Элизабет Кейли - Мы будем вместе

Если бы только Камилла это увидела собственными глазами! — думал Брэндан, брезгливо морщась. Она бы сразу же поняла, что я прав и что ей здесь не место!

Он с огромным трудом выяснил, где живут Кудисы: такая же развалюха, как и все вокруг. Но дома, к удивлению Брэндана, никого не оказалось, несмотря на раннее утро. Брэндану не оставалось ничего другого, как обратиться за помощью к соседям.

За несколько фунтов еще не заливший в себя с утра пива и страшно мучившийся от этого мужчина сказал Брэндану, что миссис Кудис недавно забрали в окружную больницу. Сын поехал сразу туда и дома до сих пор не появлялся.

Брэндан порадовался, что предусмотрительно не отпустил такси, и помчался в окружную больницу. Кажется, теперь он точно знал, каким образом заставит Джима отказаться от Камиллы.

Деньги могут творить чудеса. Это Брэндан понял очень давно. За определенную мзду медицинская сестра нашла через компьютерную сеть госпиталя больную по имени миссис Джейн Кудис, поступившую три дня назад. Она подробно описала Брэндану, как попасть в отделение кардиологии, и пожелала ему удачи в делах.

Господи, как же все-таки продажны люди! — зло подумал Брэндан. Хорошо хоть некоторые этого не скрывают. Камилла вскоре поймет, за что я уважаю Эрскина: он честно признается, что Камилла ему нравится, но еще больше нравится возможность работать со мной не просто как партнеру, а как члену семьи и со временем получить все мое дело. Он честен, а я уважаю честность. И могу быть уверен в том, что он не бросит меня в старости и не развалит мою верфь.

Брэндан, размышляя об особенностях человеческого характера, не заметил, как пришел в отделение кардиологии.

— Вы куда? — окликнула его медицинская сестра на посту, куда более сурового вида, чем та, что сидела в приемном отделении.

— Я к миссис Кудис.

— У нее уже сын.

— Прошу вас, пропустите меня. Я только что приехал и очень бы хотел видеть Джейн.

— А кем вы ей приходитесь? — спросила сестра.

— Я ее давний друг. Очень близкий друг. К тому же, если вы меня не пустите, мне просто будет некуда идти и придется сесть прямо тут и ждать, пока вернется Джим. Ведь у них дома сейчас никого нет…

Брэндан виновато развел руками. Ему показалось, что лицо сестры, напоминающее физиономию оголодавшего бульдога, немного смягчилось.

— Ну хорошо, — сказала она. — Третья палата. Там вы ее увидите. Только, мистер, запомните, пять минут. И если не дай бог из-за вас миссис Кудис разнервничается…

Брэндан сразу же понял, что лучше ему в этом случае сразу выброситься в окно.

Он поспешил в палату, пока сестра не передумала. Брэндан пару раз бывал в больницах. Один раз даже как пациент: тогда у него обострилась язва. И он привык к тишине и покою, к большим удобным палатам, больше напоминающим гостиничные номера…

То, что открылось его глазам, было больше похоже на лагерь беженцев. В огромной комнате стояли ряды кроватей, отделенные друг от друга только тончайшими занавесками. В помещении стоял постоянный гул, так как находившиеся в ней все время разговаривали.

Опасаясь, что не сможет найти миссис Кудис и ее сына, Брэндан начал пробираться в глубь палаты. Вскоре он увидел возле одной кровати молодого человека в очках. Его черные густые волосы выглядели так, будто их никогда не касалась расческа. Видимо, он не слишком жаловал парикмахеров. Но, несмотря на неряшливую прическу, рубашка на нем была чистая и выглаженная. Умное лицо, на взгляд Брэндана, портил странный блеск в глазах. Брэндан опасался людей с такими глазами — он хорошо знал, что так могут смотреть только гении. Брэндан не раз видел такое выражение в глазах сына. Проблема заключалась в том, что поведение и поступки гениев нельзя предсказать. А мистер Брэндан Риттер терпеть не мог непредсказуемых людей.

— Джим Кудис? — спросил он, подойдя, и осторожно тронул молодого человека за плечо.

— Да, — отозвался очкарик, с трудом фокусируя взгляд на лице Брэндана. Казалось, он вообще не может думать сейчас ни о чем, кроме лежащей на кровати матери с бледным заострившимся лицом.

— Я отец Камиллы. Нам нужно поговорить.

— Что?.. — переспросил Джим. — Ах да! Очень рад с вами познакомиться, мистер Риттер, но сейчас не самый подходящий момент.

Кивком головы он указал на лежащую на кровати женщину. Похоже, мать Джима забылась сном. Брэндан подозревал, что это не настоящий сон, потому что он бы ни за что не смог даже закрыть глаза в этом бедламе.

— Когда заболела ваша мать? — спросил Брэндан.

— Три дня назад у нее начался приступ. Слава богу, ей хватило сил вызвать «скорую». Врачи сказали, что еще пять минут, и они бы ничего не смогли сделать.

Голос Джима едва заметно дрожал. Брэндан понял, что он любит мать и готов ради нее на многое. И ему вдруг стало ужасно неловко оттого, что он собирался предложить Джиму. Но Брэндан понимал, что, если он сейчас не сделает этого, никогда потом он не сможет вновь начать этот разговор.

— Джим, пока ваша мать спит, не могли бы вы уделить мне несколько минут? Обещаю, что не отниму у вас много времени.

Джим пристально посмотрел на спящую и наконец кивнул, соглашаясь поговорить с Брэнданом. Пока они шли к двери, молодой человек все время оглядывался, как будто боялся, что, если оставит мать одну, с ней случится что-то ужасное.

Когда они вышли в коридор, взгляд Джима стал более осмысленным, и Брэндан подумал, что беседа все же состоится.

— Джим, как я уже сказал, я отец Камиллы. Думаю, она вам рассказывала обо мне. И о том, что я буду не в восторге от одной только мысли о вашей свадьбе.

Джим в ответ только согласно кивнул.

— Должен честно признаться, — продолжил Брэндан, — что, когда я узнал о решении Камиллы выйти за вас замуж, я был не просто огорчен или расстроен, я был в бешенстве! Но с моей дочерью сложно спорить. — Брэндан усмехнулся. — Она пригрозила, что даже готова уйти из дому, только бы быть рядом с вами. Может быть, я плохой отец, ведь мой сын уже ушел из дому потому, что мы с ним разошлись во взглядах на его будущее. И я не могу потерять еще и дочь. Если мой сын знал, на что он шел, Камилла по сути еще ребенок. Она ни дня не прожила по-настоящему самостоятельно, она всегда была под присмотром. И все эти рассказы о том, как вы славно жили на съемной квартире, не заставили меня изменить свое мнение. Камилла — ребенок, она просто играет во взрослую жизнь. Мне хотелось бы думать, Джим, что вы все же умнее моей дочери.

— Вы зря так думаете о своей дочери! — горячо воскликнул Джим. — Я точно знаю, что Камилла — совсем не ребенок. И в жизни она гораздо умнее и практичнее меня.