Джон Макдональд - Тепло твоих рук

— Ладно. Хорошо. Сейчас. — Джордж вошел в дом.

Морган Миллер спрыгнул с крыльца и, сделав три шага по двору, снова вошел в дом. Спустя считанные секунды появился вновь с армейским карабином в руках. Проверил, как действует затвор.

Застегивая рубашку, из дверей появился Дэйтуоллер и встал рядом с Миллером.

— Что за чертова кутерьма?

— Не знаю. Эйнджи пошла на луг и не вернулась.

Дэйтуоллер зевнул.

— Вернется. Горячку не пори. Чувствую себя совсем хреново.

Смертельная бледность была разлита по обтянутому кожей, обрамленному корочкой грязных черных бакенбардов лицу этого высокого сутулого человека с вдавленной грудью.

— Чертовски тихо, Херм.

— Побойся бога, Морг, тут всегда тихо. Ты что, не заметил? Так тихо, что я заснуть не могу, пока не поддам.

— Тихо не как всегда, — сказал Миллер. — Эйнджи! — Он покрутил головой, прислушиваясь. — Молчит.

— Ей не по нраву было, когда сестрица заявилась, вот, может, она и двинула куда подальше.

— Не похоже на Эйнджи. Не сделает она так.

Я твердо знал, чего хотел, и знал, что не стану спрашивать на то чьего-то дозволения. Мне хотелось, чтобы на этом узком полуразвалившемся крыльце появился Костинак, чтобы затем я снял того, кто ближе к двери, и тут же, на одном дыхании — двух остальных.

— Кофе! — заорал Костинак. Я узнал его по голосу.

Пожав плечами, Дэйтуоллер ушел в дом. Появился Макейрэн. Он заполнил собой весь дверной проем. Рядом с ним остальные выглядели какими-то тщедушными фигурками. На нем были джинсы и шерстяная ковбойка, расстегнутая до пояса.

— Джордж говорит, ты дергаться стад, Морг.

— Пропала Эйнджи.

— Она просто досадить тебе хочет. Не стоит кому-нибудь вскарабкаться вон на ту горку? Ведь сегодня день святого Георгия.

— Заткнись. Я здесь распоряжаюсь.

— Каждому известно, что распоряжаешься ты, Морг. Особенно мне об этом известно. С того момента, как я пытался тебе втолковать, что нормальным будет отослать Мег назад, я понял, что ты распоряжаешься. Но вот другой вопрос, хорошо ли ты распоряжаешься. Было бы нормальным отпустить ее и…

— Паленым пока не пахнет. В новостях о ней не было ничего.

— Могу я хотя бы развязать ее теперь? Она на улицу хочет выйти, чтобы…

— Никто на сантиметр от дома не отойдет ни ты, ни Херм, ни Мег, никто. Пока я не скажу, пушки свои приготовьте.

— Ну ты задергался! Развязать-то можно ее?

— Да, только из дома она не выйдет.

— Ладно, ладно, ладно.

Через несколько минут после того, как Макейрэн скрылся внутри, Миллер внезапно резко повернулся и тоже вошел в дом. До меня доносились их голоса, но разобрать ничего было нельзя.

Минуты через три я услышал звон разбитого стекла и треск ломающегося дерева. Мне показалось, что звуки доносятся с другой стороны дома. Я ожидал услышать выстрелы, но их не было. Позже я понял, что шум этот произвел Морган Миллер, выбивший сначала стекло в окне, а затем выломавший и целиком слуховое окошко на той части крыши, что выходила на запад. Он вылез через него и, вскарабкавшись по покрытой битумом кровле, осторожно выпрямился во весь рост подле конька крыши. Я почувствовал, что там происходит какое-то движение и, осторожно заглянув туда, заметил, что он сможет увидеть за повозкой ярко-голубой свитер Фрэнкел. Медленно и осторожно повернувшись, он скрылся из виду. Я перевел дыхание.

Он перешел на другую часть крыши. Мне стало видно, как он тщательно осматривает все вокруг. За каменным основанием церкви укрылись двое из команды Уилера. Один пригнулся рядом со стеной, другой был с ним рядом. Миллер заметил его ноги. Вскинув карабин, прицелился гораздо тщательнее, чем можно было от него ожидать, и превратил колено в полное месиво. В ту же секунду ринулся по крыше к слуховому окну. Раненый испустил дикий вопль. Несколько человек сделали выстрелы по движущейся цели, но Миллеру удалось добраться до слухового окна и скрыться в нем.

— Прекратить огонь! — раздался громкий голос. Я знал этот голос. Бесстрастный голос принадлежал Д. Д. Уилеру, но был усилен громкоговорителем, привезенным его людьми. — Прекратить огонь! — эхом разнеслось по окрестным холмам.

— Морган Миллер! Морган Миллер! Я жду ответа.

— Ублюдки! — раздался крик Миллера из недр дома. В сравнении с громкоговорителем, голос звучал тонко и истерично. — Грязные полицейские ублюдки!

Он выкрикивал ругательства и проклятия, пока ярость его не стала угасать, а голос не сделался хриплым.

— Миллер, вы окружены полицейскими силами штата, округа и города. Перекрыты все выходы из дома. Тебе не удастся сделать больше ни одного выстрела. У нас есть все необходимое, чтобы выкурить вас оттуда — тебя вместе с Костинаком, Макейрэном и Дэйтуоллером. Ты проиграл — станешь ты дергаться или нет. У нас все предусмотрено. Если ты станешь тянуть время, вечером мы осветим все здесь так, что будет светлее, чем в операционной — у нас тут генераторы припасены. Так лучше выходи сейчас. Дольше проживешь.

В голосе не ощущалось никакой возбужденности. Тон был холодный, безапелляционный, почти что скучающий.

Долгое время из дома не доносилось ни звука.

— Обсуди это со своими и выходи с поднятыми руками, — раздалось из громкоговорителя.

Когда эхо затихло, донесся крик Макейрэна:

— Фенн? Ты здесь, Фенн?

Я не был уполномочен ему отвечать. Внезапно резким движением Фрэнкел перевернулась на спину. Она уперлась в меня взглядом загнанного в клетку леопарда, ненависть ее была безграничной.

— Хиллиер, немедленно сюда, — прохрипело из громкоговорителя.

Я окликнул Ритчи. Он быстро переполз ко мне, и я оставил его стеречь женщину. Я пополз назад, сделал круг и поднялся, когда оказался позади развалившегося дома, заранее избранного местом для командного пункта. Бринт, Райс и Уилер укрылись за сложенной из валунов стеной чуть выше метра. Сидя на корточках, Райс покусывал травинку. Бринт сидел на колченогом кухонном стуле, под одну из ножек которого был подложен плоский камень. Выглядел он уставшим. Уилер расположился на груде камней, держа между колен громкоговоритель. Сквозь расщелину в стене он мог следить за тем домом.

Подняв на меня глаза, Лэрри сказал:

— Не так мы все планировали, мой мальчик.

— Чуть раньше казалось, что все идет неплохо, — ответил я и, пригнувшись, пробрался к Уилеру. Опустившись на одно колено, взглянул на него вопросительно.

— Хочу, чтобы вы были здесь, чтобы слышать условия сделки, — сказал Уилер. Он поднес громкоговоритель к губам: — Хиллиер слушает.

— Хочу услышать его голос.