Ирма Уокер - Я верю в завтра

— Но ведь и я исполнила свой долг, несмотря на то, что умирала от скуки, разве не так? Пока твоя жена, сидя в уголке, делилась кулинарными рецептами с этой лошадинообразной миссис Эквайер, я, как послушная девочка, внимала твоему напыщенному боссу, зарабатывая тебе очки. По-моему, я заслужила поцелуя за старания, дорогой деверь!

Она подошла к Крейгу, поцеловала его в губы и собралась было уйти, но вдруг, словно вспомнив о присутствии Бритт, обернулась, улыбаясь как кошка, только что слопавшая блюдце сметаны.

— Надеюсь, ты не слишком расстроилась из-за своей маленькой оплошности с диетой мистера Эквайера? — сладко пропела она. — Каждому случается ошибиться! Наверное, ты просто забыла — ведь у тебя было так много хлопот с этим обедом. А что касается поварского таланта твоего отца… Будем надеяться, что миссис Эквайер не сразу раззвонит об этом на весь штат!

Бритт не успела ответить — Стефани с торжествующей улыбкой выплыла из комнаты. Крейг, нахмурившись, взглянул на жену:

— При чем тут диета мистера Эквайера? И твой отец?

Неожиданно Бритт почувствовала, что с нее достаточно. Если ей снова придется оправдываться, объяснять, что она сделала и чего не сделала, она не выдержит и сорвется.

— Я действительно очень устала, — повторила она. — Ты не возражаешь, если мы поговорим утром?

Поскольку слова эти были произнесены напряженным и холодным тоном, Бритт вовсе не удивилась, увидев, что лицо Крейга словно окаменело. Он коротко кивнул и отошел от двери, чтобы дать жене пройти.

Раздевалась Бритт нарочито медленно. Из своей гардеробной она слышала, как Крейг ходит по спальне, а затем — она все еще сидела перед туалетным столиком — до нее донесся скрип кровати под тяжестью его тела.

Через несколько минут, войдя в спальню, она обнаружила, что лампа с его стороны кровати погашена, а сам Крейг, отвернувшись к стене, спит — или притворяется, что спит.

Бритт долго стояла и смотрела на его прямую спину. С одной стороны, она радовалась, что неприятный разговор с мужем будет отложен, а с другой — чувствовала себя одинокой и покинутой. А ведь были времена, когда Крейг ни за что бы не лег спать, не поцеловав ее на ночь! А сколько времени прошло с того дня, когда они последний раз занимались любовью?..

Голова разболелась с такой силой, что Бритт поняла — если не принять действенных мер, она ни за что не уснет. Врач объяснил ей, что подобные приступы вызываются стрессом, и прописал какие-то таблетки. Он заверил пациентку, что средство это действует очень мягко, но поскольку Бритт с детства плохо переносила лекарства, она до сих пор не выпила ни одной. Ну а сегодня выпьет. Обязательно!

Бритт пошарила в аптечке, висевшей в ванной комнате, и, не обнаружив лекарства, вспомнила, что так и не вынула его из сумочки, с которой ходила к врачу. Но если она начнет рыться в шкафу, то может разбудить Крейга… Пожалуй, лучше принять пару таблеток аспирина.

К сожалению, баночка оказалась пуста. Значит, придется обойтись без лекарства или позаимствовать аспирин в ванной для гостей. Перспектива долгой бессонной ночи мало вдохновляла, и Бритт, накинув халат, тихонько выскользнула из комнаты.

Дом был погружен в тишину. Бритт начала спускаться в вестибюль, на цыпочках проскользнув мимо двери в спальню свекрови. Без чего она сейчас точно обойдется, так это без очередной лекции Юнис, даже если свекровь на сто процентов права!

Проходя мимо неплотно прикрытой двери комнаты Стефани, Бритт услышала голос невестки, — очевидно, та разговаривала по телефону.

«Интересно, с кем из своих закадычных подружек она обсуждает сегодняшний вечер», — мрачно подумала Бритт. Подслушивать было не в ее правилах, но поскольку она находилась у самой двери, до нее донеслись некоторые слова. А услышав их, Бритт буквально окаменела.

— …ну конечно, она ни о чем не догадывается! Ты что, считаешь меня полной идиоткой? Всем давно ясно, что их брак оказался неудачным, но я не собираюсь выступать в роли разлучницы. Я намерена в один прекрасный день стать женой важного человека, может быть, члена Верховного суда штата, и… Да, я совершенно уверена, что в наше время развод разрешен даже судьям. Но, разумеется, все должно обойтись без скандала. Я не хочу, чтобы на меня показывали пальцем и говорили, что это я была всему причиной…

Какое-то время Стефани молчала, слушая своего собеседника.

— Что ты говоришь? Ну конечно, она уже давно до смерти ему надоела! Ты же ее видела — серая мышка и больше ничего, ни шарма, ни манер. Так что, по правде говоря, она сама виновата, что их брак дал трещину… Конечно, мне надо действовать тонко. По-моему, он уже созрел для развода, но хотелось бы, чтобы инициатива все-таки исходила от него… Что? Ну разумеется, осторожность не помешает! Как правило, мы встречаемся днем и идем в какой-нибудь отдаленный отель на бульваре. Там очень уютно и нет риска встретить знакомых. К тому же он так хорош в постели! Дополнительное преимущество, как ты считаешь? И потом…

Стефани понизила голос, но Бритт и так догадалась, что последовало дальше.

Она стояла у приоткрытой двери, и ей казалось, что мир вокруг рушится. Боль, пронизавшая ее, была такой острой, что Бритт согнулась пополам и прижала руки к груди.

Как странно! Когда она слышала, как люди говорят, что у них «разрывается сердце», это всегда казалось ей цветистым выражением и только. Теперь же она сама испытывала подобное чувство, причем не в груди, а где-то в животе.

Но, как ни странно, благодаря этой физической боли словно пелена спала у нее с глаз, а сознание прояснилось. Все вдруг встало на свои места — и то, что секс постепенно отходил в их браке на второй план, и то, что Крейг последнее время стал необычно молчалив и холоден. Временами он смотрел на жену как на незнакомку, как будто удивлялся, почему эта женщина живет рядом с ним и спит в одной постели.

А в те вечера, когда он говорил, что задерживается на работе… чем он на самом деле занимался? Часто в эти дни и Стефани не было дома — предполагалось, что она встречается с друзьями. Действительно ли они занимались любовью только днем или Крейг был так ненасытен в жажде обладания этим гибким, стройным телом, что встречался со Стефани и по ночам?

«О Господи, как больно, как невыносимо больно, — подумала Бритт. — Какой же я была дурой!»

Правда лежала на поверхности, прямо перед ней, но она предпочитала делать вид, что ничего не замечает, отказывалась признаться в этом себе самой. Ну что же, теперь признаться придется. Надо научиться как-то жить с этим…

Крейг любит Стефани. Как только он наберется мужества, он попросит Бритт дать ему развод. Не об этом ли он собирался поговорить с нею сегодня вечером?