Элизабет Олдфилд - Внезапный огонь

– Нет, – твердо сказала Эшли. Взгляд Витора стал ледяным.

– Был бы очень признателен, если бы ты снизошла до того, чтобы поразмыслить над моим предложением хотя бы полминуты.

Она украдкой посмотрела на часы, а потом – в сторону дома. Томас должен вот-вот проснуться. Иной раз малыш вылезал из кроватки и какое-то время играл один, но чаще топал на террасу за мамой, чтобы получить стакан сока.

– Мне не о чем думать, – возразила Эшли. – Не хочу продавать, и дело с концом. – Она многозначительно уставилась на дорогу. – До свидания.

Витор скрестил на груди руки.

– В общем-то, я еще не забыл, что ты натура импульсивная, вся под влиянием минуты, – сказал он.

У Эшли екнуло сердце. Она знала, что он имел в виду, и могла до мельчайших подробностей восстановить тот случай, на который он намекал. У нее так и вертелось на языке что-то грубое, наподобие «сам дурак», в ответ на этот удар в подлых, но момент был неподходящий. Сейчас ей нисколько не хотелось воскрешать прошлое.

Ты чересчур серьезно относишься к вопросу о моей мастерской, – проговорила она. – Никто не станет поднимать шум из-за нечастых посетителей и раз в две недели приезжающего микроавтобуса.

Твой бизнес будет беспокоить соседей, – не уступал Витор.

Эшли опять посмотрела в сторону дома и прислушалась, не зовет ли ее Томас. Нет, показалось.

– Ты считаешь так, а у меня иное мнение, – сказала она. – А теперь извини, но…

– Сегодня я встал ни свет ни заря, звонил в разные места, решал всевозможные вопросы, – перебил ее Витор. – После этого проехал почти две сотни миль от Лиссабона, чтобы повидаться с совершенно неизвестными мне владельцами этого дома…

– Значит, ты считал, что стоит тебе появиться в модном костюме и ослепительно улыбнуться, и ты поразишь их настолько, что они тут же подпишут кабальный договор? – спросила Эшли, не дав ему договорить.

Лицо Витора сделалось каменным.

– Я думал, что владелец оценит то, что я потратил время и силы, чтобы переговорить с ним лично, – язвительно заметил он. – Я хотел показать, что нам не безразличны его трудности и собирался заключить честную и взаимовыгодную сделку. Просто надеялся, что у главы компании это может получиться.

– В особенности если глава компании – знаменитый гонщик «Формулы-1» Витор д'Аркос, – холодно произнесла Эшли. – Кто будет в силах ему отказать?

Руки Витора сжались в кулаки. Казалось, он боролся с желанием ее задушить.

– Я уже два года не выезжал на трассу. С тех пор я не давал интервью и избегал контактов с прессой. Когда уходишь со сцены, тебя быстро забывают. Фанаты, «Формулы-1», может, меня и помнят, но смею заметить, что для всех остальных я самая обыкновенная, заурядная личность.

Эшли промолчала. Витор явно верил тому, что говорил, но, даже если для многих его имидж поблек, сам он быт настолько полным первобытной мужской силы, что его никак нельзя было назвать обыкновенным.

– Я собирался предварительно переговорить с владельцем, – продолжал Витор, – заехать ненадолго в офис с Паоло, а потом где-нибудь перекусить, прежде чем возвратиться в Лиссабон, но…

– Ты сегодня возвращаешься в Лиссабон? – перебила его Эшли, пораженная столь жестким распорядком дня.

Да, сегодня. И чем же меня встретил Прайя-де-Карвейро? Сначала я попадаю в невиданную пробку, а потом получаю отпор от женщины, которая упрямо заткнула уши и не желает вникать голосу рассудка.

А ты думал, я буду плясать под твою дудку? – с вызовом спросила Эшли.

Я думаю, ты могла бы всерьез подумать над моим предложением. Немедленного ответа не жду. Я пришлю тебе свои выкладки в письменной форме, а когда ты их получишь, то сможешь все обсудить с агентом по недвижимости и со своим поверенным.

– В этом нет никакой необходимости.

Витор со всей силы ударил ладонью по стене мастерской, так, что она заходила ходуном.

– Что я должен сделать? – спросил он. – Встать перед тобой на колени?

Эшли усмехнулась. Такое эмоциональное выражение чувств говорило о том, что в жилах Витора д'Аркоса течет кровь человека самолюбивого, и вряд ли ему приходилось кого-то о чем-то просить.

– Ты чуть было не проломил стену, – заметила она.

Витор поморщился.

Может, ты отказываешься от моего предложения из чувства мести, из-за того, что я сказал в Аделаиде? – осторожно спросил он. – Если так, то я приношу свои извинения за неудачно выбранный момент. Тогда это был гнусный поступок с моей стороны. Я вел себя как последний сукин сын.

Вот именно, – охотно согласилась Эшли.

Меня оправдывает только то, что произошло несчастье, и я был в состоянии шока.

– Но мнение твое не изменилось?

Витор посмотрел ей прямо в глаза.

– Нет.

– Месть тут ни при чем, – сказала Эшли язвительным тоном. – И что бы ты там ни думал, я не имею никакого отношения к обстоятельствам, связанным с гибелью Саймона.

Он помолчал.

Тогда почему ты так упираешься?

Ничуть.

Да еще как! Я только прошу не спеша подумать над моим предложением и… Кстати, у тебя есть лицензия? – неожиданно спросил он.

– Какая лицензия?

– На занятие здесь бизнесом.

Он в упор посмотрел на Эшли, и она покраснела от неловкости. Саймон говорил, что, если гонщик в «Формуле-1» хоть раз моргнет на трассе, это равносильно тому, как если бы он проехал тридцать миль с закрытыми глазами. А Витор смотрел не мигая.

Вообще-то нет, – пробормотала она.

Как же так получилось?

Прежде чем устроить мастерскую, я послала заявку в агентство, – пояснила Эшли, – но ответа не получила. Где-то через месяц я позвонила туда, и мне сказали, что в скором времени сообщат ответ, но со мной так никто и не связался. Приблизительно еще через месяц я снова позвонила – и услышала то же самое. С тех пор ничего не изменилось, и я…

И ты забыла об этом, – закончил он за нее.

Эшли кивнула. Почему она не соврала для своей пользы и не сказала, что у нее есть лицензия? Может, он и поверил бы на слово. Но, во-первых, ей не нравилось врать, а потом, Витор смотрел на нее так пристально, что было невозможно сказать ему что-либо кроме правды.

– Похоже, что все официальные шаги в этой стране сопряжены со страшной волокитой, и, хотя это занимает уйму времени, я уверена, что лицензия скоро будет готова, – вызывающе сказала Эшли.

Витор ослабил узел на галстуке.

– Четыре месяца волокиты – это слишком даже для Португалии, – заметил он. – Твоя заявка могла потеряться. Так или иначе, но ты пока не получила официального разрешения, и есть веские основания для того, чтобы обвинить тебя в нелегальной торговле. Может быть, вместо твоих жалоб властям по поводу предполагаемого аквапарка мне подать жалобу насчет твоей мастерской?