Виктория Лайт - Свадьба Декстера Льюиса

Вайолет чуть нахмурилась. Из всех вопросов этот был самым болезненным.

— Мы думаем, — сдержанно ответила она. — Я очень хотела во Францию. Вначале Париж, столица любви…

Вайолет томно закатила глаза. Она всю жизнь мечтала побывать в Париже, даже может сносно объясниться пофранцузски, однако Декстер…

— А потом прокатиться по южным провинциям, съездить к морю, — продолжила она. — Но Декстер даже слышать не хочет о Франции.

— Так убеди его, — заметила Саманта, невольно радуясь в душе, что у счастливицы Вайолет хотя бы чтото неблагополучно.

— Бесполезно, — вздохнула Вайолет. — Сказал, что терпеть не может Францию и ноги его там не будет. И что о Средиземном море я могу сразу забыть.

Девушки ахнули, потрясенные такой несправедливостью. А где еще, спрашивается, можно провести понастоящему романтичный медовый месяц?

— Наверное, нам придется ограничиться какимнибудь островами. Гавайями, скорее всего, — с самым несчастным видом произнесла Вайолет.

— Но это же великолепно! — Добродушная Карла попыталась ее утешить.

— А я хочу в Европу! — капризно воскликнула Вайолет. — И только во Францию.

Если бы я выходила замуж за Декстера, с сарказмом подумала Саманта, я бы согласилась вообще обойтись без медового месяца.

— Ладно, Вайолет, не переживай, — успокаивающе сказала она. — У тебя еще будет время переубедить его.

Вайолет мило улыбнулась, сознавая в душе бесплодность любых попыток. Декстер был настолько категоричен в этом вопросе, что она даже испугалась.

— Скажи, а как он сейчас ведет себя с тобой? — спросила Карла с любопытством. — В смысле, позволяет ли он себе чтонибудь?

Девушки невольно придвинулись поближе к Вайолет, на их лицах был написан живейших интерес.

— О, он очень любезен. — Вайолет предпочла притвориться, что не понимает их.

— Но он не пытается… — Карла замялась, подбирая подходящее слово.

— Стать твоим мужем до свадьбы? — закончила за нее Саманта.

Вайолет смущенно засмеялась. Раньше они с подругами нередко обсуждали тему взаимоотношений мужчины и женщины. Таинственно перешептываясь, они рассказывали друг другу о том, как Кристи Лауфер несколько месяцев жила со своим музыкантом до того, как официально вышла за него замуж, и как Присси Линч навеки опозорила себя, уступив домогательствам Джека Фаулза. После этого Джек сбежал из города, а от Присси все старались держаться подальше. Выяснилось, что у него уже была жена гдето на севере. Девушки отлично знали, что нельзя позволять мужчине всякие вольности до свадьбы, если хочешь удачно выйти замуж и пользоваться уважением мужа и своих земляков.

Конечно, и до Эмералд Спрингс доходили веяния внешнего мира, и некоторые дурочки принимали рассуждения о свободной любви за чистую монету и попадали в ловушку. Однако благоразумные девушки и их зоркие матери прекрасно знали, что к чему. Вечные ценности были, есть и будут, и горе той, что утратит чувство разумного, погнавшись за фальшивой модой.

— Декс очень уважительно ко мне относится, — сказала Вайолет застенчиво.

— Брось, Вайолет, — подмигнула ей Саманта. — Через дватри месяца вы поженитесь. Ни за что не поверю, что такой молодец, как Декстер Льюис, не попытался несколько ускорить события.

Карла сдавленно хихикнула. Ее, как и Саманту, разбирало любопытство.

— Наверняка он многое повидал и испробовал, — туманно заметила Саманта. — В Европе всякое могло с ним произойти.

Щеки Вайолет возмущенно заалели. Кажется, Саманта намекает на то, что ее жених — развратник?

— Насколько мне известно, ничего предосудительного в Европе с ним не произошло, — ледяным тоном заметила она, хотя Декстер ничего не рассказывал ей о своем путешествии.

— О, прости, Вайолет, я не хотела тебя обидеть, — пролепетала Саманта, сообразив, что злить ее не стоит. — Но, право, ничего не случится, если ты будешь с нами немного пооткровеннее.

— Ладно. — Вайолет решила сменить гнев на милость. — Он безумно влюблен в меня. И хотя он всегда очень корректен, я же вижу, что он просто умирает от желания…

— А ты? — выдохнула Карла.

— Я? — Вайолет выразительно подняла брови. — Я не дам ему ни малейшего повода неуважительно относиться ко мне после свадьбы. Потерпи чутьчуть, дорогой, говорю я ему. Осталось немного.

— А он?

— Ужасно страдает. — Вайолет кровожадно улыбнулась. — Но ослушаться меня не смеет.

Карла и Саманта обменялись завистливыми взглядами. Держать в руках такого мужчину как Декстер — это ли не величайшее блаженство? Вайолет догадывалась о мыслях подружек и утешала себя тем, что правду они никогда не узнают. По ее мнению, Декстер проявлял возмутительную холодность по отношению к ней. Он не только не пытался добиться от нее непозволительной нежности, о, нет, но едва целовал ее на прощание. Это можно было легко объяснить присутствием посторонних людей. Но наедине он был не менее сдержан. Более того, он навещал ее всего несколько раз в неделю, да и то предпочитал просиживать с ее отцом в кабинете, а не проводить время с ней. Одним словом, Декстер вел себя скорее как муж с десятилетним стажем семейной жизни, а не как влюбленный жених.

По всей видимости, он ни капли не сомневался в ней. Вайолет становилось обидно. Порой ее так и подмывало пококетничать с другим мужчиной, чтобы продемонстрировать Декстеру, что его счастье не так уж устойчиво. Однако в самый последний момент Вайолет останавливалась. Что если чувство Декстера к ней на самом деле не так крепко, как она думает, и он без сожаления откажется от нее, если она даст ему повод? От одной только мысли Вайолет холодела. Потерять Декстера в тот момент, когда она уже должна стать его женой! Нет, невозможно, невероятно. Лучше потерпеть его небрежность немного, чтобы потом вознаградить себя объятиями, разрешенными властями и Богом.

— Декстер слишком уважает меня, чтобы настаивать, — победно заявила Вайолет, убеждая в этом скорее себя, чем подруг.

И у Саманты с Карлой появился только лишний повод для зависти.

4

Июль стал по настоящему жарким месяцев для всех обитателей Эмералд Спрингс в целом и Захарии Льюиса в частности. От духоты нигде не было спасения. Но если простые горожане могли хотя бы чутьчуть спрятаться от нее в домах с обязательными системами кондиционирования, то Захария был лишен и такой возможности. В конце июля должны были состояться выборы городского мэра, и ему, как основному конкуренту Элайджи Бримингса, не годилось наслаждаться прохладой своего особняка.