Хейди Беттс - Просто ответь «да»!
И, чтобы не вызывать лишних подозрений, Кара поспешила ответить:
— Нет-нет, смогу. — Судя по всему, Эли еще не сообщил своей помощнице об отмене свадьбы, и Кара решила, что не станет давать повод для сплетен и первой оглашать эту новость. Тем более что это ведь не ее помолвка расстроилась. А Пенелопа хотя и была высокопрофессиональным специалистом своего дела и абсолютно преданным сотрудником, но жила и работала на юге, где сплетни являются своего рода национальной забавой. — С удовольствием встречусь с ним, когда ему будет удобно, — заверила Кара. Скорее всего, Эли просто хочет обсудить порядок действий по отмене договоренностей с поставщиками, чтобы удостовериться, что она ничего не упустит. И если он способен вести себя так, словно ничего не случилось, то уж она и подавно.
В дверь позвонили всего лишь сорок минут спустя — на целый час раньше согласованного. Запаниковав, Кара впопыхах загрузила остатки грязной посуды в посудомоечную машину и быстро оглядела кухню, проверяя, все ли основные последствия стихийного сеанса кулинарной психотерапии устранены. Направляясь к входной двери, она размышляла, что с готовкой всегда так: раз уж начал, невозможно все бросить на полдороге, если только не хочешь, конечно, чтобы все твои труды пошли насмарку.
Так что, договорившись с Пенелопой, что примет Эли в десять часов, Кара вынуждена была поспешить на кухню, вынимать из духовки очередную порцию печенья, смазывать маслом освободившиеся противни и снова, и снова, пока все тесто не было истрачено и все печенье готово. И хотя она спешила, как могла, но законов физики никто ради ее встречи с Эли не отменял, и быстрее человеческих возможностей она все равно действовать не могла.
Поэтому оставалось совсем немного времени на то, чтобы прибраться на кухне, снять фартук, переодеться, причесаться и слегка накраситься. Это если бы Эли явился к назначенному времени. Теперь приводить себя в порядок возможности уже не было. Хоть бы это оказался не он! Может, там за дверью обнаружится соседка, пришедшая одолжить сахара, которого, кстати, у Кары после утренней стряпни почти не осталось. Или приехал кто-то из братьев, решивших обратиться к ней за помощью или же за порцией свежеиспеченных сладостей. Кару всегда поражала способность братьев на расстоянии чуять, когда она готовит, и всегда заявляться как раз вовремя, чтобы успеть отведать только что приготовленные лакомства.
Вытирая руки о фартук, она открыла дверь и вздохнула. Конечно, с ее-то везением на что она рассчитывала?…
— Доброе утро, Эли, — поздоровалась она, отступая и пропуская гостя в дом. — Что-то ты рановато.
Ослепляя ее фирменной улыбкой, он ответил:
— Что тут сказать? Не терпелось вновь тебя увидеть.
У Кары странно защекотало в животе, будто там одновременно сотни бабочек вылезли на свет божий из своих коконов и запорхали, упиваясь свободой. Как она ни приказывала себе забыть вчерашний поцелуй, тело, похоже, на память не жаловалось.
Эли тем временем продолжал:
— На самом деле у меня встречи с самого утра, и хотелось обсудить с тобой одно дело, не откладывая. Надеюсь, ты не против?
— Что ты хочешь обсудить? — уточнила Кара. Но Эли, не отвечая, завертел головой, принюхиваясь:
— Ты что, пироги пекла?
— Печенье. Ореховое, — уточнила она.
Эли вскинул брови и выжидающе уставился на нее.
— Могу угостить, — улыбнулась Кара.
— Давай! — Оживленно потирая руки, он устремился за ней в сторону кухни.
Кара на ходу развязала фартук, стянула его, свернула и положила на один из стульев у обеденного стола. Оглядывая противни с печеньем, Эли задумчиво протянул:
— Это во сколько же ты встала, чтобы столько налепить? — И его можно было понять: подносы с печеньем занимали все свободные поверхности на кухне.
Кара проигнорировала вопрос, сделав вид, что страшно занята и сосредоточена, доставая изящную вазочку и перекладывая в нее выпечку с одного из противней. Эли уселся за стол и выглядел невероятно довольным жизнью. Казалось, будто ему здесь хорошо и уютно, как у себя дома. Он устроился точно на том же месте, что и вчера, и Кара опять невольно вспомнила, как завершился предыдущий вечер.
Взяв печенье, Эли поднес его к лицу и замер, рассматривая.
— Орех пекан, — пояснила Кара, когда он, откусив половину и жуя, издал протяжное одобрительное мычание.
Эли не в первый раз пробовал ее кулинарные шедевры. Что в детстве, что теперь он проводил с семьей Кинсайд достаточно времени и многократно угощался результатами стряпни и Кары, и ее матери. Но сегодня Кару не покидало странное ощущение, будто сейчас, когда они вдвоем на кухне, разогретой от долго работавшей духовки и наполненной сладкими аппетитными ароматами, это сблизило их больше обычного. Прокашлявшись и стараясь прогнать тревожащее чувство и побежавшие от него по телу мурашки, она спросила:
— Что будешь пить? Знаю, чай тебе лучше не предлагать. Может, кофе? — Мысленно она проводила ревизию содержимого буфетов и холодильника.
— А молока нет?
Хотя холодное молоко как нельзя лучше сочеталось с теплым еще печеньем, из уст Эли, преуспевающего бизнесмена-холостяка, заявившегося к ней накануне после немалой дозы виски, вопрос прозвучал неожиданно.
— Есть, конечно, — ответила Кара, направляясь к шкафу, а затем к холодильнику.
Поставив перед ним стакан молока, Кара посмотрела, как он уплетает четвертое печенье подряд, села и скромно взяла одну штучку. Она редко позволяла себе наедаться собственными блюдами, а лишь, как правило, снимала пробу. Уж кому-кому, а ей-то известно, сколько жиров и углеводов требуется, чтобы получился вкусный десерт, и сколько в нем может быть калорий. Чтобы нейтрализовать вредоносное воздействие на фигуру одного маленького бисквитика, нужно часами потеть в спортзале!
— Так что ты хотел обсудить? — нетерпеливо спросила она, после того как они дружно пару минут жевали молча. — Отмену свадьбы? — И тут же укорила себя за бестактность.
Наверное, не следовало первой затрагивать эту тему. Как можно быть такой неделикатной и бездушной? Должно быть, это больной вопрос для Эли. Уж лучше бы сидела молча. Ведь рана еще свежа, а она теребит ее. Надо было ждать себе тихо, пока он сам не заговорит о том, зачем пришел.
Однако Эли и ухом не повел. С видом не более расстроенным, чем обычно, он доел очередное печенье, залпом допил молоко, промокнул рот салфеткой, которую положила перед ним Кара, и невозмутимо ответил:
— Нет, ты же сказала, что обо всем позаботишься. Если только тебе не нужно, чтобы и я поучаствовал. А так я вовсе не за этим пришел.
