Philo - Яблоня

Неожиданно над головой захлопали крылья, и Драко не без волнения узнал сову отца, Архимеда. Юноша расчистил на столе место, и птица, приземлившись, вытянула лапку. Драко взял письмо, а Гойл предложил сове ломтик копченого лосося; Архимед с явным удовольствием принял лакомство и, вытянув шею, попросил добавки. Драко бегло прочитал письмо:

«Драко!

Вечером, разговаривая с Северусом, я обнаружил, что он не остается в Хогвартсе на время каникул.

Кто же тогда, скажи на милость, присматривает за твоими исследованиями, если таковые вообще имеют место? Сова дождется ответа, а я надеюсь увидеть тебя дома завтра же.

Ты меня разочаровываешь.

Отец.»

Драко беспокойно поднялся.

— Плохие вести? — спросил Гойл.

— Недоразумение, — подумав, ответил Драко. — Я должен поговорить с Дамблдором.

Юноша пробрался между рядами столов. За крайним, рядом с Джинни Уизли, сидела Гермиона Грейнджер. То, как напряжены ее плечи, было видно издалека. Но на разговоры у юноши сейчас не было времени.

Директор беседовал с группой учителей и каким-то незнакомцем. Драко терпеливо подождал, пока его заметят. Наконец Дамблдор обернулся к нему.

— Мистер Малфой! — дружелюбно улыбнулся старик и осекся, увидев выражение лица юноши.

— Простите, что беспокою, сэр, можно вас на два слова? — Драко помахал письмом.

— Разумеется, мой мальчик. Прошу меня извинить, — обратился к собеседникам Дамблдор.

Директор вывел юношу из зала и пригласил в небольшую комнатку, которой Драко никогда прежде не замечал.

— Я получил письмо от отца, сэр, — начал он, передавая бумагу Дамблдору. — Мне и в голову не пришло, что профессора Снейпа не будет, обычно он всегда остается в Хогвартсе на каникулы, — прибавил Драко.

— Что ж, — ответил Дамблдор, — все замечательно складывается. Пойдем, познакомишься с моим другом Катбертом, — и, взяв Драко за руку, повел его назад в холл.

— Но, сэр…

— Да-да, всему свое время! Катберт! — позвал директор, и старый маг, явно ровесник Дамблдора, обернулся. Он был одет просто, но элегантно: в лиловую атласную мантию с красивой оторочкой. «Очень стильно, — подумал Драко, — в отличие от ядовито-зеленого со сверкающими снежинками наряда, в который сегодня облачился Дамблдор».

— Катберт, позволь представить тебе молодого человека, о котором мы говорили! Драко Малфой — Катберт Энтвисл.

Имя показалось Драко знакомым.

— Целитель Энтвисл? — спросил он, глядя на гостя с растущим уважением.

— Собственной персоной, — улыбнулся старик, пожав руку Малфоя. — Альбус рассказывал мне о ваших недавних приключениях.

— И вы приехали помочь? — заволновался Драко. Если Дамблдор так беспокоится о Снейпе, что пригласил целителя, почему они тратят время на болтовню?

— Не только, мой дорогой, — ответил Дамблдор, опуская руку на плечо юноши. — Катберт уже много лет обещает навестить меня на рождество. Сейчас, наконец, появился прекрасный повод: я попросил его стать твоим инструктором, Драко. Если вы сработаетесь, Катберт предложит тебе ученичество; в противном случае, если подтвердится твое мастерство, но характерами вы не сойдетесь, он порекомендует на роль наставника другого целителя.

Драко изумленно посмотрел на директора.

— Спасибо, сэр, — пробормотал юноша. — Спасибо вам обоим, — повернулся он к Энтвислу.

— Рад помочь, — отозвался целитель. — Я слышал, вы уже дважды пользовались своим искусством?

Драко кивнул с тревогой.

— Да. Я… теперь я понимаю, что это было глупо, но…

— Успокойтесь, друг мой. Большинство целителей обнаруживают свой талант в экстренных ситуациях. Кроме того, они редко вредят кому-либо и учатся лишь на опыте тех, кто уже достиг больших успехов.

— Спасибо, — с облегчением прошептал Драко.

— А теперь, мистер Малфой, вы сможете написать отцу о своих планах на рождество? — спросил Дамблдор.

— Мне нужно все ему рассказать?

— Он должен узнать правду. Люциус оценит оказанную нам Катбертом честь, — добавил директор.

Сидя у себя, Драко сочинял письмо отцу, пока сова терпеливо ожидала на жердочке в углу. Наконец написанное устроило юношу:

«Отец!

Я в самом деле занимаюсь исследованиями в паре с Грейнджер. Вся подготовка возложена на нас, а Северус предложил свою помощь, согласившись присматривать за этим проектом с нового семестра. Грейнджер, услышав, что я остаюсь, уже изменила собственные планы на каникулы, чтобы помешать мне опередить ее в работе.

Впрочем, ты был прав, предположив, что дело не только в этом.

Я не знал, как рассказать тебе свои новости, потому что не хотел огорчать, но думаю, сопряженный с ними почет придется тебе по душе.

Не так давно я обнаружил, что являюсь целителем. Профессор Дамблдор пригласил Катберта Энтвисла провести каникулы в Хогвартсе, чтобы тот смог встретиться со мной и решить, подойду ли я ему в ученики. Знаю, несмотря на ваши разногласия, ты оценишь, сколь дорого время и внимание целителя его уровня. Сегодня нас познакомили, и этот человек — эталон утонченности и изящества. Я надеялся, что узнаю его мнение до того, как смогу написать тебе — возможно, высокая честь получить покровительство целителя сгладила бы общее впечатление о моей новости.

Прекрасно понимаю твои опасения насчет категорий людей, которых приходится лечить — поверь, отец, я их разделяю, — но у меня на уме нечто другое. Первые впечатления от погружения в чужой организм дают основания предположить, что я смогу, не привлекая лишнего внимания, составить полноценную картину различий между чистокровными магами и грязнокровками. Мое обучение, одобренное целителем, позволит заручиться убедительными и неоспоримыми доказательствами, которые раз и навсегда разрешат нынешний конфликт в нашу пользу.

Посему смею надеяться, что ты поймешь, отчего завтра я не вернусь домой. Передавай горячий привет маме — я напишу ей отдельно, но ты, разумеется, волен пересказать мои вести.

Драко.»

Поздним вечером, сидя у огня в гостиной, Люциус Малфой в который раз перечитывал письмо сына. Нарцисса давно отправилась спать — она ведь не знала, что муж написал Драко и теперь ждет ответа. Истинно слизеринский стиль сыновних оправданий развеселил аристократа. Мальчик не только поведал новости, но и разглядел шанс сгладить неприятные аспекты послания обещанием бороться за их дело. Такой подход произвел на Люциуса большое впечатление. И как вежлив, но и тверд тоже. Явно не собирается упускать подаренную ему судьбой возможность, и это правильно. И ходить вокруг да около явно не желает — изложил только сухие факты и то, что домой не приедет.