Служебное расследование (СИ) - Мира Айрон
— Я не должна была вас принимать на оздоровление в санаторий!.. Не имела права.
— Вы сами-то в это верите, Любовь Евгеньевна? Попробовали бы вы не принять меня! — попытался усмехнуться он.
— Спасибо, — Люба направилась к двери, на ходу давая распоряжения Зинаиде Степановне.
— Вы придёте ещё, Любовь Евгеньевна? — Яков открыл глаза.
— Буду навещать ежедневно. Как врач.
— Спасибо, — он слабо улыбнулся. — Как врач — это хорошо.
Глава третья
Вскоре Миронова перевели из реанимации в отдельную палату. Сиделка постоянно находилась рядом с ним, но размещалась в отдельной маленькой палате по соседству. Когда приходила Люба, сиделка почему-то сразу исчезала на время. Видимо, давала себе небольшой отдых, передав подопечного в надёжные руки Любы.
Люба сама не понимала, почему так прониклась ситуацией Якова Александровича, ведь он был не сирота и не слабенький какой-то: быстро шёл на поправку, вернул себе обычную лёгкую насмешливость, никогда не жаловался. Единственное, что удивляло Любу, каждый раз, когда она собиралась уходить, Миронов спрашивал: «Завтра придёте?».
И она приходила, даже если была занята. Выкраивала время.
По первому времени Люба даже несколько раз кормила Якова Александровича бульоном. Но пациенту категорически не нравилось быть или даже казаться слабым, потому он очень быстро начал делать всё самостоятельно.
Говорили они, в основном, о работе. И конечно, Люба сама лично проводила ежедневный осмотр, хоть и доверяла лечащему врачу Миронова.
Никто из родственников Миронова так и не объявился, что немало удивляло Любу. Неужели по-прежнему не знают ничего? Или он сказал не приезжать, и все послушались? И в том, и в другом случае странно. Но это не её дело, чужая семья — потёмки.
Миронова выписали через три недели. Когда Люба пришла навестить его и попрощаться, её ждали в палате корзина цветов, бутылка неприлично дорогого шампанского и какие-то редкие конфеты.
— Я не могу это принять, Яков Александрович! Вы с ума сошли? Вы забыли, по какому поводу оказались в «Ключиках»?
— Нет, не забыл. Я приеду в санаторий для продолжения работы, как только восстановлю здоровье и вернусь в министерство. Уже предупредил руководство, чтобы никому другому расследование не перепоручали.
— Хорошо, я рада, что вы закончите начатое. Но всё равно не приму подарки от вас.
— Это не как врачу, Любовь Евгеньевна! Вы ведь не были официально моим лечащим врачом! Это вам лично. Как женщине.
* * *
Конец августа
Погода стояла сухая и тёплая: природа решила порадовать накануне наступления осени. У Любы закончился двухнедельный отпуск, который она в этом году провела на даче с тётей Клавой: они готовили варенье, мариновали огурцы, делали ассорти. Люба с интересом наблюдала за развитием отношений между тётей Клавой и соседом по даче, Рифом Рустамовичем. Ему было шестьдесят семь лет, и он не так давно овдовел. Любе сосед по-человечески нравился: добрый, спокойный, вежливый, с правильной речью и хорошо поставленным голосом, не склонный к нравоучениям и длительным тирадам, но способный поддержать беседу на любую тему. К тому же, всегда готов прийти на помощь. Люба впервые почувствовала в себе позывы устраивать чью-то личную жизнь, а именно, тёти Клавы. Риф Рустамович очень подходит тёте! А она, Люба, кажется, стареет, раз начали одолевать матримониальные идеи.
В понедельник Саша, который уже больше месяца работал старшим механиком в большом автосервисе и курировал несколько точек, вернулся домой чернее тучи. Обычно Саша был добродушным, улыбчивым и открытым человеком, и чтобы он впал в мрачное настроение, должно было произойти нечто действительно серьёзное.
Младший, Влад, поужинал и ушел гулять с друзьями, пока ещё не настал учебный год. Все вернулись из отпусков, друзьям было, о чём рассказать друг другу.
Саша продолжал молча сидеть за кухонным столом.
— Санька, хватит. Быстро рассказывай, что произошло, — Люба устроилась напротив, налив себе вторую чашку чая.
Бросив на мать виноватый взгляд, Саша признался:
— Меня Алик от работы отстранил. И кажется, я попал на очень крупную сумму.
— Как это? — сердце Любы сжалось. Ну нет! Они только начали жить более-менее спокойно! Перестали считать копейки, маниакально планировать расходы… Да и вообще, не мог Санька сделать ничего такого страшного! Происходит какая-то вопиющая несправедливость. Люба была уверена в этом.
— Санька, давай подробно, всё по порядку.
— В четверг в автосервис, где я как раз был в тот момент по поводу одного большого трудного заказа, привезли «Порш» девятьсот одиннадцатый, кабриолет. Со столичными номерами, естественно. Три дамочки там, и как мне показалось, нетрезвые. Или с сильного похмелья. Работы было тьфу, два колеса подкачать. Зачем вообще в сервис припёрлись? Им бы на дороге какой-нибудь парень с удовольствием помог!
Поскольку я был там, сделал им машину, они уехали довольные. А через полчаса возвращаются пешком, вопли, крики, скандал: машина встала на выезде из города, вызвали эвакуатор, отправили в Москву. На меня погнали, типа сделал что-то не то. Алика вызвонили. Вроде, Алик их уговорил, обещал заняться их машиной. Уехали на такси в Москву. А сегодня ультиматум выдвинули: чтобы сервис за свой счёт ремонт им произвёл, и грозятся в суд за порчу имущества подать. Потребовали, чтобы меня уволили. Алик меня отстранил пока, до выяснения. Экспертов надо нанимать, ехать, разбираться. И всё, видимо, за мой счёт.
Санька опустил голову.
Странная история, очень странная. Всё за уши притянуто, это даже для Любы очевидно.
— Сынок, вот так ни с того ни с сего, — они поехали, и машина встала? А ты виноват?
— Да. Я же с ней возился. С меня и спрос.
— А ты не ссорился с ними? Говоришь, будто нетрезвые они были?
— Я вообще на них внимания не обращал.
Люба напряжённо думала. Кажется, он всё-таки настал, — тот момент, когда ей понадобилась помощь Ярославны.
— Я сейчас наберу один номер, а потом передам трубку тебе, и ты снова всё подробно изложишь.
— А кому звоним? — в глазах Сашки мелькнула надежда.
— Знакомой. Она адвокат.
Знакомство Любы и адвоката с редким именем Ярославна произошло чуть больше десяти лет назад. Вообще, адвокатом Ярославна давно не работала в силу определённых веских причин, но как она сама выражалась: «Бывших юристов не бывает».
Ярославне было немного за пятьдесят, но выглядела она моложе лет на пятнадцать как минимум. Когда-то давно, ещё в бурные девяностые, она начинала адвокатскую деятельность в Москве, подавала огромные надежды. И её, как одну из лучших, нанял какой-то авторитетный авторитет из города Любы. Авторитету, а точнее, кому-то из его людей, понадобилась качественная защита в суде. Защита
