Брак по залёту (СИ) - Натаэль Зика
— Глупенькая! Дал бог зайку, даст и лужайку! Всё будет — жильё, работа, мужа найдешь — не с этим помиришься, так, другого встретишь. Ты девушка красивая, одна, точно, не останешься! А дитя не будет. По ночам приходить во снах станет, плакать. Не выдержишь. Знаешь, сколько я таких историй видела? Ступай домой, поговори с родными. Может быть, показалось тебе, не так поняла. Не станет отец говорить о дочери — ненавижу.
— Я сама слышала. Это так больно… Сделайте мне аборт! Вот, у меня есть деньги!
— Иди-ка, сюда, — поманила женщина Евгению. — У тебя сколько недель? Четыре? Вот, смотри, какой сейчас твой малыш. А это — на что он будет похож, когда я удалю его из матки.
Женя отшатнулась от монитора, закрыла лицо руками и снова зарыдала.
— Зачем? Зачем вы мне показали??
— Чтобы ты поняла, на что решаешься. Назад вернуть не получится, а ты пожалеешь, я знаю!
— Не могу! Не могу я его оставить! Он никому не нужен, как и я. Не хочу, чтобы ребенок мучился, не хочу, чтобы он однажды услышал, что его рождение сломало его отцу жизнь!
— Хорошо, иди на кресло, я посмотрю.
Женя тихо открыла дверь, устало оперлась о стенку — господи, какой вчера был ужасный день! Спасибо врачихе, позволила ей переночевать в клинике. Денег, конечно, заплатила, как положено по прейскуранту, зато не пришлось возвращаться домой.
Девушка получила возможность не только оплакать, но и собраться с мыслями, прийти к решению, что ей делать дальше, набраться сил и храбрости.
— Явилась? — мать с отцом выскочили в коридор одновременно. Явно только соскочили с кровати — сонные, всклокоченные.
Евгения пропускала мимо ушей крики, что она опозорила их перед гостями и сватами, что бедный Денис вчера места себе не находил. Стояла, молча, рассматривала лица отца и матери. Как? Ну, как она могла не замечать, что они едва терпят друг друга? Как она могла не видеть, что отец к дочери всегда сдержан?
Любимая поговорка родителя — «курица — не птица, баба — не человек».
— Чего кричать, я не глухая, — буркнула девушка и попыталась пройти в комнаты.
— Куда? Ты теперь замужем, шуруй к мужу. Если простит и пустит в дом, — заступил ей дорогу отец. — Кормили, ростили, а ты вот чем отплатила? Как нам людям теперь в глаза смотреть?
— А я не просила меня кормить, растить и рожать, — огрызнулась Евгения. — И что такого случилось?
— Постыдилась бы, — подключилась мать. — Денис чем провинился, за что ты так с ним? Сейчас позвоню ему, скажу, что нашлась.
Женщина набрала номер и прокричала:
— Денис, пришла она. Да! Дома у нас.
И в сторону:
— Отец, собирайся, отвези ее к мужу.
— Сама дойдет.
— Не поеду я никуда, тем более — с ним.
Выпалили одновременно и замерли.
— Женька, ты как с отцом разговариваешь?
Девушка оттерла мать в сторону и прошла в комнату, родители кинулись следом.
— Как заслужил, так и разговариваю.
— Что?
— Да я тебя сейчас…
— Только попробуй, тронь, — девушка развернулась, уставилась горящими глазами в мутные со сна глаза отца. — Посажу.
— Женя, — потрясенно пробормотала мать. — Да, что случилось-то вчера? Дочка??
— А ничего не случилась. Только узнала, что родилась я для того, чтобы ты его — кивнула в сторону оторопевшего родителя — в загс затащила. И он всю жизнь мучается с нелюбимой женой и нежеланной дочерью.
— Что ты мелешь? Отец, — мать подскочила, обернулась за поддержкой к мужу и осеклась, увидев, как тот побелел.
— Женька, я… Ты все не так поняла.
— Да? А мне показалось, что все было предельно понятно. Ты так искренне сочувствовал моему мужу, так горевал, что одна женщина сумела жизнь двум мужикам испортить. Чуть не плакал, как Анечку любишь, а вынужден с Веркой жить.
— Саша, о чем она говорит? — растерялась Вера Владимировна.
— Понастойчивее у мужа спроси. У своего. У моего, кстати, тоже можешь поинтересоваться, — горько усмехнулась Женя. — Как они друг друга утешали, да решали, что лучше — аборт или развод.
Девушка прошла мимо остолбеневших родителей в свою комнату, закрыла дверь и упала на кровать, глотая слезы.
Не хотела ничего говорить, думала прийти, сказать, что передумала замуж, что подает на развод, будет на работу устраиваться и жить одна. Да не сдержалась. А еще Женя поняла, что ни часа лишнего не сможет провести с родителями в одной квартире. Какое счастье, что бабушка оставила ей комнату в коммуналке. Да, не ахти что, зато своя. Родители просили помочь им улучшить жилье.
— Комнату продадим и эту двушку. Возьмем на Ленина квартирку, трехкомнатную, — уговаривал отец. — Не дома — игрушки, высокие потолки, кухни по двенадцать метров! Зачем тебе комната, ты у нас одна дочь. Умрем — вся квартира твоя будет.
Как чувствовала — не согласилась. А теперь, видишь, пригодилось.
Женя вытерла слёзы, открыла почти пустой шкаф. Да, все вещи — у Дениса дома. Еще с ним объясняться…
Медленно перебрала немногое, что лежало на одной полке, и закрыла створку.
Зачем вернулась? Надо было сразу ехать к себе.
Ключ, точно! Она же за ключом заехала!
Ключ, как и документы на комнату, находились в ящике старого письменного стола. Девушка достала папку, поискала, куда ее положить, глаза зацепились за пустой пакет, сиротливо лежащий на полу у двери. В нем, вспомнила она, лежал новый комплект постельного белья, который забрала мать Дениса — постелить молодым постель. Белье забрала, а пакет бросила, где стояла. Мелочь, конечно, но почему-то её это царапнуло.
— Женя, что ты задумала? — в комнату зашла мать, за спиной ее маячила физиономия отца. — Ты же знаешь, отец, как выпьет, так его несёт — не удержать. Наболтал ерунды, а ты и поверила? Брось, дочка, не ломай себе жизнь!
— Мама, я не хочу ни о чем говорить, — тихо ответила Евгения. — Мне хватило того, что я услышала. Пьяный-не пьяный, но он был достаточно убедителен, тем более что раньше, как бы ни выпивал, этой темы не касался. А тут, видимо, ситуация показалась знакомой, всколыхнула глубинные пласты, вот он и выплеснул. А зять поддержал.
— Женя, Денис тебя любит! Он сам это сказал, — робко подал голос отец. — Что ты задумала? Ладно, я — идиот пьяный, но парень-то чем виноват?
— Он не виноват, это я виновата. Забеременела, ему жениться пришлось. Вину свою осознала, портить жизнь никому не собираюсь, — отрезала Женя и выдохнула, увидев вошедшего мужа.
— Женя, ты все не так поняла!
— Что я не
