В плену у сакуры - Игорь Ковров

оно притягивало Павла всё ближе и ближе к себе, при этом не пересекая разумную грань. Кроме того, именно в то воскресенье, Сакура услышала искреннее восхищение парня вкусом японского удона, и в её радушном взгляде загорелся хитрый огонёк. — Нравится? Я умею готовить дома много вкусного! — улыбнулась она тогда за стойкой. У находящегося во власти вкуса и свежих впечатлений рыжего Павла тут же вырвалось: — С удовольствием попробовал бы… Тут он понял, что сболтнул лишнее и на время замолчал, пережёвывая пищу. Накрашенные губки задрожали в весёлом смехе: — Ты… Ты хочешь попробовать? Волосы качнулись в кивке, а россыпь веснушек медленно заливала краска. Сакура великодушно улыбнулась и сверкнула узкими глазками: — Хорошо, я приглашаю тебя. Глава 8. Магия востока Незаметно, как это обычно бывает в круговерти ежедневной учебной рутины, прошло ровно шесть дней. Отец Павла мог не волноваться по поводу вечернего отсутствия сына, поскольку был заранее оповещен о приглашении Сакуры и всегда рассчитывал на его самостоятельность. Главным условием при достижении консенсуса между отцом и сыном было обязательное возвращение последнего до закрытия метро, основные переходы которого прекращали свою работу в один час ночи по московскому времени. Следовательно после субботних занятий молодые люди как обычно доехали до станции "Парк культуры", но на этот раз уже держали свой путь в общежитие на "Академической". Именной студенческий билет грел сумку каждому из них, ведь именно он служил бесплатным пропуском во множество зданий, входящих в структуру Московского Университета. В другое время первокурсники с радостью сходили бы в зоопарк на Красной Пресне или в выставочный зал Манежа, не заплатив за это ни копейки, но в светлой голове Сакуры уже созрел хитрый план на этот вечер. Продвигаясь вперед по длинным коридорам общежития, студенты миновали множество обклеенных кусками объявлений стен, пока не пришли к заветному входу в комнату. Девушка раскрыла свою сумку и принялась с глухим шуршанием перебирать тонкими пальцами все ее содержимое. Наконец в ловкой правой руке звякнули ключи: "Нашла!". Перед тем, как воткнуть их в дверной замок, Сакура на мгновение затихла и прислонила правое ухо к разрываемой трещинами поверхности двери. — Никого. Я рада, что нам повезло! — хихикнула она в переминающемуся с ноги на ногу Павлу и открыла скрипучую дверь. Он уже знал, что у Сакуры есть соседки-соотечественницы, но встреча с ними безусловно могла бы помешать их близкому общению. За дверью девушка попросила его снять обувь в знак уважения к давней традиции японского быта. Внутреннее убранство трех комнат, соединенных между собой коридором с общим санузлом нисколько не удивило рыжего парня: в похожем месте проводил студенческие годы его родной отец. Лишь через тонюсенькую щелочку между аркой проема и косяком можно было разглядеть кучу неубранных вещей, но это была дальняя от них комната и притом Сакура никогда не позволила бы себе такого беспорядка. Проходя мимо второй комнаты в ванную чтобы по привычке помыть руки, Павел заглянул в проем второго обиталища: блеклые стены дополняли постеры звезд японской рок-сцены, переодетых в женщин, а вблизи кушетки частоколом выстроились пустые пивные бутылки. — Моя соседка пробует в жизни все… — не без презрения побурчала девушка, и, отразившись в зеркале ванной комнаты, приоткрыла дверь в свой мир. — Добро пожаловать! Первым, что увидел сбрасывающий водяные капли с рук Павел, был позолоченный котенок на письменном столе. Блестящая лапка была согнута в приветственный жест и без устали раскачивалась из стороны в сторону. Кроме него на столе лежала стопка библиотечных книг, выданных по учебному абонементу и словарь японских иероглифов. Павла поразили чистота и аккуратность, с которыми девушка расставила свой нехитрый скарб по местам. Вблизи заправленной постели — которой, казалось, не пользовались по назначению, настолько нетронутой она выглядела — лежал расстеленный коврик и сложенное спиралью одеяло. — Здесь я сплю, — невозмутимо обронила Сакура, потому что речь шла о ее естественной привычке. Подобные элементы японской жизни неоднократно мелькали в мультфильмах про школу, которые за последние полтора месяца жадно втягивал в себя Павел. Все, что он видел на этих крохотных десяти квадратных метрах, являлось подтверждением той немногой информации об экзотическом быте. Будучи настоящей японкой, Сакура Накамура, его новая подруга, была живым воплощением, носителем японской культуры, способным пронести ее основы в его далекую холодную Россию. — Нравится? — кокетливо пропела она, кивая в сторону золотистого котенка. — Это мой герой, он несет счастье. Немую гримасу восхищения на лице Павла сменила улыбка. — Надеюсь, он поможет тебе во время сессии. Сакура довольно кивнула, и ее взгляд сместился в сторону фотографии родителей, стоявшей в рамке слева от стопки учебников. Круглолицый мужчина с короткой стрижкой обнимал красавицу-жену на фоне двухэтажного дома с маленькими квадратными окнами. Оба так и светились счастьем, словно рекламировали зубную пасту. — Красивая у тебя семья. Они, должно быть, горды тобой. — прокомментировал парень, все больше и уважая девушку за множество увиденных и понятых мелочей, чудесным образом преобразованных в плюсы. — Да, это я настояла на Университете. Люблю животных, понимаешь… — смеясь, ответила Сакура и присела на стул. — Может быть, кошку заведу. — Ты сама как кошка! — вырвалось у Павла, присевшего рядом на кровать. — Мяу… — она играючи сымитировала покачивание лапкой золотого котенка, и оба звонко рассмеялись. В это время раздалось приглушенное урчание — это пустой желудок первокурсника сигнализировал о срочной потребности в пище. — О, ты голодный и я забыла тебя угостить… — смущенно покраснела девушка и сразу же встала со стула, хлопая себя по затылку. — Глупая я, глупая… Через десять минут студенты находились на пустой вечерней кухне общежития, где на одной из потертых газовых плит Сакура варила рис. Согласно ее оптимистичному увещеванию специальные круглые зерна риса, из которых при должной сноровке и клейкой субстанции может получиться знакомое многим суши, отлично комбинируются с жидким соусом карри. Поскольку японка была частым гостем магазина на Новослободской, нехватки в жидком карри не наблюдалось. Несмотря на то, что приготовленное блюдо считалось одним из самых простых, Павлу оно показалось одновременно вкусным, сытным, а главное — сделанным с душой. Лицо Сакуры, в которой только что признали годную хозяйку, слегка порозовело и склонилось в вежливой благодарности. Может быть, она и не знала простой истины, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но в нее по крайней мере, с детства вложили основы домоводства, что не могло не подкупить юного Павла. Домой, на Краснопресненскую, он ехал в приподнятом настроении, готовясь при случае по достоинству отблагодарить свою драгоценную подругу. Глава 9. Вдвоём Лекции закончились, и с приближением конца семестра наступила первая зачетная