Эйлин Драйер - Спасительная любовь

— Вы в самом деле верите, что Джервейс способен на поступки, о которых она говорила? — спросил он.

Она без колебания ответила:

— Да.

Взглянув на нее, он увидел в ее глазах сочувствие, которого никак не ожидал от острой на язык герцогини.

— О, когда она впервые сказала мне, я не поверила. Однако это объясняло, почему она скрывается. Джервейс такой очаровательный джентльмен, легкий и беззаботный. Изумительный собеседник на званом обеде. Но… я видела, как он наблюдал за ней, и подумала, что она говорит правду. Он всегда хотел иметь то, чем обладали вы, и строил планы, как достичь этого.

Джек поверить не мог.

— Что вы хотите сказать? Он не может стать графом.

— Конечно, нет. Но вот ваша репутация? Ваших друзей и вашей любимой молоденькой жены? А ваш ребенок? Признайте, что если он спланировал гибель Ливви, то с блеском осуществил свой план. Она оказалась в пустоте и только к нему могла бы обратиться за помощью, а вы перестали быть молодым человеком с блестящим будущим. И все это работа Джервейса, который вечно крутился вокруг вашей мачехи. Это Джервейс постарался убрать близнецов. Если бы вы были здесь, это была бы ваша задача. — Она медленно покачала головой. — Думаю, редкостная женщина смогла бы противостоять ему.

Джек долго сидел, глядя на густую красную жидкость в своем стакане. Ему пришло в голову, что кровь на руках Ливви выглядела почти так же. Какого цвета должно быть искупление?

— Как мне исправить то, что я наделал? — спросил он. Ответом было молчание. Он поднял на герцогиню глаза и увидел, что она задумалась.

— Не знаю, возможно ли это. Я не уверена, что Ливви когда-нибудь снова сможет доверять вам, Джек.

— Но я не знал! — настаивал он. — Откуда мне было знать?

Ее улыбка была самой грустной из всех, какие ему приходилось видеть.

— Как странно; женщины ожидают, что в основе доверия будет вера. Не свидетельства. Она надеялась, что вы любите ее достаточно, чтобы поверить ее словам.

— Как это возможно?

— Мне нужно напомнить, что она верила в вас и выхаживала после того, как нашла вас на поле сражения во вражеской форме? — Герцогиня пожала плечами. — Она предпочла веру фактам.

Он думал, что не сможет вынести боль, которую причиняли воспоминания. Но ее нельзя было сравнить с болью от охватившего его отчаяния. Он поступил бесчестно. Он обрек на погибель невинную женщину и убил неповинного мужчину. А когда осознал это, Ливви исчезла. Его работа во Франции была не чем иным, как попыткой искупления.

Он долго сидел, сжимая в руках пустой бокал, потеряв представление о времени. Он знал, что доктор осматривал Ливви. Он хотел пойти и быть рядом, но она не позволила. По словам Харпера, поставленных для охраны людей нашли без сознания. Напавший на Ливви еще не пришел в себя.

— Трэшер сказал, что это Хирург, — сообщил Харпер. — Он не скоро сможет заниматься хирургией — так вы его отделали.

Второй нападавший, к несчастью, сбежал, но во время борьбы он потерял кольцо. Харпер положил перстень на ладонь Джека. Тот посмотрел на рубин, поблескивающий в массивной оправе старого золота, и понял, что можно чувствовать себя еще хуже.

И тогда он мысленно увидел это. Он на лошади где-то на берегу, смотрит вдаль, на воду. Теперь он знал, почему лишился памяти. Потому что отказывался помнить. Он отчетливо ощущал жестокий вкус предательства, стыда и отчаяния. Он доверился не тому человеку, и это стало роковой ошибкой.

Он слишком поздно вспомнил, что должен был доставить.

— Вы узнаете кольцо? — спросил Харпер.

Он кивнул и сунул руку в карман.

— С этим я сам разберусь.

— Вам придется немного подождать. Я пришел сказать, что ваша леди волнуется, ей нужно поговорить с вами.

Джек вскочил — перстень выпал на ковер. Он дрожал, его бросило в жар. Мелькнула мысль, что он снова повредил ребро. Но им он займется позже.

— Вы с ней полегче, — предупредил Харпер.

Джек свирепо взглянул на него.

— Прочь с дороги, рыжий болван, или я сделаю с вами то же, что с тем Хирургом.

Ирландец расплылся в улыбке и шагнул в сторону.

Джек спешил добраться до библиотеки так, словно от этого зависела его жизнь. Ливви все еще лежала на диване, лицо у нее было болезненно серым, волосы тусклыми и влажными. От правого уха до воротничка ее платья тянулась линия стежков. Как она вытерпела то, что делал с ней доктор? За все это время до него не донеслось ни стона.

Он знал, что в комнате присутствовали другие люди, но, опустившись перед ней на колени, видел только ее.

— Ох, Лив, — громким шепотом произнес он, беря ее за руку.

— Все хорошо. — Она отодвинулась от него, и он постарался заглушить приступ боли.

— Она боится, что у нее ужасный вид, — услышал он голос Грейс позади себя.

Он видел, какой взгляд бросила Оливия на подругу. Он потянулся к ее бедной посиневшей щеке, по которой шел неровный порез.

— Ты прекрасна, — шептал он. — И ничто не может изменить этого.

Она слабо попыталась отнять руку. Он не позволил.

— Господи, Лив, — шептал он, поднимая руку для поцелуя. — Ты такая мужественная. Если бы меня зашивали, пока я был в сознании, я бы орал так, что слышно было бы на милю вокруг.

Она чуть качнула головой.

— Я видела множество примеров в Брюсселе. Мне было бы стыдно перед такой компанией.

Он не помнил, когда плакал последний раз, но сейчас слезы душили его. Он не заслуживал ее. Не заслуживал прекрасной отважной Ливви. Как она могла говорить о стыде? Это он довел ее до такого состояния.

— Ему нужен был список, Джек, сказала она.

— Да, — сказал он, рассеянно кивнув, поглаживая ее спутанные волосы. — Есть список. Список львов. Но это подождет, Лив. Ты не можешь ждать.

— Боюсь, я не могу согласиться с вами, мой друг, — услышал он голос позади себя…….Этот список не может ждать.

Обернувшись, он увидел в дверях Кита Брэкстона. Но говорил не он. За ним стоял высокий, черноволосый, невероятно элегантный Маркус Белден, граф Дрейк.

— Давно пора, — выпалил он, поднимаясь на ноги, но не выпуская руку Ливви. Им владел беспричинный страх, ему казалось, что если он позволит ей отнять руку, то потеряет ее навсегда.

— Врачи просили нас не волновать вас, старина, — спокойно сказал Маркус. — Мы считали, что так будет безопаснее.

Джек разозлился.

— Вот как, Маркус? Для кого? Для моей жены, которой чуть было не перерезали горло?

Дрейк прошествовал в библиотеку так, словно входил в танцевальный зал, но Джек видел, что он очень подавлен.

— Мои искренние извинения, мэм, — сказал он, поклонившись. — Конечно, ваше мужество заслуживает куда большей признательности. Наши люди наблюдали за домом, но их… вывели из строя. Вы видели того, кто напал на вас?