Эмма Дарси - Волшебные кони Мирримы
— Думаю, она будет биться до конца, — предупредила Эрин.
— Не сомневаюсь. Но я препоручил Дейва юристу, который обеспечит ему возможность видеться с сыном и будет защищать в суде его права.
— Питер, почему вы занялись этим? — поинтересовалась Эрин. — Я хочу сказать, у миссис Харпер есть преимущество. Зачем вам вмешиваться не в свое дело?
— Вы это не одобряете?
— Вовсе нет. Просто… люди обычно так не поступают и для незнакомого человека этого не делают.
Питер видел, что его великодушие произвело на Эрин большое впечатление, да и любопытство у нее разыгралось. Но он всегда чувствовал неловкость, когда дело касалось денег.
— Легко изображать доброго самаритянина, когда ты богат, — с иронией заметил он.
— Я с вами согласна, — задумчиво произнесла Эрин. — Но вы не только тратите на него деньги. Вы уделяете ему свое время.
— Я не хочу, чтобы он лишился сына. То, что происходит в результате развода, несправедливо. Слишком много отцов теряют цель в жизни без семьи. Я бы за своих детей боролся не на жизнь, а на смерть, случись такое со мной.
Эрин ему поверила. Твердость его голоса, серьезное выражение лица и решительный взгляд — все это говорило о том, что если найдется женщина, которая осмелится отлучить Питера Рэмси от его детей, то ей не поздоровится. Он будет действовать как настоящий викинг!
Но какое чувство возобладает у него? Чувство собственника или родительское?
— Отцы редко жаждут возложить на себя обязанности по воспитанию детей, — тихо заметила Эрин. — Они предпочитают, чтобы этим занимались матери.
— У вас есть в этом опыт, Эрин? — с насмешкой спросил Питер.
— Да, — ответила она. — Мой отец — профессор английской филологии, он живет в утонченном мире литературы. А интересы ребенка… — она грустно улыбнулась. — Для отца важны только собственные интересы. Он любил беседовать со мной о книгах. Я не возражала, но всегда чувствовала, что он делает это исключительно потому, что ему нравятся такие разговоры. Помимо этого я для него не существовала. В общем… после развода родителей я поняла, что большего от него не дождусь.
— Простите, Эрин. Ваш отец законченный эгоист. Но не все мы такие.
— Конечно. И женщины тоже не все похожи на миссис Харпер.
— Ваша мать не такая?
И опять он пытается узнать о ее личной жизни… А она рассказала то, в чем никому не признавалась. Это все из-за Харперов. Но… в голубых глазах Питера Эрин заметила интерес. Или ей показалось? Впрочем, какое это имеет значение? Они просто говорили о последствиях развода. У них одна-единственная встреча, и маловероятно, что ее слова могут в будущем иметь какой-то неприятный для нее отголосок. А раз она отвечает на вопросы Питера, то вправе в свою очередь расспросить его.
— Не стану утверждать, что маме я тоже была не нужна, но она возмущалась тем, что он со мной не занимался, и она постоянно старалась навязать меня ему. Ей претила мысль, что ее место занимает другая женщина, и она использовала меня, чтобы расстроить ему жизнь.
— Значит, это ваш отец ее оставил.
Эрин вздохнула, вспомнив рыдания и крики, которые сопровождали разрыв. Она сидела у себя в комнате, заткнув уши и желая только одного — чтобы этот ужас прекратился.
— Мама узнала, что у отца была любовная связь, и сделала его жизнь дома невыносимой.
— Похоже на то, что ей больше всего хотелось наказать его за неверность, а о вас она не думала, Эрин, — сочувственно произнес Питер.
Эрин ничего на это не ответила. Она не задавала родителям вопросов, но страдала оттого, что оказалась ненужной отцу, страдала от бесконечных стенаний матери о том, как тяжело одной растить ребенка.
— Я стала отдаляться от обоих. Большинство детей становятся жертвами словесных перепалок — это неизбежное последствие развода. Надеюсь, Томасу повезет, и он будет с радостью видеться с отцом. И еще надеюсь, что его мать поймет наконец, что мальчику нужны оба родителя.
— Я тоже на это надеюсь.
— А как обстоят дела у вас, Питер?
Вопрос застал его врасплох.
— Какие дела?
— Каково родиться богатым принцем и быть в состоянии одаривать других, когда захочется?
Лицо Питера посуровело, словно она нащупала больное место.
— Разве кому-нибудь по-настоящему интересно, что принц тоже человек? Все хотят получить от него то, что им надо, и исключительно из-за этого лезут в друзья! Его щедростью пользуются, выколачивая деньги. Вы и не представляете, Эрин, какая у принца одинокая жизнь!
Неужели он не верит в бескорыстную дружбу? Если так, то это печально. Тогда понятно, почему он охотно помогает Дейву Харперу — от него этого не ждали и не просили.
Принесли еду. Как только официантка ушла, Эрин наклонилась вперед и сказала:
— Питер, за себя я сама заплачу. Я встретилась с вами не ради бесплатного ужина.
Ее заявление показалось ему забавным.
— Но это я попросил вас поужинать со мной, Эрин.
— Ресторан выбрала я. Давайте займемся едой.
Все было очень вкусно — слегка припущенные овощи, сочные королевские креветки с пикантным соусом.
— Нравится? — спросила она.
— Ммм… очень нравится.
На мгновение их глаза встретились, и Эрин снова показалось, что он говорит не о еде, а о ней. Она продолжала есть, но делала это машинально, потому что слишком разволновалась.
— А сейчас не откажетесь от вина? — спросил Питер, приподняв бутылку в ведерке со льдом.
Эрин отрицательно покачала головой — его присутствие пьянит и без вина.
Питер опустил бутылку, свой бокал он тоже не наполнил.
— Пожалуйста, не стоит из-за меня отказывать себе в удовольствии, — сказала Эрин.
— Мне тоже не стоит пить — я за рулем.
Он хочет поскорее отсюда убраться? Эта мысль подействовала на Эрин как холодный душ. Она опять мысленно попеняла себе за глупость. Питер вовсе не собирается продолжать знакомство! Разве он не отразил ее вопросы о собственной жизни? Он уверен, что правильно поступил, помогая Дейву и Томасу, а когда закончится ужин и они отставят в сторону тарелки, у них не будет больше причин для продолжения разговора.
Если только…
Не хочется расставаться с надеждой!
— Вам далеко ехать? — спросила Эрин.
— Нет, до Бонди-Бич.
— Вы там живете?
— У меня там квартира. — Питер усмехнулся. — Я живу в разных местах.
— И я тоже, — сорвалось у Эрин с языка.
Он вопросительно посмотрел на нее.
Она не хотела больше говорить о себе, не хотела рассказывать о своей вольной жизни. Не хватало еще, чтобы он остался лишь из вежливости! Многие находили ее странной — те, у кого есть семья. Чтобы не выглядеть такой в глазах этого человека, Эрин со смехом заявила:
