Айра Уайз - Путешествие во времени
– Ну, дорогой мой. Прости меня и давай забудем об этом. Джеффри не ждет от меня верности, и я…
Недрогнувшей рукой Уго положил трубку. Сэнди подняла на него глаза.
– Ты не сказал ни слова, – чуть ли не с возмущением заметила она.
– А слов и не требовалось, – лениво протянул он и улыбнулся так, что Сэнди, ощутив опасность, захотела поскорее убраться отсюда.
– Об Эдварде, – твердо произнесла она. – Думаю, мне нужно начать с…
– Ланча, – вставил он.
– Ланча? – Сэнди непонимающе посмотрела на него.
Уго снова улыбнулся.
– Думаю, нам нужно перенести эту беседу из деловой обстановки в более… подходящее место.
– Но ведь тебя ждет клиент!
В ответ он протянул руку и поднял телефонную трубку. Несколько быстрых слов по-итальянски, и, видимо, визитер был отправлен восвояси.
– Проблема решена, – произнес Уго с показной беззаботностью.
– Я бы предпочла покончить со всем этим прямо здесь, – произнесла Сэнди почти с мольбой.
– Пойдем. – Он встал. – Я пытаюсь продемонстрировать человеческую сторону моей натуры, а ты пытаешься мне помешать в этом.
Если он считает, что, выслушивая меня за ланчем, приятно проведет время, с грустью подумала Сэнди, то его ждет большая неожиданность.
Она настороженно наблюдала, как Уго огибает мраморный стол. Мимо ее внимания не прошел тот факт, что за время телефонного разговора, когда он только слушал, а ему говорили, его отношение к ней радикальным образом изменилось. Он подошел к ее креслу, и у Сэнди мурашки побежали по коже. Уго ждал, когда она сдастся и встанет, но на уровне ее глаз оказалась весьма красноречивая часть его анатомии, при виде которой ее словно обдало жаром.
Она не имела никакого отношения ни к ланчу, ни к разговору, ни тем более к человеческой стороне его натуры! Она имела отношение к сексу. Причем к той его разновидности, при которой устраивает любая горизонтальная поверхность.
– Прекрати это, Уго, – выдавила Сэнди.
– Прекратить – что?
– Ты знаешь что! – Вскочив, Сэнди попятилась от него. Но дорогу ей преграждало кресло, оставшиеся пути к отступлению отрезал мраморный стол. – Пропусти меня, – потребовала она.
– Конечно. – Уго шагнул в сторону.
Взволнованная до такой степени, что оказалась не в состоянии даже думать, Сэнди стала протискиваться между ним и столом. Протянув руку, Уго внезапно обхватил ее за талию и остановил. Впервые за долгие восемь лет он коснулся ее, и тело Сэнди словно ожило, а все чувства обострились.
Уго хрипловато рассмеялся.
– Ты уверена, что хочешь уйти?
Она подняла голову, чтобы ответить. Их взгляды, горячие и недвусмысленные, встретились. Сэнди приоткрыла губы в судорожном вздохе, и Уго, склонив голову, накрыл их своим ртом. Сэнди самозабвенно и безрассудно отдалась поцелую.
Это потрясло Уго, но еще больше его потрясло то, что он испытывал то же самое. Он понятия не имел, откуда это взялось. Мгновение назад он еще откровенно забавлялся, а теперь целовал Сэнди с такой безудержной страстью, какой не испытывал никогда в жизни! Он так явственно ощущал трепет ее тела, словно оба были обнажены. Запах духов кружил ему голову, а сдавленные стоны возбуждали.
Сэнди – хищница, мрачно напомнил он себе, когда она невольно прильнула к нему всем телом, и стал целовать ее с еще большей страстью. Что ж… почему бы и нет? – подумал Уго, чувствуя, как злость разжигает желание, одновременно давая ему предлог сделать то, что хочется. Стол вполне подойдет. Все, что ему нужно, – это подсадить Сэнди и насладиться ею на куске холодного мрамора. Секс в мавзолее, усмехнулся он про себя, скверный и языческий. Как раз то, что нужно.
Звук из-за двери прорвался сквозь пелену его безумия. Сэнди удалось оторваться от его губ и отпрянуть. Изумленная и потрясенная происшедшим, она бессильно опустилась на край мраморной столешницы, дыша, как спринтер, и пытаясь избавиться от тумана в голове.
– Почему ты это сделал? – выдавила она, когда вновь обрела способность говорить.
Уго рассмеялся – надсадно, словно неудачной шутке. Но действительно неудачной шуткой было то, что он стоял, спокойно застегивая пуговицы рубашки, которые она, должно быть, успела расстегнуть! Сэнди в ужасе опустила глаза и увидела, что ее жакет распахнут, открывая взору весьма условный лифчик из черных кружев. Из чистой суетности – чтобы не нарушить линию костюма – она ничего больше не надела под него и теперь с убийственной ясностью осознала: Уго видел, что она полуодета. Словно сама напрашивалась… Сэнди содрогнулась. Она почти слышала, как он язвительно заявляет об этом вслух. В самом деле – почему бы и нет? Сэнди отдалась поцелую, словно безрассудно влюбленная девчонка.
Ее кожа горела, грудь ныла.
– Не могу поверить, что это случилось, – выдохнула она, одеревеневшими пальцами застегивая жакет.
– Тебе не следовало приходить сюда, Сэнди, – мрачно сказал Уго.
– Я пришла совсем не за этим! – выпалила она.
– Послушайся моего совета и уходи. – Отвернувшись, он обогнул стол. – И если у тебя осталась хоть капля здравого смысла, ты никогда больше не вернешься сюда.
Сэнди, полностью согласная с этим, кивнула. С трудом проглотив застрявший в горле комок, она попыталась удержаться на ногах, не опираясь на стол, но потерпела неудачу. Ноги отказывались ей служить. Это был предел унижения, и Сэнди прикрыла дрожащей рукой глаза, которые уже жгли слезы.
Он безжалостное, бессердечное, надменное чудовище. Как она могла позволить себе забыть об этом?
– М-мне нужны мои д-документы, – запинаясь, произнесла Сэнди и сделала последнюю отчаянную попытку самостоятельно устоять на ногах, чтобы хотя бы удалиться с минимальным достоинством.
Уго холодно кивнул и стал собирать бумаги. Сэнди застыла в молчании и ждала, когда он протянет их ей и она сможет уйти, чтобы больше никогда, никогда сюда не возвращаться.
– Джек по-прежнему держит ферму? – внезапно спросил он.
Она нахмурилась, все еще с трудом соображая.
– Он погиб пять лет назад. Несчастный случай на работе.
– Сожалею. Я об этом не слышал.
Сэнди только пожала плечом. Между нею и мужем ее родственницы, взявшим ее на воспитание, никогда не существовало особой привязанности. Она сожалела о трагической смерти Джека, но так и не простила его за ту роль, которую он сыграл в попытке сломать ей жизнь.
– А Рик?
О, как же! Он просто не мог не задать этого вопроса! Сэнди опять захлестнула волна горечи. В глазах вспыхнул огонек враждебности. Вздернув подбородок, она протянула руку и потребовала:
– Бумаги!
Уго счел весьма красноречивым этот отказ говорить о человеке, с которым Сэнди предала его. Он опустил взгляд на протянутую руку.
