Пенни Джордан - Поздняя свадьба
– Ты?! Но этого не может быть. Это невозможно!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Невозможно… То есть как – невозможно? Почему? – опешила Абби.
Ее лицо побелело и вытянулось. А она так обрадовалась, когда доктор развеял все ее последние сомнения по поводу беременности. В конце концов, от токсикоза еще никто не умирал, зато у них с Сэмом появится малыш.
Правда, они еще не обсуждали, какая у них будет семья, но Абби в голову не приходило, что Сэм будет возражать против детей. Когда подтвердилось, что Абби скоро станет мамой, она захлопала в ладоши и запрыгала от радости, не обращая внимания на удивленное лицо доктора. Ей не терпелось поделиться новостью с Сэмом. Он будет классным отцом. Абби уже представляла, как он держит на руках их ребенка.
Она надеялась, что родится мальчик… Хотя все равно, сначала мальчик, потом девочка… Одну спальню надо будет переделать в комнату для няни. Слава Богу, Сэм прилично зарабатывает, и они могут себе это позволить. Как хорошо она все придумала. Ребенок… конечно, пока ребенок маленький, она будет сидеть дома, а позже обязательно займется карьерой. Но, конечно, муж и дети всегда будут на первом месте.
Она была счастлива и ничего вокруг себя не замечала. Хотела сбежать с лекции, но решила дождаться конца занятий.
Беременна… Ребенок Сэма. Она была самым счастливым человеком в мире. Неожиданно она почувствовала, что хочет есть. Мда… Сардины в томате были бы в самый раз, и еще большой шоколадный коктейль.
Нет, только не сейчас, она теперь должна правильно питаться и думать не только о себе, но и о ребенке. Фрукты, творог, рыба, витамины, ну все, что полагается в таких случаях. И еще… еще придется сократить их любовные баталии. Говорят, что это может повредить ребенку. Абби покраснела, вспомнив разговор с доктором, когда они обсуждали, как ей надо было предохраняться и как это делать впредь.
– Когда вы в последний раз занимались сексом? – спросил он ее неожиданно.
– Сегодня утром, – быстро ответила Абби и покраснела. – Вы знаете, я не была уверена. Дело в том, что у меня вот уже три недели задержки. Раньше такого не было.
Конечно, Абби пила таблетки, но в те две первые ночи она была так увлечена, что совершенно про них забыла. Тогда-то и мог появиться этот ребенок. Доказательство их любви друг к другу. О Боже, как же она счастлива, в это даже трудно поверить.
– От меня ты забеременеть не могла, – холодно произнес Сэм.
Абби не поверила своим ушам. Ее лицо, секунду назад сиявшее счастьем, стало мертвенно-бледным. Сэм собственными руками на ее глазах убивал их будущее.
– Что ты говоришь? Как – не твой ребенок? Что за дурацкие шуточки? – в замешательстве шептала Абби.
Она все никак не могла взять в толк, о чем же он говорит. Как может ее ребенок, их ребенок не быть его? Ради всего святого, что же он с ней делает? Озабоченно она вглядывалась в его лицо, пытаясь найти в нем хоть капельку юмора, и не находила.
– Шуточки? – прорычал Сэм. – Видит Бог, как я хотел бы шутить! Ты не можешь иметь от меня ребенка, ты не могла от меня зачать. У меня была операция. Я сделал себе вазектомию.
– Что ты сделал? – Абби широко раскрыла глаза.
Ее познания в медицине были более чем скромные, но однажды ей на глаза попалась какая-то газетная вырезка, из которой следовало, что после подобной операции мужчина теряет свою оплодотворительную способность. Она тогда еще поразилась: неужели можно добровольно отказываться от возможности иметь детей? Ладно, если по медицинским показаниям, а так… Невероятно!
– Ты что? Ты не можешь? И ничего мне не сказал?
– Я сделал это несколько лет назад, когда служил в армии. Меня отправили в маленькую индийскую деревушку. Я познакомился с парнем, который посоветовал мне это сделать. Он был сыном главы местной администрации и вдоволь насмотрелся на жуткую жизнь своих соплеменников. Сначала я отказывался. А потом мы как-то поехали в Бомбей, и я увидел толпы нищих, голодных оборвышей. Безработица – самый страшный бич в Индии. Родители не могут заработать детям даже на кусок хлеба. Грязь, вонь, болезни, вши! И никакого спасения от этого. Эти рахитичные заморыши хватают каждого встречного за ноги, за одежду, выклянчивая монетку. Ужас, чего я только не насмотрелся! Вот тогда мой приятель и предложил, давай, мол, избавим общество от ненужных детей, а детей – от общества, которому они не нужны. Сначала я обалдел, а потом подумал-подумал и решился.
Абби уставилась на него.
– Ты лжешь? – не поверила она.
– Нет, – горько усмехнулся он. – Я-то как раз говорю правду. А вот ты попалась! Решила свалить на меня свои грешки. Но вышло по-другому. Никто никогда не сможет мне сказать, что я кому-то сделал ребенка. Ты поняла? Никогда!
Абби нервно кусала губы. Она никак не могла поверить в то, что произошло. Как это могло случиться? Слезы заполнили ее глаза, они душили ее, как и злость на все происходящее вокруг.
– Ты должен был знать, что мне захочется иметь детей, когда мы поженимся, а ты ведь даже не собирался мне говорить, что не сможешь дать это. Почему? Почему?
– Поверишь ли, я был так сильно в тебя влюблен, что как-то не задумывался о детях. Я, конечно, догадывался, что ты захочешь иметь детей, но думал, что все образуется как-нибудь само собой.
– Но у нас не было времени. Но ты же знал… ты мог…
– Зачем? Разве это могло что-нибудь изменить?
– Ты лгал мне… Ты все решил за меня.
– А разве ты не сделала то же самое? Когда это произошло? Когда ты запрыгнула к нему в постель? Сразу? Через неделю, месяц?
– Что… Что ты хочешь сказать? Я не…
Она содрогнулась от омерзения, когда поняла, что он имеет в виду. Боже, как же он может думать, что она спала еще с кем-то? Как он может ее обвинять?
– Прекрати строить из себя невинную дурочку. Эта роль тебе не подходит. Можешь кому угодно пудрить мозги, только не мне. Я ведь знаю, что ты хочешь повесить на меня своего ребенка. Но со мной этот фокус не пройдет. Ведь это же он? Драгоценный прекрасный Ллойд? То-то я то и дело натыкался на него, возвращаясь вечером с работы домой.
– Причем тут Ллойд? – взорвалась Абби.
Вот в чем обвиняет ее Сэм! Безумец! Они с Ллойдом никогда не были любовниками. Одна только мысль о том, что у нее с Ллойдом могли быть какие-то сексуальные отношения, казалась кощунственной, ведь она относилась к нему как к брату. Да, это правда, что Ллойд к ней приезжал, но только чтоб поделиться своими проблемами, а не… Господи, почему она оправдывается? Абби вспомнила, что пару раз Ллойд действительно задерживался и уже в дверях встречался с Сэмом, но они вполне мирно здоровались.
Мда… пожалуй, только Сэм с его больным воображением мог придумать весь этот кошмар. Подумать только, а ведь он на все сто процентов уверен, что ребенок не от него. Есть у него такая черта: если уж что-то вбил себе в голову, то ничем не вышибешь. Правы были родители, она действительно ничего о нем не знает. Теперь понятно, почему он никогда не заводил разговор о детях. Боялся. Не хотел. Ревновал к Ллойду. Все ясно. Вот только об одном она не знала. Об операции. Он даже не посчитал нужным обсудить с ней это. Впрочем, разве это могло что-либо изменить!
– Ты не веришь, что между мной и Ллойдом ничего не было? – Абби сделала последнюю попытку спасти ситуацию. – Я ведь говорила…
– А почему бы и нет? – Сэм пожал плечами. – Кто-то же должен быть отцом этого ребенка, раз этим счастливцем не могу быть я.
– Но у меня до тебя никого не было, ты первый и единственный мужчина, который у меня был. Которого я люблю… Любила…
Абби больше нечего было добавить. Сказанного не вернуть. Продолжать говорить о любви так же бессмысленно и такое же безумие, как и то, что она только что узнала.
– Ты вполне грамотно ведешь себя в постели. У меня была возможность в этом убедиться. Но если я тебя не устраивал, могла бы просто сказать…
– Сэм, не надо, – перебила его Абби, ее голос звучал надтреснуто.
В ней что-то сломалось, что-то умерло, и это уже нельзя было исправить. Она пытливо смотрела на него, пытаясь найти ответ на свои невысказанные вопросы. Но от Сэма веяло арктическим холодом, он сделал шаг назад от нее, глаза пустые. Нет, это не тот Сэм, которого она любила. Это чудовище, которое в одну минуту разрушило всю ее жизнь.
– Я думал, что ты совершенна, прекрасна, очаровательна, что я попал в сказку. Считал себя самым счастливым человеком на свете. Я даже не подозревал, что можно быть таким счастливым. Но все оказалось миражом, блефом.
Боже, что он такое говорит – мираж, блеф! Да я ведь женщина из плоти и крови, со своими чувствами, до которых ему нет никакого дела. Он разбирает ее по кусочкам, анализирует… Как он мог подумать, что не удовлетворяет ее! Ведь он был идеальным любовником, о котором можно только мечтать, а может, это потому, что она любила?
Любила?
Вот именно. Любила. Все прошло. Злость и обида заполнили ее.
