Джорди Риверс - Во Имя Закона

Гемма благодарно кивнула и встала, чем заставила Рому тоже подняться на ноги.

Волшебница долго и без слов смотрела в голубые глаза Главы Ученого Совета, которые светились теплотой.

– Спасибо, – сказала, наконец, Гемма, поворачиваясь к двери.

– Стой, – позвала её Рома. – Есть кое-что еще.

– Кое-что еще? – обернулась Гемма.

– Да. Но я не скажу тебе, что именно. Ты узнаешь, когда почувствуешь. А нет, так нет. Я не хочу заставлять тебя искать то, чего возможно нет.

– Кое-что еще, – повторила Гемма и улыбнулась, светло и легко. – В этом весь секрет?

– Что ты, никаких секретов, – развела руками Рома.

– Спасибо, – еще раз сказала Гемма и ушла.

Флоренс в это время сидела на кухне, качаясь на стуле. В маленькое окошко падал рассеянный свет. За окном кружила снежная буря. Словно зима зубами вгрызалась в Поднебесье, не желая уходить.

– Я бы тоже держалась до последнего, если бы случалась раз в десятилетия, – бросила Фло через плечо вошедшему Ансельму.

Нетронутый был белым, как сугроб, и замерзшим. Короткие волосы и борода были сплошь покрыты инеем. Снег лежал на воротнике, плечах, вываливался из карманов. Девушка почувствовала, как мороз пробежал по коже от одного только вида Ансельма, но волшебнику было все нипочем. Он улыбался, отряхивая куртку от снега. По лбу стекали ручейки тающих в волосах льдинок.

– Гемма! – вдруг вскочила Флоренс на ноги, и стул с грохотом опрокинулся позади неё. Спавшая у печи кошка подпрыгнула на все четыре лапы, выгнувшись дугой.

– Её же занесет снегом, – взволновалась девушка.

– Снегом? – переспросил Ансельм.

Фло схватила с вешалки меховую накидку волшебницы и бросилась к двери.

– Она уходила рано утром. Метель еще не началась.

– Успокойся, Флоренс, – остановил её Ансельм. – Она может о себе позаботиться.

– Но я не хочу, чтобы она делала это сама. Я хочу заботиться о ней, – выпалила Фло, натягивая замшевые полусапоги.

– Ты заблудишься в такую метель.

– Ты пойдешь со мной, – безапелляционно бросила девушка.

Ансельм глубоко вздохнул. Потер еще не высохшую бороду, опять надел куртку и молча вышел во двор.

Ветер был такой сильный и летящий в лицо снег так кололся, что Флоренс, в конце концов, решила идти задом наперед. Метель бушевала нещадно, девушка не узнавала знакомые тропинки на развилках в лесу. Все вокруг кружило перед глазами вместе с ворохом снега. Ансельм был прав: одна она бы легко могла заблудиться. Фло посмотрела на волшебника. Тот шел сквозь бурю, как ледокол, даже не морщась.

– Ансельм, сделай что-нибудь! – взмолилась, не выдержав, девушка.

– Сделать что? – спросил на ходу волшебник.

– Спаси меня, друг. Я не дойду.

Нетронутый улыбнулся в бороду и повел перед собой рукой.

Их с Флоренс тут же окружил воздушный пузырь, метель осталась за его пределами.

– Можешь же, когда хочешь! – обрадованно воскликнула девушка, а потом внезапно остановилась.

Ансельм повернулся к ней.

– Ты это имел в виду, когда говорил, что Гемма сама может о себе позаботиться? – тихо спросила Фло.

Нетронутый улыбнулся, проводя рукой по коротким волосам, стряхивая снег.

– Получается, я совсем ей не нужна? – голос Флоренс стал почти жалобным, она уронила руки с накидкой, которую до этого прижимала к груди.

– Думаешь, Гемме нужно волшебство? – спросил Ансельм, подходя ближе.

– Я не знаю, что ей нужно, – проговорила девушка.

Вокруг стояли красивые высокие сосны. Фло угадывала их совершенные ровные стволы даже в разыгравшейся непогоде, сквозь мельтешащие перед глазами снежные вихри.

– Ты ведь уже любила женщину? – спросил нетронутый.

– Но Гемма не просто женщина! – тут же воскликнула Флоренс с отчаянием в голосе.

– Не просто?

– Раньше, влюбляясь, я никогда не думала о другом человеке, – Фло подняла на Ансельма растерянный взгляд. Она видела только его улыбку в густой кудрявой бороде. И девушка подумала вдруг, что именно сейчас ей так не хватало его глаз, одно выражение которых могло бы рассказать ей обо всем. – Я всегда думала только о себе, – продолжала она. – О том, чего я хочу. И шла напролом, чтобы получить это. Но сейчас я просто не могу идти напролом. Это же Гемма. Вдруг я что-нибудь сломаю.

Ансельм молчал.

Флоренс чувствовала, что он думал над её словами. Лицо его стало спокойным и сосредоточенным.

– Помнишь, когда мы встретили Стража? – вдруг спросил нетронутый.

Фло кивнула, не понимая, куда он клонил.

– Что ты чувствовала тогда?

Девушка пожала плечами.

– Ничего. Точнее все было легко и просто. Я знала, что делать.

– Или сегодня утром, когда ты поняла, что Гемма будет возвращаться одна в метель?

Флоренс покачала головой.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Что ты чувствовала? – повторил свой вопрос Ансельм.

Девушка вздохнула.

– Я хотела, чтобы ей было тепло, – пробормотала Фло чуть ли не обиженным тоном.

Она говорила нетронутому о важных вещах, а он задавал непонятные вопросы.

– Каким было это желание? – терпеливо спросил Ансельм.

Флоренс опять пожала плечами, всем своим видом показывая, что не понимала, чего волшебник от неё хотел.

– Оно было легким, Флоренс, – произнес нетронутый. – Оно было очень легким и приятным. Радостным. Оно не сводило тебя с ума.

– Нет, не сводило, – согласилась девушка, глядя на друга внимательнее.

– А теперь представь, что ты целуешь Гемму, – произнес Ансельм. – Что ты чувствуешь?

Фло молчала, отведя взгляд. Она нахмурилась и вдруг почувствовала, как холодно в лесу.

– Ты чувствуешь смятение, – уверенно сказал нетронутый. – Это желание вызывает в твоей душе целую бурю чувств. Я вижу это уже сейчас, просто стоя рядом с тобой. То, что творится сейчас на улице, не идет с этой душевной бурей ни в какое сравнение.

Ансельм был прав. Одна только мысль о поцелуе с Геммой, вызывала внутреннюю дрожь и заставляла подкашиваться колени. Все спокойствие и умиротворение вмиг пропадали.

– И? – вскинула голову Флоренс. – И что теперь?

– Как бы тебе не хотелось жить для себя, в Поднебесье пребывают только те, кто своей целью ставит общее благо. Сначала общее благо. Когда у тебя на душе смятение, от тебя мало пользы.

– Но чье общее благо, Ансельм? – воскликнула Фло.

– Тех, кто остался на земле. Им сложнее, чем нам. И мы нужны им.

– И теперь я не могу поцеловать любимую женщину? – Флоренс чуть не плакала от мысли о том, что в мире, куда она попала, царят такие жестокие законы.

– Можешь, – поспешил успокоить девушку нетронутый. – Конечно, можешь. Но…

– Но? – буркнула Фло, сердито глядя на волшебника.