Эмма Радфорд - Она была непредсказуема…
— Да вы с ума сошли! — в ужасе воскликнула Чарити. — Не останусь я здесь! Я домой хочу!
Жерар оторвался наконец от документов, взглянул в испуганные глаза девушки и усмехнулся.
— Боюсь, я не оставил вам выбора.
Тут Чарити струсила по-настоящему. Что значит — не оставил выбора? Почему он так со мной разговаривает? А что, если я и впрямь попала в лапы маньяка? Кажется, с ними надо разговаривать как можно спокойнее, ничем не выдавая своего страха.
— Но вы не должны беспокоиться о нас с Полин! — как можно терпеливее объяснила она. — Жили же мы как-то все это время, справимся и теперь. Моя тетя…
— Прекратите наконец постоянно упоминать о своей тетке! — раздраженно перебил ее Жерар. — Вы не хуже меня знаете, что она скорее позволит переломать себе обе руки и все ребра до единого, чем согласится ухаживать за кем-то, кроме себя! — Он выразительно посмотрел на загипсованную руку Чарити. — Да сядьте же вы, ради бога! Давайте поговорим откровенно. Хотя, нет, сейчас я попрошу Изабелль приготовить вам что-нибудь поесть. Я же видел, что вы за весь день выпили только несколько глотков воды! Так недолго и в обморок свалиться.
Гордость диктовала Чарити отказаться, заявить, что она не голодна и вообще не примет ничего от этого человека, но есть действительно хотелось ужасно.
— Чашечку чаю, если можно, — смущенно попросила девушка. — Пожалуйста.
Жерар снял телефонную трубку, а Чарити побрела к камину и попыталась устроиться в глубоком кресле. Ребра болели так, будто по ним проехал грузовик. Голова раскалывалась от слабости. Измученная Чарити закрыла глаза и погрузилась в оцепенение. Хорошо бы сейчас забраться в теплую ванну, полежать полчасика. Но в больнице строго-настрого запретили мочить гипс, велели надевать на руку полиэтиленовый пакет. Интересно, кто же будет ей его надевать? И вообще, кто будет делать тысячи дел, которые так внезапно свалились на ее плечи? Ведь ей даже дышать тяжело, не то что…
— Чарити! — окликнул ее уже знакомый бархатистый голос, и девушка, испуганно вздрогнув, открыла глаза. — Простите, что побеспокоил, — мягко извинился Жерар. — Просто Изабелль спрашивает, какую молочную смесь предпочитает наша маленькая гостья.
Молочная смесь, отрешенно повторила про себя Чарити и вдруг подскочила будто ужаленная. Как же я могла забыть про Полин! Во второй раз за сегодняшний день я веду себя, как законченная эгоистка!
— Господи! — в отчаянии воскликнула она, вскакивая на ноги, и тут же с криком пошатнулась — боль в груди буквально отбросила Чарити назад.
— Дурочка! — в сердцах выругался Жерар, мгновенно подхватывая ее.
— Оставьте меня в покое! — сквозь слезы прошипела Чарити, проклиная свою беспомощность.
Как ни странно, Жерар смолчал. Несколько секунд в кабинете царила тишина, прерываемая лишь хриплым дыханием и слабым поскуливанием Чарити, изо всех сил пытавшейся справиться с болью. Жерар бережно прижимай девушку к своей груди, осторожно поддерживая за плечи. Постепенно боль отступила, но Чарити не спешила вырваться на свободу. Близость этого мужчины наполняла ее каким-то странным покоем, почти позабытым ощущением безопасности.
— Кожа да кости! — тихо прошептал Жерар ей на ухо.
— Сейчас так модно! — огрызнулась Чарити, отстраняясь от него. — Мне надо немедленно ехать домой! У меня там и молочная смесь, и кашки, и пеленки! Понимаете, я же ничего с собой не взяла! Ну скорее же, что вы стоите!
— Пойдемте в кухню, — с улыбкой предложил Жерар. — У нас есть все, что нужно для малышки.
В который раз за сегодняшний день он ставил Чарити в тупик своими неожиданными поступками! Неужели он действительно решил поселить их у себя дома и купил не только автомобильное кресло, но и детское питание?! Это было так странно, что просто не укладывалось в голове. Чарити обреченно вздохнула.
— Ладно, пошли.
Я делаю это только ради Полин! — сказала она себе, покорно следуя за хозяином дома.
Кухня, как и следовало ожидать, представляла собой мечту любой хозяйки. Деревянная, стилизованная «под старину» мебель превосходно сочеталась с самыми современными чудесами техники, а огромная плита с аппетитно булькающими кастрюлями вселяла уверенность в том, что в этом доме никому не дадут умереть с голоду. Изабелль, колдовавшая у плиты, радостно улыбнулась Чарити.
— Малышка не спит и очень хочет есть! — весело сообщила она. — Скажите, какую смесь она любит, а я быстренько приготовлю.
Чарити молча подошла к переносной колыбельке, в которой лежала девочка. Как всегда при виде сестры, волна нежности затопила ее сердце. Полин, одетая в новенький розовый комбинезон, чудесно оттенявший ее золотисто-оливковые щечки, спокойно лежала на перинке, с любопытством водя по сторонам черными блестящими глазенками. Только теперь Чарити поняла, в каких условиях должен содержаться ребенок, — свое собственное обеспеченное детство она помнила смутно. Прежние одежки Полин, заботливо сшитые мамой во время беременности, казались жалкими лохмотьями по сравнению с этим великолепием. При мысли об этом слезы вновь навернулись на глаза Чарити.
— Я хочу взять ее на руки, — тихо попросила она. — Можно?
— Конечно! — воскликнула Изабелль, бережно доставая девочку из переносной колыбельки. — Только сядьте, вам так будет удобнее.
Когда головка Полин удобно устроилась на сгибе ее локтя, Чарити мгновенно забыла про боль и усталость и склонилась над розовым личиком сестренки. От нежной щечки, как всегда, сладко пахло детством. Счастливая улыбка расплылась по бледному лицу Чарити. Всякий, кто взглянул бы на нее в этот момент, сразу понял бы, как сильно она любит малышку.
Понял это и Жерар. Однако это открытие, казалось, не доставило ему особой радости. Если бы Чарити не была так увлечена сестрой, ее испугало бы выражение, появившееся на смуглом лице мистера де Вантомма. В глазах его полыхал гнев, черты исказились от ярости. Казалось, он видит перед собой смертельного врага.
— Ох, как же ты любишь эту малютку! — умилилась Изабелль, и на лицо Жерара мгновенно вернулась маска привычной невозмутимости. — Господь тебя благословит, ведь ее нельзя не любить! Я как увидела ее, сразу поняла — в наш дом влетел ангелочек! Кто ни взглянет — сразу же и влюбится, что уж говорить обо мне, старухе!
Чарити благодарно посмотрела на расчувствовавшуюся экономку. Какая она милая!
— Но ведь ангелочек голоден! — озабоченно продолжала Изабелль. — Сейчас мы покормим нашу красавицу.
Когда через час Чарити покидала кухню, на сердце у нее было светло и радостно. Она со спокойной душой оставила Полин на попечение доброй и заботливой Изабелль. Впервые после смерти матери девочке было по-настоящему хорошо. Как крепко она заснула, наевшись! В этом пушистом розовом комбинезоне разрумянившаяся Полин и впрямь походила на ангела.
