Квант справедливости - Тим Ясенев
«Жигули» остановились перед ни чем не выдающимся домом. Водитель выглянул из машины и оценил обстановку. Рядом никого не было, а значит Алина могла спокойно попасть в дом.
– Пойдемте, – сказал тихо Илья Кузьмич, девушка вышла через водительскую дверь и последовала за героем.
Мужчина открыл дверь дома, и Алина оценила его интерьер. Посреди комнаты, как и полагается, стояла настоящая русская печь, слева стоял стол, застеленный старой клеенкой в цветочек, шкафчики для посуды и раковина. Справа стояла односпальная кровать, а рядом с ней находилась дверь, очевидно, в другую комнату или веранду. С потолка свисала старая советская люстра с одной-единственной лампочкой.
Данилова прошла внутрь, и хозяин дома закрыл за ней дверь.
Героиня заметила, что возле кровати лежал несчастный пес породы немецкая овчарка. Увидев хозяина, он подал слабый голос, похожий на скуление.
– Вот, Альберт, поприветствуй гостью, – сказал Илья Кузьмич.
– А почему его назвали Альбертом? – поинтересовалась Алина.
– Оля хотела его просто Мухтаром назвать, но я посмотрел на него и сказал, он слишком умный, чтоб его так называть. Вот и назвали в честь великого ученого – Альберта Эйнштейна.
– Похвально, что вы цените науку, – заметила девушка, – а ваша жена ценила?
– Нет. Она работала продавщицей в универмаге, и единственную науку, которую она признавала – это математику.
– А ваш сын в какой работает специальности?
– Тоже инженер. Только он занимается электроникой и этими, как их, микросхемами. Ты это, дочка, садись за стол, я сейчас чего-нить сварганю, ты, наверное, голодная. Что-то Альберт на тебя совершенно не обращает внимания. Он обычно или лает или хвостом виляет. Видно, ему так плохо, что не до тебя.
– Я должна вам кое в чем признаться, только я вас прошу, не горячитесь и не думайте, что поехали умом.
– Чтоб я умом поехал? – удивился герой, – да такого быть не может. Я сорок лет в науке!
– А вы послушайте. У вас есть зеркало?
– Есть, сейчас достану, если надо.
– Принесите, пожалуйста.
Пока хозяин дома лез в шкафчик над раковиной, девушка подумала: «Хоть бы он не поднял шум и все понял. Хотя если бы мне кто-нибудь признался в том, что он призрак, я бы тоже подумала, что сошла с ума».
– Вот, – герой протянул Даниловой зеркало, и она поднесла его к лицу. Алина увидела стену позади себя.
– Посмотрите на меня в зеркало, – сказала девушка. Она развернулась с зеркалом к собеседнику, чтобы он увидел ее.
Увидев в зеркале пустоту вместо болезненной гостьи, Илья Кузьмич ошарашенно посмотрел на Алину и спросил:
– Я во сне? Или спился?
– Нет, это наяву. Я призрак.
– Ох ты ж, говорила мне Нюра, надо меньше пить, а я хлестаю водку как компот.
– Не вините себя, вы не бредите. Я здесь потому что мой муж меня чуть не убил. Мое тело сейчас лежит в двадцати километрах отсюда, там, где вы меня подобрали. Только вы поможете мне.
– Нет, этого не может быть. Какие к черту души и призраки? Бога нет и призраков нет.
– Я тоже так думала, пока не умерла.
– Ох, ты ж екарный бабай! – герой потрогал девушку за руку. Она была чуть теплой, но явно живой, – да нет, живая. Что за хрень? В чем подвох?
– Простите, что появилась в вашей жизни, но никто больше меня не видит, – Алина стало жаль пенсионера, которого она свела с ума, просто показав свое настоящее обличие. На глазах появились слезы.
– Ну, не плачь, дочка, ты не виновата, ну умерла, ну с кем не бывает, – Илья Кузьмич стал успокаивать гостью, держа ее за руку и поглаживая по голове.
Это прикосновение было самым приятным, что могло быть тогда для всеми брошенной девушки, и она постепенно перестала плакать.
– А ну-ка сейчас достану ложку серебряную, проверю, призрак ты или нет, – пенсионер снова полез в шкаф для посуды и достал оттуда старую советскую серебряную ложку.
Для начала он взял обычную вилку и легонько ткнул ей в Алину. Вилка прошла насквозь.
– Во как, – изумился герой и затем, взяв серебряную ложку, повторил опыт. Ложка задела руку Даниловой и не прошла сквозь нее.
– Холодненькая, – сказала Алина.
– Да, точно призрак. Ну ладно, буду жить с призраком. Зато тебя, это, кормить не надо, – усмехнулся Илья Кузьмич.
– Да. Я вижу, вы рады, – улыбнулась героиня.
– Да, а то у меня шаром покати, а для такой гостьи, как ты, тушенка и огурцы не пойдут. А, так это ты и запахов не чувствуешь, да?
– Да. Может и к лучшему.
– Это да, от меня все мухи дохнут, зато как водочки приму, меня ни один комар не кусает. А так-то может и плохо. Тут воздух свежий, запахи леса и травы. Это не то, что в Москве.
– Нет. На нашем участке росли ели и сосны. Я так любила их запах. Надеюсь, когда-нибудь еще смогу его почувствовать.
– Я тебе помогу, ты еще поживешь. А вот мой Альберт совсем никакой. Посмотри, что с ним.
– Да, только помогите мне, подержите его, я же не могу.
– А, ну это да, а я-то забыл, – усмехнулся Илья Кузьмич, и девушка поняла, что все ей попался нормальный помощник, несмотря на его образ жизни, он все равно хорош душой.
Глава 8 Рассуждения о бытие
Алина стала инструктировать Илью Кузьмича, как держать пса при осмотре, а сама внимательно разглядывала его. Девушка уже подзабыла все тонкости ветеринарного дела из-за отсутствия практики, но с каждой минутой она вспоминала все больше того, что проходила, в том числе и на практике, в институте.
Вскоре Данилова смогла поставить диагноз. Он оказался не смертельным, но и не самым распространенным.
– Я считаю, что лучше все же съездить в ветеринарную аптеку, если вы хотите, чтобы ваш Альберт гарантированно выздоровел, – заявила Данилова.
– Как скажешь, дочка, Альберт остался для меня единственным другом здесь. Сын приезжает редко, хотя в последнее время стал чаще ездить. Все-таки тепло, лето. Только вот денег у меня не так много на всякие лекарства, даже для лучшего друга.
– Поверьте, если я выживу, я заплачу, вам сколько захотите. Мой муж очень богат. Думаю, за лекарством надо ехать завтра утром. Только вот что делать со мной?
– А что с тобой?
– Мое тело лежит в лесничем домике под присмотром врача, которым меня и убивал. Он, между прочим, задушил меня, когда я пыталась позвонить в полицию, узнав о заговоре.
– Ясно, дочка. И что же ты предложишь?
– Пока меня еще не убили окончательно, мне надо попасть в домик ночью и получше разузнать планы мужа и врача. Тогда я вернусь, и мы решим, как будем выкрадывать меня оттуда.
– Ох, едрена вошь, как много непонятного! Вроде ты тут, но на самом
