзамене.

Да уж! По дороге мнимые влюбленные успели раза два поссориться, так как Дайана жаждала поскорее добраться до дому, а ее пунктуальный спутник упорно не желал превышать скорость.

Фред тронул молодого человека за плечо.

— Пойдемте в дом. Олимпия приготовила жареную свинину с картошкой и яблочный пирог. И молочные коктейли.

— Звучит заманчиво.

Дайана изумленно ахнула.

— Папа, уж не хочешь ли ты сказать, что мама решила что-нибудь приготовить! Она же…

— Помолчи, — сурово приказал отец семейства и направился к дому, сделав приглашающий жест.

Молодые люди последовали за ним, размышляя каждый о своем. Реджиналд — о подозрительной любезности Фреда Маринера, Дайана — о том, что мать первый раз в жизни взялась за готовку.

— Надо сказать, я здорово проголодался, — заметил Реджиналд. — Мы хотели приехать побыстрее и не останавливались по дороге, чтобы перекусить.