Инга Берристер - В ожидании признания

– Это была ее мысль – использовать лишние холл и спальню для того, чтобы сделать ванные комнаты для четырех других спален, не так ли, Кора? – Не дожидаясь ответа, Ида продолжала разговор с Луиджи.

Все они уже находились в холле, в отчаянии заметила Карина, открывая раздвижные двери в гостиную. Гость как раз мог увидеть цветовую гамму, которую описывала Ида.

Кора прекрасно помнила, как первый раз вошла в эту комнату, помнила, какой благоговейный страх испытала перед совершенной красотой и в то же время почувствовала себя защищенной этими стенами. Вся комната дышала необъяснимой безмятежностью.

Не отдавая себе отчета, Кора нахмурилась и несколько смутилась, увидев, что свадебная фотография Сары и Оливера в серебряной рамке стоит в дальнем конце журнального столика возле дивана, в то время как более скромное фото ее свадьбы кто-то выдвинул вперед.

Конечно же, это сделала Барбара. Она всегда спорила с отцом по поводу его упорства. Ведь он предпочитал фотографии первой жены. Правда, сама Карина никогда и не возражала против этого.

– Первая жена вашего покойного мужа?

Кора помедлила с ответом, когда Гати подошел сзади и взял со столика фотографию, которую она только что передвинула.

– Да, – согласилась Карина. – Барби, моя приемная дочь, очень похожа на мать... Такая же красавица, хотя Оливер не признавал этого. Он считал, что никто и никогда не сможет сравниться с Сарой... Ни в чем, – добавила она.

Кора не заметила нахмуренный взгляд, которым одарил ее Луиджи, услышав грусть и тоску в ее тихом голосе.

Неужели эту женщину не беспокоило то, что муж так сильно любил ее предшественницу? И если нет, то почему? Либо она очень необычная женщина, либо...

Пробежав по красивой, безупречно обставленной комнате, его взгляд задержался на картинах, которые никак не вписывались в интерьер.

Заинтригованный, Гатти подошел поближе, чтобы как следует рассмотреть их.

– У Сары было хобби – она вышивала картины, – тихим голосом объяснила Кора. – Все вышивки на стенах она сделала, пока была беременна. Поздняя беременность и очень тяжелая. Ей приходилось много отдыхать.

Едва заметная тень тронула лицо женщины.

– К несчастью, отдыха оказалось недостаточно... Оливер потерял ее, когда дочери не было и трех месяцев. Страшная трагедия!..

Настолько страшная, подумал Луиджи, что Оливер так и не смог пережить это, даже несмотря на то, что встретил юную красивую Кору и женился на ней. И даже несмотря на то, что она, судя по тому, что говорили Фаррингтоны, относилась к такому типу женщин, которых легко на всю жизнь полюбить мужчине... Слишком легко...

Гатти еще сильнее нахмурился. Ему совсем не нравилось, какое направление принимали его мысли, особенно после того инцидента в парке, когда он, словно сумасшедший, набросился на нее с поцелуями. Целовал и чувствовал, что ее губы слегка дрожат, становясь все более мягкими и податливыми. Луиджи не помнил таких губ со времен бурных лет своего юношества...

– Все мы почувствовали облегчение, когда Оливер женился на Карине, – сказала Ида. – Было время, когда мы начали бояться, что брат хочет сделать из дочери точную копию Сары.

– Он просто пытался сделать для дочери все, что мог, – запротестовала Кора. – Оливер так сильно любил Сару!.. Он был уверен, что она совершенна во всем...

Карина запнулась, увидев краем глаза, как Гатти смотрит на нее – это была Смесь жалости и любопытства. Гордость и непреклонность вспыхнули во взгляде, когда она подняла голову и посмотрела на него в ответ.

Детство Карины было таким же, как и у Барбары. Будучи еще ребенком она осиротела и жила у тетки матери – монахини с очень строгими взглядами на воспитание детей, особенно девочек.

Под ее опекой Карина выросла интеллигентной, но очень скромной и неуверенной в себе девушкой, у которой было мало общего со сверстниками.

Тетушка умерла от сердечного приступа, когда Кора поступила в университет. Через несколько месяцев после этого она встретила Оливера, как раз после...

Луиджи, по-прежнему наблюдавший за ней, задумался над тем, что так внезапно сделало ее взгляд затравленным, как у загнанного в угол зверька.

Несмотря на явное напряжение между ними, Гатти не мог сожалеть о том, что произошло во время их первой встречи. Тот поцелуй... Однако он никак не мог разобраться, какой она была на самом деле: страстной, волнующей женщиной, как тогда, в парке, или пассивной, как сейчас, согласной на все вдовой, когда-то выполнявшей роль жалкой замены первой жены для мужа.

Ведь вполне очевидно, что Кора чувственная и сексапильная женщина. Именно поэтому Гатти никак не мог понять, как она могла быть счастлива с мужчиной, который, судя по всему, не мог удовлетворить ее духовных потребностей, а возможно, и физических тоже.

Луиджи нахмурился, заметив, что его мысли принимают очень личный характер.

Только ведь он сам видел, какой мягкой и нежной была Карина и с детьми, и с Фаррингтонами. Ее легкая улыбка смягчила резкость, с которой говорила о своем муже Ида.

Неудивительно, что Тео предпочитает проводить свободное время, помогая вдове в саду.

Гатти нахмурился еще сильнее, когда подумал, действительно ли отношения между Кариной и Теодором так невинны, как кажутся всем на первый взгляд.

Пока что ничего в поведении Иды не говорило о ее подозрениях по отношению к мужу или невестке. Тогда почему же она так настаивала на том, чтобы Луиджи остановился у вдовы? Может, в надежде на то, что новый мужчина положит конец роману?

Если у Коры были какие-то отношения с Теодором, то это объяснило реакцию на тот короткий поцелуй в парке и ее с трудом сдерживаемый гнев вчера за ужином и сегодня.

Луиджи снова нахмурился, не желая задумываться, почему чувствует разочарование и боль от того, что Карина состоит в связи с другим мужчиной.

Что же на самом деле волнует его? Мысль о том, что первое впечатление об этой женщине, когда он счел ее ласковой, открытой и одинокой, было ошибочным? Или, быть может, то, что он с самого начала неверно судил о ней?

О чем думает гость, рассуждала Кора, заметив, как он хмурится. Может, ему не нравится дом и удобства? Или она сама?

– Если бы вы последовали за мной... – проговорила Карина, стараясь контролировать себя и заставляя голос звучать официально.

Поднимаясь наверх, Гатти думал, что есть в ней что-то, что кажется ему притягательным и необычным: бросающийся в глаза контраст между сильной, теплой, эмоциональной женщиной, которая с таким жаром защищала своих воспитанников, и той холодной, сдержанной личностью, которой она была сейчас.

Кора остановилась возле двери одной из спален и подождала, пока Луиджи присоединится к ней. Ида и Марта следовали за ними. Ида нахмурилась, увидев, какую дверь открыла невестка.