Сьюзен Мейер - Счастливого Рождества!

– Молодец.

Кассандра юркнула за дверь, продолжив то, чем обычно занимаются в ванной женщины. Гейб снова взглянул на Кэнди. Та громко агукала, теребя яркую пластмассовую игрушку. Кассандра права. Надо придумать историю их взаимоотношений – прикрыть ложь новой ложью.

Подперев кулаком подбородок, Гейб закрыл глаза. Ему неприятно лгать родителям и бабушке, очень неприятно. Но иного выбора нет. Эмма очень переживала по поводу того, что Гейб никак не женится, и ему пришлось выдумать свою помолвку. А теперь это предсмертное желание бабушки – познакомиться с женщиной, покорившей сердце ее внука. Да, на самом деле Кассандра никакая не невеста, но это все-таки лучше, чем если бы он приехал один. Ложь, возникшая из лучших побуждений, тем не менее остается ложью. А вот и последствия: беззубое гукающее создание. При этой мысли Гейб открыл глаза и обнаружил, что Кэнди внимательно изучает его. Девочка тотчас же заулыбалась, показав два крохотных зубика.

– Я подумала, можно будет просто сказать твоей бабушке, что Кэнди – результат предыдущей связи, и этим ограничиться, – крикнула из ванной Кассандра, прерывая мысли Гейба.

– Мои родители, возможно, на этом и успокоятся, – честно признался Гейб, – но бабуля, думаю, нет.

– Не собираешься ли ты объявить Кэнди своим ребенком? – спросила Кассандра, снова выглядывая из ванной.

Девочка с надеждой посмотрела на Гейба и сказала:

– Па-па.

Словно вспугнутый этой маленькой нимфой в манеже, Гейб вскочил с кровати и принялся расхаживать по комнате.

– Нет, я не собираюсь заходить так далеко. Предполагается, что мы с тобой гуляем что-то около четырех месяцев...

– Тогда можешь ни о чем не беспокоиться, все разрешится очень просто, – сказала Кассандра, снова скрываясь в ванной. – Если твоя бабушка спросит, кто отец Кэнди, я скажу ей правду.

Добрых тридцать секунд Гейб смотрел на дверь ванной комнаты, гадая, почему Кассандра не говорит правду ему. Разумеется, дело вовсе не в праздном любопытстве. Просто ему интересно. В конце концов, им предстоит провести вместе три недели. Он имеет право знать.

Поддаваясь необъяснимому порыву, Гейб склонился над манежем.

– Пойдем, – сказал он, поднимая девочку. – Я немного подержу тебя на руках, чтобы ты привыкла ко мне.

Но этому ребенку и не требовалось к кому-либо привыкать. Кэнди с готовностью позволила взять себя на руки и даже потрогала щеку Гейба, радуясь колючей щетине. Гейб, взяв девочку под мышки, держал ее на весу в вертикальном положении.

– Тебе никто не говорил, что ты чересчур дружелюбна? – спросил он Кэнди, мечтательно разглядывающую его.

– Она еще не знает, что такое страх, – крикнула из ванной Кассандра. – Дай ей еще месяц-другой. Я читала, приблизительно в этом возрасте дети вдруг становятся очень пугливыми, и тогда я не смогу оставлять ее даже со своими родителями.

Не отрывая глаз от Гейба, Кэнди сунула ручку в рот. Гейб, не зная, что делать с ее ножками, просто позволил им свободно болтаться. Девочка, похоже, не возражала и, пользуясь моментом, изучала его лицо вблизи.

– Твои родители часто сидят с ней? – спросил Гейб, больше не в силах сдерживать любопытство.

– Постоянно, – откликнулась из ванной Кассандра. – Без них у меня ничего бы не получилось.

– Знаешь, я удивлен, что ты вообще чего-то добилась, – сказал Гейб, затем, осознав, что его слова могут быть истолкованы неверно, поспешил исправиться: – Не пойми меня превратно.

Кэнди произнесла что-то среднее между «бу» и «гу», при этом пустив слюнки на рукав его пиджака. Понимая, что пора ему уже привыкнуть к таким вещам, раз он встречается с Кассандрой давно, Гейб сдержал в последний миг восклицание, уже готовое сорваться с языка.

– Пойми меня правильно, Кассандра, мужу с женой вдвоем бывает трудно растить ребенка. А ты все делаешь одна. Это подвиг.

– Ты не знаешь и половины всего, – сказала Кассандра, выходя из ванной.

Ее красный свитер приятно гармонировал с бело-красным нарядом дочери. Густые светлые волосы были распущены и свободными волнами ниспадали на плечи. Косметика подчеркивала черты лица, не бросаясь в то же время в глаза.

Первой мыслью Гейба было сказать Кассандре, как она красива, но он сдержался. Во-первых, она не похожа на тот тип женщин, за которыми он обычно ухаживал. Гейб предпочитал примитивных женщин, готовых выйти за него замуж ради денег, чтобы затем до конца жизни вести себя именно так, как он скажет. Но Кассандра была совершенно иная. Она являлась странным сочетанием естественности, красоты, ума и консервативности. Если бы они действительно встречались, Кассандра стремилась бы стать равным партнером. Но они просто живут на одном этаже и испытывают друг к другу взаимную неприязнь. И именно к этому состоянию они вернутся в ту самую минуту, как возвратятся в Пенсильванию. Незачем принимать все близко к сердцу. Удержавшись от комплимента, Гейб улыбнулся.

– Хочешь взять ее? – неуверенно произнес он, держа Кэнди перед собой так, словно боялся разбить.

– Тебе нужно учиться держать ребенка, – сказала Кассандра и переместила девочку так, что она оказалась на согнутой руке Гейба. – Видишь? Так удобнее?

– Да, – согласился Гейб.

До него донесся аромат духов Кассандры, и этот запах повлек за собой воспоминание о поцелуе, которым они обменялись. Гейб надеялся, что навсегда стер его из своей памяти, но, оказывается, хватило лишь слабого запаха духов, чтобы оно вернулось во всей силе. Гейб снова ощутил странные импульсы, которые в последний раз испытывал очень давно. Он ощутил более глубокие и сокровенные желания и позывы, чем подобает испытывать мужчине к женщине, с которой он знаком всего лишь несколько часов. Но тут Гейб поймал себя на мысли, что он даже не может сказать, что знает Кассандру, так как они ни разу по-настоящему не разговаривали друг с другом.

– По-моему, вниз Кэнди нести должен ты, – сказала Кассандра, направляясь к двери. – Как только мы войдем в гостиную, ты передашь ее мне, и никто не увидит, как неловко ты с ней обращаешься, но в то же время все решат, что у тебя все получается очень хорошо.

– Логично, – сказал Гейб, но Кассандра уже вышла за дверь.

«О Боже, он просто великолепен сегодня», – думала она. Кажется, то, что на нем надето, называется смокинг. Во всяком случае, не так одеваются мужчины, отправляясь на работу в офис. Этот костюм более красив и стилен, безукоризненно скроен, и Гейб в нем выглядит невероятно сексуально. Эти мысли навели Кассандру на воспоминание о поцелуе, и она почувствовала, что залилась краской. Залилась краской! Ей, женщине, имеющей ребенка, негоже заливаться краской из-за поцелуя. И даже не из-за поцелуя, а только из-за воспоминания о нем. Боже милосердный, она сходит с ума.