Лесли Мэримонт - Единственная

На гладких белых стенах висела лишь одна картина. На ней были изображены мужчина и женщина, устроившиеся на одеяле под деревом. Рядом стояла корзинка для пикника. Джейн находила эту сцену успокаивающей, но сегодня, когда Рекс подошел посмотреть на нее, она восприняла ее, совершенно, по-другому. Ей вдруг показалось, что изображенная на картине парочка, полузакрыла глаза после опьяняющих любовных ласк, а не сытого завтрака. Как будто они лежал на этом одеяле, не замечая людей вокруг, не замечая ничего, кроме друг друга.

— Довольно, эротическая картина, правда? — заметил Рекс, медленно поворачиваясь к ней и внимательно смотря на нее.

— Я никогда так не считала, — удалось ей ответить беззаботно.

До сего момента, добавила она про себя, пока взгляд не скользнул по его красивому лицу, сильной смуглой шее и завиткам темных волос на груди, видневшихся в расстегнутом вороте рубашки.

С трудом, ей удалось заставить себя прекратить обследование и, на подгибающихся ногах, пройти к угловому шкафчику из орехового дерева. Повернувшие к Рексу спиной, она смогла, несколько раз, глубоко вздохнуть, стараясь успокоиться, и, взяв себя в руки, снова повернулась к нему.

— Что бы вы хотели выпить? — вежливо спрос она.

— У вас есть портвейн? — Он опустился на софу и потер лоб длинным изящным пальцем.

Джейн достала бутылку портвейна и две хрустальные рюмки. Когда она ставила их на мраморный столик рядом с софой, они звякнули, и ей едва удалось налить вина, не расплескав. Ее притворное спокойствие было такой слабой защитой против мощной притягательности этого человека. Сопротивляться его обаянию — все равно, что катиться по тонкому льду, почему-то подумалось ей. Одно неверное движение — и лед хрустнет.

Его проницательные синие глаза неотрывно следили за ней, пока она разливала вино и ожидала, что он сделает что-то очень простое, например, погладит ей руку, когда она подаст ему рюмку. О Боже, тогда ведь она выплеснет содержимое рюмки прямо ему на колени.

Он этого не сделал.

Держа в руке свою рюмку, Джейн уселась на другом конце софы и расправила платье на коленях. На значительном расстоянии от него она почувствовала себя немного лучше, но по-прежнему была напряжена, хотя и смогла сесть поудобнее, отпить глоток вина и даже встретиться с ним взглядом.

Он лениво улыбнулся ей.

— Слава Богу, сегодняшний вечер остался позади…

— Не может быть, чтобы вы не привыкли к подобного рода мероприятиям, — сухо сказала она.

— Сегодняшний вечер был не совсем обычным. — Он пригубил рюмку, наблюдая за ней. — Ларинратта удивила меня, и это еще слабо сказано.

— Правда? А я бы считала, что тут все оказалось именно таким, как вы и должны, были, себе представить, начиная с воздушных шариков!

Он рассмеялся:

— Как смешно, что вы это сказали. Это первое, что меня поразило. Шарики!

— А я подумала, что это была Марта в красном с розовым платье.

Он кинул на нее изумленный взгляд, но не стал отвечать. А потом сказал совершенно удивительную вещь:

— А я заметил, что вы, по-прежнему, в том же платье.

Джейн так и раскрыла рот. Господи! Он что, думал, что она наденет «что-нибудь более непринужденное»? Может, черный кружевной пеньюар? И почему, черт подери, ее так возбуждают такие возмутительные ожидания?

Он засмеялся и проглотил почти весь портвейн.

— Надо полагать, я сказал что-то ужасное! — Он поставил рюмку на столик. — А я имел в виду только то, что мне всегда не терпится поскорее вылезти из смокинга. А разве женщины не стремятся скинуть свои обязывающие наряды?

— О! — Ей просто необходимо было отвести взгляд, иначе ее лицо выдало бы ее мысли. — Ну, у меня на это времени не было, и я чувствую себя в этом платье совершенно свободно.

— А вид у вас несвободный.

Она резко вздернула подбородок.

— Вам показалось! — парировала она.

Гнев служил неплохой защитой.

Он снова рассмеялся.

— Вы очень вспыльчивы, Джейн. Не беспокойтесь, вы можете меня не бояться. Вы это думали?

С ума сойти! Неужели он действительно мог читать ее мысли?

— Джон передал мне ваши слова. — Рекс ухмыльнулся и снова взял рюмку. — Он решил, что меня нужно предостеречь.

— И я была права? — Эти провокационные слова сорвались с ее уст сами собой. — Приглашение выпить вместе было просто прикрытием для ожидавшегося любовного свидания?

Веселые искры в его глазах потухли, сменившись хмурым удивлением.

— Вы хотите получить на это правдивый ответ?

— Вы говорили, что любите честность. Это касается и вас или только окружающих?

— Надеюсь, что всех. — Синие глаза стали суровыми. — Давайте заключим уговор. Я отвечу на ваш вопрос честно, если, сначала, вы честно ответите на мой.

Неумолимая жесткость его взгляда заставила Джейн внутренне собраться. Он смотрел на нее так, что у нее сердце холодело, и в то же время она возбуждалась и уже не могла остановиться.

— Может, и не очень справедливый уговор, — парировала она с бешено колотящимся сердцем, — но я готова ответить вам.

— Хорошо. Тогда скажите мне… Это я, лично, вам не нравлюсь или все актеры?

— На это ответить легко. — Она отпила глоток вина, бросая вызывающий взгляд поверх рюмки. — И вы, и все остальные представители вашей профессии.

Он чуть приподнял бровь.

— И могу я просить разъяснения?

— А! — Ее улыбка стала иронической. — Вот об этом мы не уговаривались. Сначала вы должны ответить на мой вопрос.

— И что это был за вопрос? — Он налил себе вторую рюмку. — Я забыл его точную формулировку.

— Вы обманщик! — возмутилась она, наслаждаясь в душе их словесным поединком. — Вы, Рекс Стюарт, никогда, ничего не забываете, в том числе и роли.

— Вы просто стараетесь меня смутить, заставив произнести это.

— Что произнести?

— Что вы рассчитывали получить не только рюмку вина, но и секс.

Он молчал, смакуя прекрасный портвейн, и опять смотрел на нее, этим своим беспокоящим взглядом.

— Ну? — окликнула она его. — Разве я не права?

— И я должен отвечать честно?

— Конечно.

Джейн напряженно ждала его ответа. Взгляд его был пугающе прямым:

— У меня не было никаких плотских желаний, когда я попросил вас встретиться со мной. Я просто хотел избавиться от этой шумной толпы и спокойно побыть в обществе человека, который показался мне симпатичным. Я подумал, что, может быть, узнаю, почему мне кажется, что я то нравлюсь вам, то вы меня презираете. — Он откинулся назад, скрестив ноги. — По правде говоря… я не привык вступать в интимную связь с женщинами, с которыми так мало знаком.