С расстегнутыми пуговицами - Екатерина Че
Новикова перевелась в другой экипаж — ожидаемо. Но, от этого не менее противно. Будто это он что-то сделал не так! Но, он ни в чем не виноват!
Новенькая эта еще, чтоб ее. Придраться не к чему. Вежливая, старательная, опытная. Идеал прям. Тьфу! Зубы сводит! И лицо такое…, профессионально доброжелательное. Ни одной не нужной эмоции! Только правильные и одобренные протоколом. Робокоп блин в юбке!
Виталий уже пять минут сверлил глазами маршрутный лист. Новосибирск. Туда давно не летали. В каждом аэропорту его взгляд методично прощупывал всю территорию, выискивая знакомое лицо в толпе. И не находил. И каждый раз заходя на посадку мысль о встрече жила на задворках сознания. Ворочалась и добавляла недовольства собой ко всей нервозности последних месяцев. Ему ничего не стоило узнать на каком она сейчас маршруте. Но, он же не интересуется ей? Нет. Значит и не зачем.
— Вячеслав Сергеевич? — Дима с особым рвением рассматривал приборы и говорил, не глядя на своего командира.
— Чего тебе.
— А вы на свадьбу ко мне придете? — Виталию показалось, или его второй пилот и правда стал занимать в два раза меньше места в своем кресле?
— А ты что приглашаешь?
— Ну…, да. — почувствовав, что гроза прошла мимо, парень вытащил из плечей шею и даже немного размялся, сбрасывая напряжение.
— Дима, я бы конечно мог тебе много чего посоветовать из своего богатого личного опыта, да вот вижу твой натюрмрт на ушах и понимаю, что не стоит.
— Так вы же вроде не женаты?
— Я? Нет. Я что, бессмертный?
Дима покосился на своего командира и промолчал. На самом деле, он знал, что все это, и язвительность и постоянные наезды, напускное. И в душе его командир добрый и справедливый, хоть и резок на язык. И профессионал, каких мало. Но, от его голоса почему-то хотелось присесть и прикрыть голову. Поэтому молчать и не высовываться уже давно вошло в привычку.
— Так, что? Придете?
— Приду. Надо же тебя проводить… в добрый путь…
***** *****
— Доброе утро Виктор Евстафьевич. — Александра тихо опустила рядом поднос с кофе.
— Доброе Саша. У тебя разве не выходной сегодня? — морщинистое лицо командира корабля пошло рябью удивленных морщин. Крупные пальцы удерживали гарнитуру, не давая той прижаться к ушам. Для своих шестидесяти, выглядел он отлично, и здоровьем не был обижен, но вот морщины, все лицо как Гранд каньон изъеденный водой, ветром и временем.
— Люба попросила ее подменить, у нее сын приболел.
— Дети. Им мать нужна. А не лебедь перелетная. Пусть мужик работает. Создал семью, обеспечивай. Эх, молодежь….
Александра невольно задумалась. Конечно, сиди дома, стирай, готовь, води детей в школу и садик, а мужик в это время на работе штаны перед девками снимать будет и галстук на плечо лихо закидывать. Ага, как же. Лебедь. Перелетный.
— Чего смурная такая? — не дал уйти ее новый командир, — Михаил тобой интересовался. Хороший паренек. Не знает как тебя в кино пригласить, совета спрашивал. Что ему сказать?
— Скажите пусть Машу пригласит, она на него уже второй месяц смотрит.
— А ты значит кино не любишь?
— Я Михаила не люблю.
— Какая ты однако…, - Командир крякнул и покачал головой, одновременно пристраивая наушники поудобнее, — Прямая и не сговорчивая.
— Зато честно.
— Тут не поспоришь. — Евстафьич вздохнул.
Александра не вспоминала Антона. Почти. И о Береговом старалась не думать. Иногда даже получалось. Но работа каждый день услужливо подкидывала моменты для сравнения. Забудешь тут, как же.
И ведь ей здесь все нравилось. И Виктор Евстафьевич, всегда лояльный и спокойный. С ним было очень комфортно. Только мечтать о таком начальстве. Никаких пошлых шуточек, никакой язвительности и постоянных насмешек. Экипаж под стать командиру, доброжелательный. Приняли хорошо, всегда с улыбками. Мечта, а не работа. Живи и радуйся.
Но, радости не было. Может из-за пустого дома, в котором никто не ждал. Может из-за пустоты образовавшейся в ее жизни с уходом Антона. Но, ведь жила она как то раньше? До Антона? И не скучала, и не грустила. С чего такая тоска?
Михаил? Да, хороший парень. Спокойный, с тихой стеснительной улыбкой и глубокими карими глазами. Всегда рядом. Такой предупредительный. Чихнешь — у него уже платок в руке. Чашку уронишь, а он уже с полотенцем и щеткой. Споткнулась — а он уже за локоток поддерживает и улыбается так обезоруживающе. Вроде спасибо сказать, а вместо этого раздражение накрывает и настроение портится. Береговой бы сказал: “Чего окрысилась Новикова? Все молоко от тебя уже скисло! Давай, карамельку за щечку и вперед с песнями! Шевели своими багетами! Раз-два, раз-два!” Александра тоскливо усмехнулась и снова загрустила.
Глава 10
И какого черта я сюда приперся? Посмотреть на очередное самоубийство? Накой? Мало я их что ли видел? И ведь сами, всё сами. По доброй, мать её, воле. И говорить абсолютно неблагодарное занятие.
Вон, Мишка Крапивин. Как он свою Таньку обхаживал. Красивая баба, слов нет, но жениться-то зачем? Ну и живите счастливо, кто вам не дает? Дался вам этот штамп в паспорте. Вернее дался он только ей, а ему он просто как пропуск нужен был. Допуск, до расширенной версии. Но разве меня кто послушал? Нее-е-т. Чуть в табло не получил за правду. И что? Сколько они миловались? Год? Или даже меньше? Вон, ходит теперь, только глаза от проходящих мимо задниц успевает отлеплять, семьянин…, фигов. Больше не рвется смотрю в бракодельню, ученый, как же. Теперь-то. Сидит хвост поджав, без квартиры, с кучей кредитов, только глазами и жрет всех.
А Игорек Смирнов? До сих пор мне припоминает при встрече, что я тогда на своем не настоял. Настоял, конечно, у меня ж запчасти дома в шкафу лежат, руки ноги там всякие, зубы, ага, рядами прям. Тоже ходил, хвостом павлиньим крутил перед всеми. Смотрите, какой я важный, вон какую партию разыграл, красавчик, ага. Света, та еще… царевна. И папик ее. Смирнов еле вырвался из цепких ручонок обоих. Квартира у него, правда, осталась, но вот нервных клеток полегло немерено просто. Говорит знал бы, что развестись будет сложнее чем жениться, сто раз бы подумал.
А Димка…, Димка он же
