Кристина Джонс - Семейный бизнес

— Она не говорила ничего конкретного?

— Разумеется, нет. — Сесилия вздохнула. — Глупая женщина. Ей просто хочется казаться важной. Я не позволю Бет испортить сегодняшний вечер. Привет, Чарли!

Чарли Сомерсет, одной рукой обнимавший очень красивую и очень молодую девушку, остановился на пути к бару и поцеловал их обеих.

— Какое шикарное представление! Я давно так не смеялся. Сабрина просто великолепна.

— Я думала, — прошептала Джорджия — что ты и Сабрина, ну… что вы вместе.

— Да, — Чарли похотливо улыбнулся, — мы вместе. Но у меня всегда имеется маленький резерв. Этот резерв и есть Хэйли.

Хэйли застенчиво улыбнулась. До чего же молоденькая: да ей самое место в уютной кроватке с плюшевым мишкой, а никак не с Чарли Сомерсетом.

— А Сабрина в курсе?

— Что я здесь? Да. Насчет Хэйли? Пока нет. Мне еще предстоит взять этот барьер. Кстати, о барьерах. Ты уже готовишься к следующей неделе? К триумфу Шалуна в Ньюбери?

— Конечно! — Джорджия кивнула. — Мы так распланировали рейсы, чтобы все могли поехать на скачки. Ты собираешься победить?

Чарли пожал плечами.

— По крайней мере, надеюсь на призовое место. Там будут сильные соперники. Но я не из тех, кто сдается без драки.

Хэйли это показалось забавным, и она хихикнула. «Боже, — подумала Джорджия, — она даже смеется по-детски». Чарли обнял девушку и прижал к себе.

— Мне надо идти. Я обещал угостить Хэйли мятным ликером.

«Наверное, ликером дело не закончится», — печально подумала Джорджия, наблюдая, как они, словно приклеившись друг к другу, направились к бару. Ей на секунду даже стало жалко Сабрину.

Второе действие спектакля «Возьми мое сердце» началось вовремя. Сесилия, чтобы не терять лица перед Бет, поспешила проверить грим и костюмы и маленько покричала на мистера Кнебли, несчастного осветителя. Джорджия сменила пожарное ведро на более удобное сиденье — тележку, принадлежавшую кому-то из членов клуба «Эвергрин», и старалась не думать о Рори.

Теперь действие разворачивалось намного живее. Алан, игравший Ирвина, и Сабрина, игравшая Джокасту, по сценарию сгорали от страсти друг к другу и не скрывали этого. Сабрину, похоже, убедили не раздеваться на сцене.

Члены клуба «Эвергрин» увлеченно жевали лимонный шербет, который они принесли с собой, наблюдая ключевую сцену спектакля. Муж Джокасты, Бурк, узнает о том, что его жена заигрывает с Ирвином — его братом-близнецом, которого куда-то умыкнули сразу после рождения и который теперь приехал предъявить права на родовое поместье, а заодно и на его хозяйку. Бурк уходит со сцены, чтобы вернуться с пистолетом.

Сцена встречи Джокасты со своим любовником так увлекла детей Мари и Барни, что те смотрели ее, открыв рты. Джорджия закрыла глаза.

Сабрина, согласившись не выходить на сцену обнаженной до пояса, решила сымпровизировать. В ярко-алой блузе и ажурных чулках она продефилировала по сцене на шпильках к окаменевшему Алану, заставив застыть в изумлении весь Масон-холл.

Извиваясь вокруг своего любовника, Сабрина применила технику соблазнения, которую, вероятно, ранее испробовала на папаше Оскара и на Чарли. Алан, в начале пьесы игравший не очень убедительно, тут же полностью перевоплотился в распутного повесу и уже больше не нуждался в подсказках суфлера.

Члены клуба «Эвергрин» сидели, еще сильнее сжав свои пакеты и не смея шелохнуться. Мистер Кнебли оказался совершенно не в состоянии контролировать свои движения на осветительном мостике. Световые блики хаотично метались по сцене, вызывая у зрителей эффект головокружения. Триш и Джед уткнулись друг в друга. Джорджия бросила взгляд на Чарли. Он ерзал на своем месте.

Когда члены клуба «Эвергрин» затопали ногами, на краю сцены показалась Бет, сжимавшая свою папку. Работница почты Джесси Хопкинс, ответственная за занавес, стояла как вкопанная. Бет знаками показала ей, чтобы она опустила занавес и закрыла неудачную, на ее взгляд, сцену.

Джесси поджала губы и крепко вцепилась в шнур занавеса. Ее шепот разнесся по всему залу:

— Я не стану вам подчиняться, миссис Бримстоун. Я слушаюсь только Сесилию.

К этому времени Алан и Сабрина уже упали на шезлонг и целовали друг друга с неподдельным энтузиазмом. Бет, поняв, что не в силах тягаться с авторитетом Сесилии, разъяренная, ушла за кулисы. Все возбужденно аплодировали.

В следующей сцене Сабрина была одета более скромно — в платье цвета овсяной каши, которое никак не сочеталось с ее ажурными чулками и шпильками. Премьера спектакля «Возьми мое сердце» дошла до своего логического завершения без каких-либо очередных инцидентов. Джорджия рассеянно хлопала. Зрители в восторге что-то выкрикивали, и Джесси Хопкинс опустила занавес, скрыв актеров тонной бордового вельвета.

— Ну разве это не потрясающе, дорогая? — Сесилия, пробиравшаяся через ряды перевернутых стульев, была вне себя от счастья. — Быстренько собирай вещи, у нас фуршет в «Семи звездах», отмечаем успех премьеры.

Джорджия застонала.

Бар «Семь звезд» был заполнен до отказа. Мистер Кнебли с осветительного мостика играл на страдающем одышкой аккордеоне, а подвыпившая миссис Фаунтан аккомпанировала ему на пианино. Все с упоением пели, но никто не попадал в такт. Мики Соммервиль разливал фиолетовую жидкость, которую он назвал коктейлем «Возьми мое пылающее сердце», а Сабрина, переодевшаяся в леггинсы и кашемировый свитер, но все еще на шпильках, раздавала автографы.

Сесилия передала Джорджии бокал красного вина.

— Алан Вудбери всем рассказывает, что они с Сабриной теперь одно целое и что поцелуи были самые настоящие. А как же Чарли?

— Он утешится с Хэйли. — Джорджия быстро осушила бокал. — Наверное, мама запретила ей возвращаться домой позже десяти. Ой, мне кажется, Спенсер хочет что-то сказать.

И, наблюдая, как бабушка идет к стойке бара, Джорджия подумала, что ей уже можно отправляться домой.

— Джорджия! — Вид у Бет Бримстоун был озабоченный. — Можно с тобой поговорить?

Джорджия устало вздохнула. До чего же ей не хотелось говорить с Бет. Ей сейчас вообще ни с кем не хотелось говорить, кроме Рори.

— Да, конечно. Но если речь пойдет о моей бабушке…

— Вовсе нет! — Бет бросила смиренный взгляд на Сесилию и Спенсера. — Я хочу поговорить о проблемах у вас в «Диадеме». Я пыталась обсудить это с Сесилией, но она и слушать ничего не хочет. Видишь ли, я знаю, что многие слухи безосновательны, но, к сожалению, далеко не все так считают. Кое-какие неприятные случаи действительно имели место, так? Не будете же вы этого отрицать.