Сандра Мартон - Шелковая бабочка
— Молчать!
Это сработало. Мужчина прикрыл рот руками.
— Как тебя зовут?
— Т-Том. Том Б-Бергман.
— Налей два стакана воды и дай один маркизе. — Он дотронулся до плеча старой женщины. — Пожалуйста, — мягко сказал он, — присядьте.
К его большому облегчению, она и не думала спорить.
— С Арианной все в порядке? — прошептала она, бессильно опустившись на кресло возле дивана.
— Да, в порядке. Она упала в обморок, только и всего. Пожалуйста, выпейте воды.
Маркиза кивнула и поднесла стакан к губам. Доминик повернулся к Тому.
— Нужен лед, — сказал он решительно. — И что-нибудь, во что я мог бы положить лед, чтобы приложить его ко лбу мисс Кабо.
— Бегу, синьор.
Арианна тихонько застонала. Доминик присел на диван и обнял ее за плечи. Если бы не присутствие маркизы, холодно подумал он, я бы оставил ее лежать на полу, пока она сама не придет в сознание. Но маркиза подалась вперед, стакан в ее руке дрожал.
Доминик ободряюще улыбнулся.
— Видите? Она уже приходит в себя.
Том ворвался в комнату с миской льда и целлофановым пакетом.
— Подойдет? Это первое, что попалось мне под руку.
— Подойдет.
Доминик приложил наполненный льдом пакет ко лбу Арианны. Она снова застонала и открыла глаза. У нее были необычные глаза цвета июльского неба. Невинно-голубые — так подумал он, заключив ее в объятья пять лет назад.
Отложив в сторону лед, он взял стакан и, поддерживая девушку за плечи, поднес его к ее губам.
— Пей, — отрывисто сказал он.
— Что случилось?
— Ты упала в обморок. Выпей воды.
Она сделала глоток и снова посмотрела на него.
— Ты, — прошептала она. Доминик натянуто улыбнулся.
— Какой сюрприз!
Арианна поставила стакан и высвободилась из его рук.
— Не делай резких движений, а то опять потеряешь сознание.
— Отпусти меня.
Он пожал плечами и сделал, как она просила. И какая ему разница, если она снова упадет в обморок?
— Как хочешь.
Арианна села и спустила ноги на пол. Комната поплыла перед ее глазами, и ей пришлось глубоко вздохнуть, чтобы снова не потерять сознание. Упасть к ногам Доминика Боргезе было бы ужасно. Сделать это в присутствии бабушки, которая, казалось, постарела на десяток лет, было и того хуже.
— Бабуля, — сказала Арианна, дотрагиваясь до сухой старческой руки, — ты в порядке?
— Обо мне не беспокойся, детка. Думай лучше о себе. Что случилось? Почему ты упала в обморок?
Действительно, почему? Вряд ли она могла признаться бабушке, что свалилась как подкошенная, увидев в дверях отца своего ребенка.
— Возможно, синьорину что-то расстроило.
Арианна взглянула на Доминика. Он улыбался, как будто находил ситуацию забавной. Забавной? Неужели он, узнав, что женщина, которую он соблазнил, и женщина, которую он вот-вот разорит, — одно и то же лицо, нашел это забавным?
Она обратилась к Тому, игнорируя Доминика:
— Принеси чай и кофе для бабушки и нашего гостя.
— Мы позавтракали на борту самолета синьора Боргезе, — улыбнулась маркиза. — Арианна, какой же у него чудесный самолет. Кожаные сиденья, низкие столики…
— Нисколько не сомневаюсь, — холодно ответила Арианна, — но вряд ли синьор проделал весь этот путь, чтобы послушать, как мы обсуждаем его самолет.
— Нет, — вздохнула маркиза. — Он прилетел, чтобы посмотреть на «Шелковую бабочку». Теперь она принадлежит ему.
— Нет, — быстро возразила Арианна. — Пока еще нет.
— Но завтра в это же время «Шелковая бабочка» перейдет в мою собственность. — Доминик улыбнулся. — Вас ведь беспокоит именно это, синьора Кабо? То, что «Шелковая бабочка» станет моей?
Да, он определенно наслаждался ситуацией. Почему? Мстил за то, что она пять лет назад покинула его постель?
— Да, — холодно сказала Арианна, — меня беспокоит именно это.
— Арианна, — воскликнула маркиза, — да что с тобой сегодня?
— Нет-нет, — вмешался Доминик, — все в порядке. Мне нравятся прямолинейные женщины. Интересно, синьора, так что же вас все-таки волнует больше — то, что вы потеряете «Шелковую бабочку», или то, что ее получу я?
Она ответила без колебаний.
— И то, и другое.
— Арианна, — решительно сказала маркиза, — думай, что говоришь.
— Почему бы синьору Боргезе не услышать правду, бабушка? Все равно это уже ничего не изменит. — Арианна повернулась к Доминику. — «Шелковой бабочке» уже больше ста лет. Но, судя по тому, что я знаю о «Боргезе интернэшнл», вам на это наплевать.
— Вы хотите сказать, судя по тому, что вы знаете обо мне, — произнес Доминик. — Ну же, синьорина, не смущайтесь. Весь Рим знает, что по происхождению я сильно вам проигрываю.
— Меня интересует судьба «Шелковой бабочки», а не ваше происхождение. Не могу поверить, что вы будете уделять ей то внимание, которого она заслуживает. Все это, — продолжила она, разводя руками, — все это станет очередным винтиком в огромной корпорации.
— Вы имеете в виду, что я не буду заботиться о ней так, как вы.
— Вот именно.
— По крайней мере, я спасаю вас от банкротства, и вы не окажетесь в руках кредиторов.
Это был удар ниже пояса, но она его заслужила.
— Поверьте мне, я бы все на свете отдала, чтобы этого не произошло.
— К сожалению, сделанного не вернешь. Это знают даже принцессы.
Голос Доминика был мягким, почти нежным, и в его словах был скрытый смысл. Принцесса. Так он называл ее той ночью. Ей хотелось дать ему пощечину, чтобы он прекратил эту игру, но бабушка наблюдала за ними с настороженным вниманием.
— Это правда, синьор, — вежливо согласилась Арианна, — но на ошибках учатся.
— В самом деле. Но возможно, вы мне кое-что проясните, синьорина.
Арианна взглянула на Доминика. Его зеленые глаза угрожающе сузились.
— Я попробую.
— Мне кажется, мы раньше где-то встречались.
— Боюсь, вы ошибаетесь. — Прозвучал ли ее голос достаточно спокойно? Да и как можно было сохранять спокойствие, когда сердце вот-вот выскочит из груди?
— Вы уверены? Но ваша внешность кажется мне знакомой. Возможно, мы встречались в Риме?
— В Риме? Я так не думаю.
— Тогда, возможно, во Флоренции? Вы ведь бываете во Флоренции?
— Нет.
— Арианна, не глупи. — Маркиза рассмеялась. — Ну конечно же, она бывает во Флоренции, синьор. Возможно, — она перевела взгляд с Доминика на Арианну, — вы встречались именно там?
— Мы никогда не встречались, — решительно заявила Арианна.
— У меня хорошая память на лица, — нахмурился Доминик, — особенно такие прекрасные, как ваше. Постойте-ка. Я что-то припоминаю. На вечеринке. Здесь, в Нью-Йорке. Пять лет назад. — Он сладко улыбнулся. — Теперь вы вспомнили? Или мне нужно подсказать вам еще какие-нибудь детали?
