Анна Клири - Дни под солнцем

Румянец на его щеках стал ярче, словно Валентино сам осознал свою ложь.

— Так говорят все мужчины.

Его глаза сверкнули.

— Вот, значит, какого вы обо мне мнения?

Он приблизился к ней, и инстинктивно Пиа сделала шаг назад. Должно быть, Валентино прочел что-то в выражении ее лица, так как снова остановился и поднял руки:

— Пиа, вы не должны меня бояться. Я не затаскиваю женщин в кусты.

— Я вас не боюсь! — резко произнесла Пиа, чувствуя, как вся дрожит. — Просто разочарована, вот и все. Вы незнакомый мне человек. Я устала от поездки и совершенно не в настроении целоваться с кем бы то ни было. — Но голос, к ее стыду, дрогнул при слове «целоваться».

Но, может быть, все это действительно произошло спонтанно, пусть и спровоцировало такую резкую реакцию? Может, Валентино вовсе не ставил своей целью воспользоваться сложившейся ситуацией?

— К тому же вы целовали меня в ответ, — негромко произнес он.

— Я не… Я не целовала вас! — Пиа вся вспыхнула.

— Ладно, ладно. — Валентино поднял руки. — Пусть так.

— Я вас не целовала, — со всем достоинством, на какое была способна, произнесла Пиа. — Я не принадлежу к женщинам, ищущим приключений на свою голову.

— И не получили удовольствие от поцелуя, — так же негромко произнес Валентино.

— Конечно нет! — с возмущением воскликнула Пиа, чувствуя, как ее лицо заливает краска стыда от этой лжи.

— В самом деле? А мне показалось, что вы, как и я, получали удовольствие от нашего поцелуя. Вы были весьма отзывчивы…

Пиа поджала губы, чувствуя предательский румянец на лице. И что еще хуже — как горячая волна желания снова заливает тело…

— Не говорите ерунды! — Она сердито посмотрела на Валентино и отвернулась, чтобы скрыть от него покрасневшее лицо. — Не было никакого поцелуя, следовательно, я не вела себя так, как вы говорите.

Пиа развернулась и пошла к машине. Внутри ее рождалось странное чувство — она обошлась с ним несправедливо! А ведь он действительно ее целовал. Но она не могла ему отвечать, как он говорил! Ведь не могла же? А если подать на Валентино в суд, он, скорее всего, выступит со встречным иском и обвинит ее в том, что она сама флиртовала с ним.

А что, собственно говоря, есть флирт? Связывающий контракт?

Валентино поравнялся с ней и произнес напряженным голосом:

— Извините, Пиа, если я вас расстроил. Если бы вы только не стонали в моих объятиях…

— Так я еще стонала, по-вашему?! — Краска гнева проступила на лице Пии.

— Да, да, вы стонали! — Его голос зазвучал глуше. — Услышав ваш стон, я был готов взорваться от захлестнувшего меня желания!

Его слова подействовали на Пию помимо ее воли. И тогда она призвала на помощь гнев.

— Прекратите это, Валентино! Пожалуйста… Нет смысла продолжать этот разговор. — Пиа взглянула в его потемневшее лицо и больше не смогла отвести от него взгляд. — Больше ни слова, Валентино, — срывающимся голосом произнесла она.

Валентино в очередной раз поднял руки:

— Хорошо, хорошо, как скажете. Я не из тех мужчин, которые спорят с женщинами и настаивают на своем. Вы велели прекратить все это. Так и будет. Я больше не вернусь к нашему разговору. Больше не вернусь, — повторил он по-итальянски.

Пиа отчаянно желала не так остро ощущать его присутствие.

— И не думайте, что сможете возбудить меня при помощи итальянского! — бросила она через плечо.

Преувеличенно вежливо Валентино открыл для нее дверцу машины. Пиа решила поставить все точки над «i»:

— Послушайте, Валентино…

Он сверкнул глазами:

— Да?

— Если по какой-либо причине вы ошибочно подумали, что…

— Я ни о чем не думал. У вас есть все права сказать «нет».

Он произнес это с гордостью и достоинством, которые тронули Пию. Она обрадовалась — он принял ее отказ — и даже ощутила к нему прилив тепла.

— Послушайте… Спасибо, что вы так… — Пиа не смогла продолжить и просто взмахнула руками.

Валентино пожал плечами:

— Забудем.

Оставшийся путь Валентино был вежлив и словно отдален от нее. Но напряжение между ними все-таки ощущалось. В городе Валентино взял на себя обязанности гида, знакомя Пию с достопримечательностями, мимо которых они проезжали.

Он остановил машину в небольшом сквере перед маленькой церковью. Взяв ее сумки, он понес их через ряд узких улочек, которые то тут, то там превращались в крутые лестницы, опоясывающие скалу. Наконец Валентино толкнул ворота, за которыми скрывалась терраса с маленьким двориком.

Далее стояли несколько домов, покрытые бледно-розовой штукатуркой. У каждого дома был балкон под арочной крышей. Пиа внимательно посмотрела на эти строения и в конце ряда нашла дом Лорен.

— У вас есть ключ? — спросил Валентино.

— Лорен сказала — под половиком. — Напряженный голос звучал неестественно даже для нее самой.

Они одновременно потянулись к коврику, и Пиа первой отдернула руку, когда их руки соприкоснулись.

Валентино передал ей ключ. Пиа открыла дверь и посторонилась, чтобы он мог войти и занести ее вещи. Оказавшись внутри, она не обратила внимания на обстановку — так остро ощущала присутствие Валентино, стоявшего рядом.

Чтобы попрощаться на мажорной ноте, Пиа спросила:

— Вы сказали, будто живете рядом? А где точнее?

— Там. — Он указал рукой вниз.

Пиа распахнула глаза. Действительно, они соседи… Дом, на который указывал Валентино, располагался уровнем ниже. Это была изящная белая вилла с широкой террасой позади дома и маленьким ухоженным садом с виноградными лозами, персиковыми и лимонными деревьями. На террасе блестела вода в бассейне неправильной формы, а позади виллы сверкало в полуденных лучах солнца море.

— Вот как! — Пиа сглотнула. — Я даже не подозревала, как близко мы окажемся друг к другу.

— Но не совсем близко, я надеюсь, — произнес Валентино прохладным тоном.

Пиа опустила глаза и подошла к порогу. Что же еще сказать на прощание?

— Ну что ж, спасибо… за все. — Она порылась в своей сумочке. — Надеюсь, вы позволите мне оплатить хотя бы бензин?

Валентино словно окаменел и отказался принять протянутые ему банкноты.

— Пожалуйста, не надо! Мы все-таки соседи. В Позитано соседям принято помогать.

Пиа залилась румянцем.

У двери Валентино помедлил:

— Скажите мне, вы всегда так боялись мужчин?

Пиа выдохнула:

— Я ничего не боюсь! И не понимаю, почему вы так решили. И вообще… — Пиа беспомощно умолкла, осознав, что чуть ли не лепечет. Она заставила себя расправить плечи. — Просто я предпочитаю испытывать симпатию к мужчине, с которым целуюсь.