Слишком рано для нас - Анастасия Соловьева
А ещё — я должна любым способом выбросить Тимура из головы.
— Хочу, — еле слышно соглашаюсь я.
— Отлично. Тогда пойдём, — он встаёт и подаёт мне руку.
Да что ж все такие вежливые? Отрицание давит на горло, но я переступаю через него. Протягиваю ладонь, и пальцы Генриха касаются моей руки.
Я ничего не чувствую.
9
— И куда мы идём? — ради приличия интересуюсь я, поглядывая на Генриха. Он уже около десяти минут рассказывает о недавнем дне рождения лучшего друга. Не скажу, что мне скучно, но и слушать про незнакомых людей — то ещё удовольствие. Тем более Генрих говорит о чуждом мне мире: клубы, дорогие тачки, алкоголь и ночные тусовки.
— В очень крутое место.
— Ресторан? — снова думаю о Тимуре. Он тоже вёл нас с Владой в хорошее заведение, даже счёт оплатил.
Один день полностью изменил мою жизнь. Ещё вчера утром я была обычной студенткой, влюблённой в недоступного старшекурсника, а сейчас иду с парнем своей мечты на свидание. Двадцать четыре часа назад я не подозревала о существовании Тимура, а сегодня не могу избавиться от противоречивым воспоминаний. Ах, да, у лучшей подруги был парень, но по моей вине она его потеряла. Возможно, всё было бы иначе, не согласись я пойти с ними в грузинский ресторан.
Но что толку ворошить прошлое? Увы, я не могу ничего изменит, а значит нужно смириться с последствиями и как-то жить дальше.
— Да, мы идём в ресторан, который принадлежит моему отцу.
— Ты всех девчонок туда водишь? — не удерживаюсь я от подколки. Очередное внутреннее изменение: ещё вчера я бы не осмелилась задать такой провокационный вопрос.
Генрих удивлённо вскидывает брови, а затем улыбается и согласно кивает.
— Не всех, конечно, — зачем-то уточняет он.
Я не испытываю разочарования или стеснения, мне всё равно. Пытаюсь усилием воли разжечь внутри огонь, подкинуть туда дровишек, чтобы ярко пылало, да что-то идёт не так. Чужой взгляд серо-зелёных глаз, чужой терпкий парфюм и чужие горячие прикосновения снова пленяют разум. Я хочу зажмуриться и плыть по реке воспоминаний, но вместо этого вонзаю ноги в ладони и обращаюсь к Генриху:
— Я впервые прогуливаю университет. Кажется, ты плохо на меня влияешь.
— Так это замечательно, — воодушевляется Генрих. В его взгляде плещет азарт, он подходит ко мне ближе и приобнимает за талию.
От него приятно пахнет: цитрусово-хвойными свежими нотками. И рука у него горячая, и глаза очень красивые. Я всё же чувствую внутри желанный отклик, улыбаюсь, ко мне даже настроение возвращается! Да и разве может быть иначе, когда рядом такой парень? На него все девчонки заглядываются, он идеален.
Остаток пути я уже не молчу, а поддерживаю разговор. Мы обсуждаем университетские будни, я рассказываю, как непривычно жить в общаге, упоминаю о своём родном городе. Генриху вроде бы интересно, ну либо он хорошо притворяется. Когда речь заходит о киноновинках, он останавливается и кивает на вывеску ресторана.
Волнение клокочет в груди, когда я вижу, насколько же пафосно и дорого внутри. Это не заведение с грузинской простой едой, это совсем другой уровень! Сюда, наверное, ходит элита, самые богатые люди города-миллионника. И я.
— Приятного отдыха, — говорит нам официант, одетый в чёрно-белую строгую форму. Натянуто улыбаюсь ему и осматриваюсь по сторонам.
Мы определённо не в главном зале, а в отдельном помещении. Приглушенный свет, мягкий диван, огромный деревянный стол, рассчитанный человек на десять-пятнадцать, гигантский телевизор на стене.
— Это вип-зал? — догадываюсь я.
— Да. Не хочу, чтобы кто-то нам помешал, — усмехается Генрих и протягивает мне меню. — Что ты будешь?
Я облизываю пересохшие губы, по спине бежит холодок. Мы одни в закрытой вип-комнате дорогущего пафосного ресторана, которым владеет отец Генриха. Это слишком для первого в жизни свидания. Я теряюсь, никак не могу прочитать названия блюд. Они все чересчур длинные, непонятные, словно написаны на иностранном языке. А цены!… Ох, я просто в шоке.
— Уверена, ты лучше меня разбираешься в местной кухне. Закажи что-нибудь на свой вкус, а я попробую, — выкручиваюсь из неловкой ситуации. Неловко ёрзаю на диване, продолжаю рассматривать интерьер помещения.
— Хорошо, — Генрих нажимает на маленькую кнопку, находящуюся на стене, и уже через несколько секунд к нам подходит официант.
Даже не вслушиваюсь в названия блюд, всё равно не запомню.
— Вина не хочешь? — спрашивает Генрих.
— Ой, нет, — вспоминаю вчерашнее кислое пойло. — Лучше коктейль. Алкогольный.
— Какой именно вы желаете коктейль? Кислый, сладкий, терпкий? С ромом, водкой, текилой, виски, джином или чем-нибудь ещё? — официант смотрит на меня с вежливым интересом. Я наугад называю ингредиенты и он, кивнув, уходит.
— Здесь… интересно, — нахожу самое подходящее слово. Не хочу обидеть Генриха, но и восторга от ресторана не испытываю. Наверное, всему виной моё стеснение и зажатость.
— Да, отец знает толк в своём деле, — с гордостью произносит Генрих, придвигаясь ко мне.
Наши плечи соприкасаются, его лицо слишком близко, я даже дыхание задерживаю, так сильно волнуюсь. Но это другое волнение, не то, что я испытывала вчера. С Тимуром всё было на уровне голых эмоций и чувств, а здесь я переживаю из-за замкнутого пространства и близости взрослого популярного парня. Мне кажется, что я нахожусь не на своём месте, и от этого ещё больше тревожусь.
— Ты очень красивая, — Генрих понижает голос до интимного полушёпота.
— Спасибо, — выдавливаю из себя.
Он качает головой и накрывает ладонью моё плечо. Наклоняется ко мне, смотрит прямо на губы! Понимаю, что хочет поцеловать. И не знаю, то ли оттолкнуть его, то ли позволить этому случиться.
10
Я закрываю глаза. Мне восемнадцать, все подруги давным-давно целовались. Мне тоже хочется познать, что такое взаимное притяжение. Генрих очень красивый, с ним легко и приятно, поэтому я не хочу упускать свой шанс. Кто знает,
