Фрида Митчелл - В огне соблазна

Дженнифер тряхнула головой, возвращаясь к действительности.

— Нет, не побеспокоилась, — сухо ответила она.

— А когда в последний раз в коттедже останавливались? — поинтересовался Фергюсон.

— Недавно, — буркнула Дженнифер, которая об этом понятия не имела.

— Что значит недавно? Несколько недель или несколько месяцев? — холодно переспросил Фергюсон.

Дженнифер хотела сказать, что это не его дело, но не стала огрызаться, опасаясь спровоцировать ответную дерзость, на которую Фергюсон, как она теперь знала, вполне способен. Дженнифер вспомнила предупреждение Джудит, что в коттедже будет холодновато и сыро, потому что она была там в последний раз в теплое время года и ни разу не протапливала камин.

— Несколько месяцев, — буркнула Дженнифер.

Фергюсон кивнул, не сводя глаз с дороги. Снег валил, не переставая, дворники едва справлялись с налипающим на лобовое стекло снегом. Поля и перелески тонули в сугробах, а в салоне машины было тепло и уютно. Дженнифер с облегчением думала о том, что ей не надо ковылять по непогоде до коттеджа, где ее ждут холод и промозглая сырость. Она с благодарностью взглянула на своего спасителя, чувствуя себя виноватой перед ним. Однако, тут же вспомнив все те несправедливые упреки, которыми он осыпал ее на дороге, Дженнифер перестала терзаться угрызениями совести. Он не имел никакого права вести себя так с ней, даже если принял ее за Джудит Макгивен и питал уважение к брошенному родственниками старику Тимоти.

Дженнифер посмотрела вниз и заметила, что под ее ногами образовалась лужица от растаявшего снега. Бросив настороженный взгляд в зеркало над лобовым стеклом, она увидела застывшее, словно каменное, лицо Фергюсона. Суровое выражение его глаз поразило Дженнифер. Она вдруг подумала о том, что находится во власти этого человека, и ей стало нехорошо. Дженнифер захотелось домой, в шумный круг родных и друзей, которые сейчас готовились к празднику.

— Не надо нервничать, — услышала она, — я не трону внучку Тимоти, как бы мне ни хотелось взгреть ее за черствость и бессердечие.

Дженнифер вспыхнула до корней волос и отвела глаза в сторону.

— Я вовсе и не нервничаю, — солгала она.

Фергюсон недоверчиво хмыкнул.

Отвратительный тип! Дженнифер зябко поёжилась. Нет, она не должна разговаривать с ним, чтобы снова не нарваться на колкость. Скоро она окажется в коттедже и забудет этого человека как дурной сон. Дженнифер решила, что, как только доберется до дома, прежде всего сделает ванночку для травмированной ноги и хорошенько перебинтует ее, а потом ляжет спать, чтобы рано утром наведаться к Роберту и посмотреть, чем она может помочь своему старому верному другу. Метель, по расчетам Дженнифер, должна к тому времени утихнуть, так что, даже если не удастся завести машину, можно будет перенести вещи на себе.

Дженнифер с ужасом представила, что ей придется пробираться по глубокому снегу с тяжелой ношей — чемоданом и мешком с углем. К тому же лодыжка страшно болела и так распухла, что Дженнифер не знала, сможет ли стянуть ботинок.

А что, если метель не утихнет к утру? Дженнифер боялась даже подумать об этом. В конце концов она может оказаться в снежном плену, в занесенном коттедже, среди глубоких сугробов, в которых легко утонуть.

Извилистая дорога сделала крутой поворот, и Дженнифер различила смутные очертания небольшого коттеджа, который, очевидно, и был целью ее путешествия.

Дженнифер вздохнула с облегчением, но тут же с ужасом подумала о том, что ей предстоит выйти из машины и пройти до домика около ста ярдов. Она не знала, сможет ли вообще наступить на больную ногу.

— Вот ваши наследственные владения, — язвительно сообщил Фергюсон.

— А с чего вы взяли, что их собираются продавать? — спросила Дженнифер.

— Ну, кроме того, что вы и ваши родные не проявляете никакого интереса к дому, в деревне слышали, как вы в кафе заявляли о своем намерении продать его.

— Так, значит, местные жители подслушивают приватные разговоры, а затем передают из уст в уста их содержание? — Дженнифер брезгливо поморщилась, представив царящие в деревне нравы.

Ее слова и тон, которым они были сказаны, задели Фергюсона за живое.

— Насколько я знаю, это был не приватный разговор, а громкое заявление, брошенное вами в лицо завсегдатаев кафе, после того как вы и ваш спутник здорово нализались. Если не хотите, чтобы вас «подслушивали», не напивайтесь. А слова о «вонючем захолустье», в котором расположен дом вашего покойного дедушки, не прибавили вам друзей среди местных жителей.

Дженнифер была потрясена — она не ожидала таких выражений от Джудит, с которой успела подружиться за несколько недель работы на новом месте. Впрочем, на Джудит, возможно, неблаготворно влиял Майкл, ее дружок, прожигатель жизни, большую часть дня носившийся на пижонской спортивной машине, а все остальное время проводивший в ночных клубах и барах.

К счастью, Дженнифер могла не продолжать неприятный разговор, так как Фергюсон остановил машину напротив аккуратного маленького коттеджа, видневшегося за утопающими в снегу фруктовыми деревьями. Вздохнув с облегчением, Дженнифер возблагодарила Бога за то, что настал конец ее мучениям: сейчас она выйдет из машины и больше никогда не увидит сидящего за ее рулем занудливого праведника.

— Спасибо, что подбросили меня, — вежливо поблагодарила она.

— Не за что, — буркнул Фергюсон и вышел из машины. Обойдя капот, он открыл дверцу заднего сиденья, где сидела Дженнифер.

Подобная учтивость, не вязавшаяся со всем тем, что Фергюсон наговорил ей, изумила Дженнифер. Она призналась себе, что ее странным образом влечет к этому колючему мрачноватому мужчине. Конечно, Дженнифер могла бы сделать вид, что не заметила его протянутой руки, но нога болела слишком сильно, поэтому Дженнифер воспользовалась помощью Фергюсона и вышла из машины.

— Как ваша нога? — ровным бесцветным голосом спросил он, видимо заметив ее колебания.

Дженнифер вдруг захотелось продемонстрировать этому типу, что с ней все в порядке. Она выпустила руку Фергюсона и наступила на больную ногу, чего, конечно, делать не следовало. Тут же лодыжку пронзила невыносимая боль, и, вскрикнув, Дженнифер зашаталась. Фергюсон молниеносно подхватил ее на руки, не дав упасть в снег.

Капюшон упал с головы Дженнифер, рыжевато-золотистые волосы рассыпались по ее плечам. Густые и непослушные, они всегда доставляли Дженнифер много хлопот, их мягкие завитки было трудно уложить в аккуратную прическу. Несколько золотистых прядей упали на грудь и руку Фергюсона. Он негромко чертыхнулся и застыл на мгновение, не сводя широко раскрытых глаз с лица Дженнифер, находившегося в нескольких дюймах от его собственного.