Преподнесение - Кирилл Зоркий
Женя серьёзно посмотрел на Ивана Олеговича. Мужчина хитро улыбался до ушей. Но юноша его позитива в тот момент не разделял:
— В смысле? А как мы будем тут вдвоем спать?! Место так мало, что лишь в обнимку поместимся. Так не пойдет!
— Ой, ну подумаешь, проблема. Можете лечь вальтом, будет вполне просторно — немного дал заднюю хозяин.
— Вы, наверное, не так нас поняли, — не сбавлял напор Женя, — мы в принципе не столь хорошо знакомы, чтобы спать в одной кровати. Мы же всё-таки… ну… мужчина и женщина!
— Ну что поделать, — не сдавался Олег Иосифович. — Другого дивана нет. Так что либо вы преодолеваете ваши стеснения, либо один из вас спит на полу.
— Тогда давайте я посплю на полу, — согласился юноша. — Можете только дать одеяло потеплее?
— Ой, ну ладно… — капитулировал хозяин. — Поищу что-нибудь на чердаке.
Он отошел и полез наверх через люк в коридоре. Женя нетерпеливо ждал, как разрешится сложная ситуация. В сторону Виты он предпочел в такой момент даже не смотреть.
— Подойди сюда! — раздалось сверху.
Парень подошел, и сверху на него спустилась металлическая конструкция.
— Нашёл кушетку. Спи на ней. Второе одеяло найдешь рядом с первым.
Евгений поначалу было хотел попросить его еще об отдельной комнате. Но решил не наглеть:
— О, отлично! Так-то гораздо лучше. Повезло, что у вас такое завалялось!
Приняв кушетку, он помог спуститься хозяину. Затем Олег Иосифович пошёл к себе. Но на прощание шепнул ему:
— Ну ты, Малый Старый, конечно, и тормоз…
Юноша возмутился про себя: “Ага, тормоз… Он думает, что тут бордель какой-то? Что такая девушка, как Виталия, прыгнет в постель к незнакомцу, которого впервые встретила вчера? Я-то его прекрасно понял. Просто в отличие от него я уважаю чужие границы!”
Он вернулся в комнату и, опустив глаза, отчитался Виталии:
— В общем, проблема решена. Я разложу кушетку рядом с диваном.
— Ага, хорошо. — согласилась та.
Он разложил металлическую конструкцию посреди комнаты. Накинул на неё простыню и одеяло. С дивана одолжил одну подушку. Быстро разделся и тут же спрятался целиком под одеяло, дабы не смущать девушку. Он отвернулся от дивана к шкафу, чтобы не увидеть лишнего. Пару минут девушка возилась за его спиной, а потом уточнила:
— Выключать свет?
— Да, выключайте. Спокойной ночи!
— И вам спокойной ночи! — сказала девушка. Закрыла дверь и щелкнула выключателем.
Настала темнота. Женя немного расслабился. Но мысли его всё еще были в напряжении. Думал он о девушке в контексте случившегося: “Бедная Виталия… Как же тяжело жить девушке в этом мире… Вначале раздеться на людях ей предлагается. Потом коллега с работы клеит её дешёвыми комплиментами. А в конце дня открытым текстом принуждают переспать с кем-то… Пусть последнее случилось не по моей вине, но ей-то от этого не легче… Страшно. Постоянные атаки из внешнего мира. Напряжение… А всё потому, что ты, Женя, глупый. И стоит уже признать, какие-то задние мысли у тебя на её счет имеются. И она из-за тебя страдает.”
Со злости на себя он перевернулся на другой бок. Чуть успокоившись, он ненароком приоткрыл глаза… Взгляд его зацепили два блестящих кружка со стороны дивана. Было слишком темно, чтобы сказать наверняка, но всё указывало на то, что это были два открытых человеческих глаза, которые смотрели в его сторону. Он смотрел на эти блестяшки еще минут пять. А они смотрели на него в ответ. “Она не спит? — подумал он. — Интересно, а видны ли мои глаза точно так же, как видны её?”
— Евгений? — снял его вопрос нежный женский шёпот.
— Да, Виталия? — аккуратно произнес он, вздрогнув.
— Спасибо, что вызвались ради меня спать на полу! — искренне поблагодарила его девушка тем же тёплым тихим голосом.
— Пустяки, Виталия, как-то раз уже приходилось делать такое…
— Вы хороший человек, Евгений. Куда лучше, чем считаете себя сами, — перебила она его.
Женя замолчал. Вообще, в этой ситуации явно стоило дать какой-то ответ. Но сделать это он не смог физически. Глаза его потяжелели и по лицу проступили скупые слезы… Еще пару минут назад он называл себя “глупым грубым извращенцем”. А она назвала его “хорошим” … Девушка словно вызвалась защитить его от его же собственной самооценки. “Неужели она да такой степени видит меня насквозь? И при это все равно считает хорошим?” — подумал он, и новая порция слез покатилась по щекам. Простыми словами она проникла в самое сердце его души. Сломала устоявшийся баланс самобичевания и заставила взглянуть на всё произошедшее за день иначе. Столь серьезная перестройка сознания попросту не могла пройти при невозмутимом взоре.
Женя всячески старался маскировать всё, что с ним происходило в этот момент. Он отвернулся лицом в подушку. Сознательно контролировал дыхание. Вита больше не произнесла ни слова, видимо осознав, что дальнейшие слова уже будут лишними. В конце концов, оба уснули.
******************************
Спали долго. На утро все обитатели дома чувствовали себя отдохнувшими и расслабленными. Утро неторопливо шло свои путем. Вита и Женя сидели на кухне, пока хозяин готовил блинчики на завтрак. Добавив масло и приправив блюдо фирменной щепоткой гари, тот торжественно поставил тарелку со свежими мучными изделиями на стол.
Все по очереди наложили себе первую порцию. Однако Женя вместо своей тарелки глазел в посуду Виталии.
— Тебе подать варенье? — аккуратно спросил он.
Девушка посмотрела на него с удивлением. Ведь это был первый раз за всё время их знакомства, когда Женя обратился к ней на “ты”. Она проницательно посмотрела в его глаза, ожидая какой-то дополнительной реакции. Но взгляд парня был тверд. В данном случае он сказал именно то, что хотел сказать, и поправлять себя не собирался. Поняв это, Виталия радушно улыбнулась и весело отреагировала:
— Да, давай!
После она опустила свой взгляд вниз, уткнувшись в еду, но продолжила улыбаться. Женя, глядя в свою порцию, тоже скромно улыбнулся. А Иван Олегович, наблюдая сию пьесу, лишь хмыкнул про себя и покачал головой.
После пережитого за вчерашний день Женя уж больше не воспринимал Виту как чужого человека. Она стала для него “своей”. То есть по меньшей мере другом. Теперь с ней он чувствовал себя комфортно и свободно.
После завтрака они втроем оделись и пошли осматривать усадьбу. Около входа встретили Шурупчика, что бодро шагал из своего дома в ближайшей деревне. Иван Олегович дал ему порцию указаний на день. Работяга покивал и отправился их выполнять. А его начальник с оставшимися подчиненными пошли готовить усадьбу к новому приему
