Морин Чайлд - Рождественские звезды

— Мама! — раздалось из коридора.

— Лайза! — Энни, смутившись, бросилась к двери. — Я совсем забыла о ней, а она просилась на горшок!

Тетя Эмма снова фыркнула.

— Горшок! Ну, знаете ли!

— Чем вам не нравится слово «горшок»? Слово как слово. — Энни смерила тетку сердитым взглядом и не первый раз подумала: и что ее милый, несколько заторможенный дядя нашел в этой острой на язык старой мымре?

— Только невоспитанные дети объявляют публично о своих физиологических потребностях! — изрекла тетя Эмма.

— Что значит «публично»? Девочка… — Энни запнулась. Да не обязана она ни перед кем отчитываться, как она воспитывает свою дочь! И меньше всего — перед тетей Эммой.

— Мама! Мама! — Лайза звала все громче, все требовательнее. — Кто эта тетя в кловати?

— О-хо-хо, — проворчал Фрэнк Парриш и поднялся со стула. Следом за дочерью он направился по коридору в спальню сына.

Тетя Эмма и дядя Гарри следовали за ним по пятам.

Дверь в спальню Джейка была широко открыта. Лучи утреннего солнца освещали большую кровать и парочку под одеялом. На Энни, задержавшуюся в дверях, наскочил шедший за ней отец и с разбега втолкнул ее в комнату. Прямо за ними остановилась тетя Эмма. Она держала в руках церковный бюллетень и обмахивала им разгоряченное лицо. Дядя Гарри поправил круглые, в тонкой оправе, очки на носу и, вытянув шею, выглядывал из-за широкой спины жены.

Лайза стояла у кровати и отчаянно переминалась с ноги на ногу.

— Уже утро, сынок, — сказал отец.

— Папа! — Джейк сел и увидел родственников, стоявших в дверях. — Энни!

— Дядя Джейк, скажи, — потребовала Лайза, — кто эта голая тетя?

«Голая тетя» села рядом с Джейком, закрывшись одеялом до самого подбородка, будто воин щитом. Она растерянно заморгала, глядя на людей, столпившихся в дверях, потом робко улыбнулась.

— Это, — пояснила Энни своей дочери, — твоя тетя Кейси.

— Она может отвести меня на голшок?

Глава шестая

Джейк окинул взглядом дом, весь занесенный снегом. Там сестра взяла Кейси под свою опеку. Один Бог знает, что она им наговорит. Джейк помрачнел, но, подумав, решил, что дяде Гарри удастся удержать тетю Эмму, любительницу пустить сплетню, на достаточном расстоянии от телефона.

— Ну, сын… — тихо проговорил отец. Джейк обернулся. — Что ты собираешься делать дальше?

— Что буду делать? — переспросил Джейк вызывающим тоном. Да ведь он уже взрослый! И Кейси тоже. Кому какое дело, что двое совершеннолетних — холостой и незамужняя — спят вместе?

— Джейк, — снова начал отец, — я видел ее свадебное платье. Оно — белое. В дни моей молодости это что-то да значило.

— Сейчас все носят белое, папа. — Про себя же Джейк подумал: незачем говорить отцу, что в случае Кейси белый цвет ее платья действительно имел определенное значение.

— И то правда, — отозвался старик. — Должно быть, не часто встретишь в наши дни девушку, которая берегла бы себя до свадьбы, и трудно найти парня, который бы с этим согласился.

Джейку стало не по себе. Кейси ждала до свадьбы… Для того только, чтобы ее бросил жених прямо у алтаря. Теперь уже поздно говорить, что было бы, если бы Кейси предупредила, что она — девственница.

— Надеюсь, — продолжил отец, — ты поступишь, как подобает порядочному человеку. — Фрэнк Парриш вздохнул и облокотился на забор, положив подбородок на руку. — Ты ведь знаешь — Эмму хлебом не корми, только дай ей дорваться до телефона. А то, что Кейси убежала из церкви прямо к тебе в постель, вызовет немало пересудов.

Джейку показалось, что он начинает понимать, куда клонит отец.

— Твоя мама, — сказал Фрэнк, — всегда очень любила Кейси. Так сильно любила, как только можно любить неродного ребенка.

Что правда, то правда, подумал Джейк. Девочкой Кейси целыми днями пропадала на ранчо. Родители его в ней души не чаяли.

— Эта девочка, — продолжал Фрэнк, — член нашей семьи. Я не позволю плохо обращаться с ней. Вам надо пожениться.

— Мне — жениться? — Джейк засунул руки в карманы полушубка и посмотрел в спокойное лицо отца. — Однажды я уже испытал это.

Фрэнк не проронил ни слова. Он молча глядел на сына.

Джейк поежился. Давно он не видел такого разочарования в глазах отца.

С тяжелым чувством Джейк снова обратил взгляд на дом. Черт возьми, вероятно, отец прав. Наверное, следует сделать Кейси предложение. Во всей стране, может, и наступили девяностые годы, но в смысле нравственности глубинка Америки больше похожа на девяностые годы прошлого столетия. Это совсем неплохо. Впрочем, пока не касается тебя лично… Да, надо решиться. Кейси, без сомнения, не откажет ему. И тогда не стыдно будет смотреть в глаза отцу. Главное — не забивать себе голову мыслями о том, что и вторая женитьба окажется неудачной.

— Ну? — спросил отец.

— Я поговорю с ней, — ответил Джейк. И пока не передумал, зашагал к дому.

Кейси стояла перед туалетным столиком и расчесывала волосы. Подмигнув своему отражению в зеркале, она внимательно осмотрела себя — как выглядит в одежде, которую ей дали. Свитер Джейка ей был очень велик и висел на ней, как на вешалке. А его спортивные брюки… Штанины можно было натянуть на ступни и ходить без тапочек. Настоящая роковая женщина.

— Так что же вчера произошло? — Энни плюхнулась на кровать Джейка.

Кейси взглянула на отражение подруги в зеркале и удивленно вскинула брови.

Энни засмеялась.

— Ладно, я все знаю. Только не могу понять, почему.

— Мне никто не поверит, если я тоже скажу, что не могу этого понять.

— Слушай, Кейс, — Энни оперлась локтями о колени, — когда мы с тобой в последний раз разговаривали, ты практически уже шла по церковному проходу к… — она помолчала и приподняла кончик носа пальцем, — Стивену.

— Ну да, — сказала Кейси, — пока я шла, Стивен бежал. Только в другом направлении.

— Боже мой! Бросил? Этот мерзавец тебя бросил?

Кейси повернулась спиной к зеркалу и села на край столика. У ее подруги был растерянный вид. Довольно странно, но она сама не испытывала растерянности. Когда Кейси вспомнила о мимолетных холодных поцелуях своего бывшего жениха и сравнила их с поцелуями Джейка… ей стало все ясно. Ясно как Божий день.

Днем раньше она едва не вышла замуж за плохого человека.

Одно ее тревожило — то, что родственники Джейка застали ее в его постели.

— Мне стыдно показываться твоему отцу на глаза, — сказала Кейси.

— Мне кажется, ты зря переживаешь, — возразила Энни.

— Да, но твой дядя Гарри — священник!

— Священники тоже не ангелы.