Красота – самый веский аргумент - Мартон Сандра

– С первого же дня он пытался объяснить мне, что вы этакая разочарованная во всем и во всех девица, принципиальная мужененавистница.

– На такое я даже отвечать не стану.

– Отчего же? Что, задело за живое?

– Вы просто анахронизм, Маккенна, и поскольку вам вряд ли понятно такое сложное слово, позвольте мне его вам расшифровать.

– Разумеется, Андерсон. Объясните, окажите любезность.

– Вы из тех мужчин, которые до сих пор полагают, будто удел женщин – сидеть дома.

Гриффин окинул ее внимательным взглядом. Волосы, обычно стянутые в аккуратный пучок, в беспорядке рассыпались по плечам, обрамляя раскрасневшееся лицо. Глаза горят гневом, грудь напряженно вздымается под строгой блузкой.

Опасное чувство шевельнулось в душе Маккенны. Не делай этого, предупредил внутренний голос. Но Гриффин не привык отступать.

– Ошибаетесь. – холодно сказал он. – Я-то как раз всегда знал, где истинное место женщины.

И, притянув ее к себе, он снова поцеловал ее.

Это было совершенно не похоже на предыдущий поцелуй.

А мгновение спустя Дане показалось, что в Нью-Йорке началось землетрясение, потому что пол закачался у нее под ногами.

В первый раз губы его были холодны, теперь же они обжигали.

Негодяй, подумала она… и вдруг ее словно охватило пламя, голова закружилась, и она уцепилась за лацканы его пиджака.

Что я делаю? – промелькнуло у нее в голове, и она обвила Гриффина руками за шею.

И в следующий же миг Гриффин так же внезапно поймал ее за локти и отстранил от себя.

Дана открыла глаза и взглянула в его бесстрастное лицо.

– Вот видите, – спокойно произнес Гриффин, – женщинам тоже можно найти применение.

– Что? – хрипло прошептала она.

– Вам не за что подавать на меня в суд, мисс Андерсон.

– Не… как это – не за что?

Его губы тронула саркастическая улыбка. Качнувшись на каблуках, он сунул руки в карманы.

– Абсолютно не за что. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я в мельчайших подробностях описал эту нашу встречу.

– Вы хотите сказать… что сделали это намеренно…

– А вы подумали, будто меня обуяла страсть? Позвольте немного освежить вашу память. Ведь это вы едва не задушили меня в объятиях…

– Грязная крыса! Свинья! Никчемный…

– Да еще к тому же ответили на мой поцелуй. Весьма эффектно, мисс Андерсон.

– Вы… вы…

Она занесла руку, но он успел перехватить ее.

– Советую поразмыслить об этом, – мягко проговорил Гриффин. Он больше не улыбался. И взгляд его сделался так холоден, что у Даны перехватило дыхание. – Вы в самом деле хотите начать разбирательство, на котором неминуемо выяснится, что я прав?

– Что выяснится? – Голос Даны дрожал от негодования. – Что вы мерзкий циник?

– Что вы именно таковы, какой я вас считал, Андерсон. Сексуально неудовлетворенная особа, жаждущая мужского внимания.

Дане с трудом удалось взять себя в руки. Естественно, ему только этого и надо, чтобы она разрыдалась от бессильной злобы или что-нибудь в этом роде. Не дождется! С самого детства, наблюдая, как мать терпеливо сносит издевательства отчима, Дана дала себе слово, что никогда не подчинится ничьей воле, станет сильной, независимой женщиной.

Однако ему все же удалось взять над ней верх. Он привел ее чувства в смятение. Лишил разума. А иначе как еще объяснить, что она ответила на его поцелуй? Именно ответила, бесполезно обманывать самое себя.

– Что, нечего сказать, мисс Андерсон?

В словах Маккенны звучала насмешка. Дана взглянула в его красивое уверенное лицо.

– Вы правы, – спокойно сказала она. – Только хочу предупредить вас, что, если когда-нибудь судьба столкнет нас снова, я без колебаний проломлю вам череп.

Повернувшись к ней спиной, Гриффин направился к столу.

– Со своей стороны обещаю позаботиться о том, чтобы этого не случилось. А теперь, раз мы все выяснили, позвольте мне позвонить в бухгалтерию и распорядиться насчет вашего жалованья.

– Не забудьте выходное пособие, которое мне причитается.

Он поднял голову. Дане понравилось, что в глазах его мелькнуло удивление.

– Не забуду.

Она кивнула и направилась к дверям. Но у порога обернулась. Маккенна, казалось, уже забыл о ней. Сидя за столом, он сосредоточенно писал что-то на лежавшем перед ним листе бумаги.

Как только дверь наконец закрылась, из груди Гриффина вырвался вздох облегчения.

Отложив бумаги и отбросив ручку, он взъерошил волосы.

Что на него нашло?

Поцеловать Андерсон уже само по себе было глупостью. Но поцеловать ее дважды? Иначе как безумием это не назовешь. Почему же после второго поцелуя у него возникло ощущение, будто его оглушили? А когда она привстала на цыпочки и обвила его за шею, он окончательно потерял голову. Захотелось уложить ее на диван и предаваться с ней любви до изнеможения.

Гриффин передернул плечами. Слава Богу, он вовремя одумался. Еще минута, и он начал бы срывать с нее одежду – и она бы позволила, в этом он почти не сомневался. Но голос разума вернул ему самообладание.

– Черт возьми, – тихо выругался он.

– Простите, сэр?..

Гриффин резко обернулся. На пороге застыла мисс Мейси, удивленно подняв густые брови.

– Я стучала, сэр, но…

– В чем дело, мисс Мейси?

– Звонили из бухгалтерии. Пришла мисс Андерсон, просит выдать ей чек.

– Да, – отрывисто проговорил он. – Все правильно. Мисс Андерсон уволена. Скажите, чтобы оплатили все, что ей причитается.

– Разумеется, мистер Маккенна. Что-нибудь еще?

Да, подумал Гриффин. Не мешало бы связать меня с хорошим психиатром.

– Нет. Благодарю вас, мисс Мейси.

Это все. Дракон пошел было к двери, но вдруг остановился.

– Ах, да, мистер Маккенна. Я приготовила для вас те документы. Хотите просмотреть их еще раз или мне сложить их в вашу папку?

Гриффин никак не мог взять в толк, о чем это она.

– Документы?

– Да, сэр. Для завтрашней поездки во Флориду.

Флорида. Завтра. Гриффин едва не застонал. Поездка, конференция, новая программа – все это вылетело у него из головы. И в этой программе до сих пор имеются неполадки – все из-за неуклюжих стараний прелестной мисс Андерсон.

– Сэр?

– Пожалуй, принесите мне бумаги, я еще раз просмотрю их. И свяжитесь с Дейвом Форрестером. Пусть ко мне зайдет.

Минуту спустя Гриффин уже сидел, обложившись кипами бумаг, тщетно пытаясь разобраться во всей этой чертовщине. Наконец он откинулся в кресле, устало массируя виски.

Кого он пытается обмануть? Для него все это китайская грамота. Придется целиком положиться на Дейва. Именно от Дейва зависит то, насколько успешно пройдет завтрашняя презентация.

Нахмурившись, Гриффин взглянул на часы. Пора бы Форрестеру уже прийти…

Внезапно дверь распахнулась. Гриффин поднял голову. Мисс Мейси растерянно смотрела на него, прижимая руки к своей плоской груди.

– Мистер Маккенна, я пыталась остановить его, но…

В кабинет вошел мужчина. Гриффин поднялся из-за стола.

– Дейв?

Это и вправду был он, но таким Гриффину еще не приходилось его видеть. Покрасневшие глаза Форрестера лихорадочно блестели, на рубашке виднелось мокрое пятно, лицо расплывалось в идиотской ухмылке.

– Дейв? Что это значит?

– Ты ее выставил, – сказал Форрестер, заваливаясь куда-то вправо.

– Имеешь в виду Андерсон? Да. Я ее уволил. Жалею, что не послушал тебя раньше и… В чем дело, Дейв? Тебе плохо?

– Все в порядке. Дела идут отлично, пр-ри-ятель. – Дейв снова ухмыльнулся и на этот раз качнулся влево. Бросившись ему навстречу, Маккенна поймал его за руку. Тот заговорил снова: – Я всегда говорил, что мусор должен быть на свалке, понимаешь?

– Дейв, осторожно, пожалуйста, сядь. Мисс Мейси! Не могли бы вы узнать, нет ли здесь поблизости врача?

– Не надо мне врача, – сказал Форрестер и громко икнул.

Только тут до Гриффина наконец дошло, в чем дело. Поморщившись, он отшатнулся.

– Черт возьми, Форрестер, от тебя разит, как от пивной бочки!