Линн Грэхем - Трудное примирение
— Да он просто мается без семьи. Пэгги прочистила горло.
— А тебе не приходило в голову, что у него есть какой-то личный интерес?
Кэтрин недоверчиво посмотрела на нее.
— Господи Боже мой! — простонала Пэгги. — Я что, открываю тебе глаза? Его поведение на похоронах было куда красноречивей моих слов. Да если ты бралась за что-нибудь тяжелее чашки, он бросался через всю комнату, словно какой-нибудь юный Ланселот! Я просто уверена, что он в тебя влюбился.
— Влюбился в меня? — ошеломленно переспросила Кэтрин. — В жизни не слышала такой ерунды.
— Возможно, я ошибаюсь, — с сомнением проговорила Пэгги.
— Конечно, ошибаешься! — с неожиданной горячностью поддержала ее Кэтрин. От смущения у нее даже щеки порозовели.
— Да ладно, успокойся, — вздохнула Пэгги. — Однако я перекинулась с ним парой слов во время похорон. Я спросила, зачем он подсовывает тебе очередную старушку, чтобы ты ухаживала за ней…
— Миссис Энсти его крестная! — возмутилась Кэтрин.
— Которая переживет еще не одно поколение своих бесплатных сиделок, — мрачно предрекла Пэгги. — Когда я забегала посмотреть квартиру, мне хватило одного ее каменного лица. Все это я высказала Дрю.
— Пэгги, как ты могла? От меня требуется только сходить за покупками да вечером приготовить обед. Это совсем не много при том, что плата за квартиру ничтожная.
— Поэтому-то я и чувствую здесь какой-то подвох. Между прочим… — Пэгги сделала многозначительную паузу, — Дрю сказал, что я напрасно волнуюсь, он не думает, что ты особенно долго там задержишься. Как ты думаешь, почему он так сказал?
— Может, он не уверен, что я ей подойду. «Ну спасибо, Пэгги, еще одну заботу мне прибавила», — устало подумала она.
А Пэгги теребила в руках письмо от поверенного и вдруг нахмурилась.
— Если ты уезжаешь на этой неделе, значит, ты даже не сможешь побывать у меня на ферме? — огорченно проговорила она. — А я-то надеялась, Кэтрин. Вы так прекрасно ладите с моей мамой, да и мне легче.
— Да, этого Дэниэл мне тоже не простит, — пробормотала Кэтрин.
— Может, хотя бы его оставишь? — неожиданно предложила Пэгги.
— Одного?
— А что такого? Мои родители его обожают. До смерти его забалуют. А ты тем временем уже устроишься, обживешь новую квартиру. Я чувствую себя такой виноватой, что ничем не могу тебе помочь, — призналась Пэгги. — Было бы так хорошо.
— Как я могу повесить на тебя…
— Мы же друзья, правда? А Дэниэлу так будет легче перенести переезд. Бедный бродяжка, эти переживания ему совсем ни к чему, — убеждала Пэгги. — Незачем ему видеть, как ты уводишь Клевера в приют для животных, да и в перевалочной квартире Дрю ему тоже незачем болтаться. Не думаю, что он легко поладит с тамошней экономкой.
«Дэниэл вообще не слишком ладит с любым, кто смеет ему противоречить», — грустно подумала Кэтрин. Особенно он не выносит, когда с ним сюсюкают и говорят, какой он хорошенький, а он, на его беду, именно такой. Черные кудри, длинные ресницы, темные глазищи. С ней-то он бывает очень ласков, но с другими — никогда.
— Так ты можешь доверить его мне? — напрямик спросила Пэгги.
— Конечно, я…
— Значит, решено, — заключила Пэгги. Кэтрин хотела было возразить, что они с Дэниэлом еще ни разу не расставались, даже на одну ночь, но промолчала. Дэниэл любил бывать у них на ферме. За эти годы они несколько раз гостили у Пэгги по выходным. По крайней мере так он хотя бы не лишится своего долгожданного отдыха на ферме.
Шесть дней спустя Дэниэл сжал ее в объятиях и бросился к машине Пэгги. Кэтрин медлила.
— Если он заскучает по дому, позвони, — сказала она Пэгги.
— У нас больше нет дома, — напомнил ей Дэниэл. — Его отняла Африка.
Минута-другая, и они уехали. Кэтрин застыла в дверях, глядя сквозь слезы на коробки и чемоданы. Не так-то много накопилось за четыре года. Коробки отправятся в гараж к Пэгги, на следующей неделе сосед обещал отвезти их в квартиру Дрю. Она досадливо смахнула слезы. Дэниэл уехал только на десять дней, не на полгода же!
* * *Дрю встретил ее на вокзале и подвел к своей машине. Это был широкоплечий мужчина с приятными чертами лица и спокойными манерами человека сдержанного и воспитанного.
— Сперва отвезем на квартиру ваши вещи.
— Сперва? — удивилась она.
— Я заказал в «Савое» столик. Для ланча, — улыбнулся он.
Кэтрин уже несколько раз завтракала с Дрю в обществе Харриэт, однако тогда он возил их в клуб.
— Моя фирма вот-вот заключит огромный контракт, — не без гордости сообщил он. — Между нами, дело уже в шляпе. Вечером я улетаю в Германию. А послезавтра мы подписываем все окончательно.
— Отличные новости, — заулыбалась Кэтрин.
— Честно говоря, он подоспел как раз вовремя. Еще немного, и фирма «Хантингдон» просто разорилась бы. Но это не все, что нам предстоит отметить, — добавил он. — Может, отпразднуем ваш переезд в Лондон?
— Вы скоро вернетесь из Германии? — спросила она, когда они уже выходили из квартиры.
— Дня через два, но я поживу в отеле.
— Почему? — нахмурилась Кэтрин. Он слегка покраснел.
— Когда ведешь бракоразводный процесс, приходится быть особенно осмотрительным, Кэтрин. Слава Богу, через месяц все уже закончится. Вы, конечно, считаете, что я слишком осторожничаю, но мне бы не хотелось, чтобы в связи с этим разводом трепали ваше имя.
Кэтрин страшно смутилась. Она с благодарностью приняла его приглашение пожить у него дома, даже не подумав о том, в какое положение его ставит.
— Какой ужас, Дрю. А мне и в голову не пришло…
— Конечно. Вам такие гадости и не могут в голову прийти. — Он нежно пожал ей руку. — Когда суд закончится, нам уже не придется беспокоиться о злых языках.
Последнее замечание скорее напугало ее, чем успокоило, поскольку подразумевалась степень близости, которой между ними отродясь не бывало. Но она тут же обругала себя, а заодно и Пэгги, из-за которой ей виделся скрытый смысл там, где его и в помине нет. Хотя после разрыва с Анкет они с Дрю действительно сблизились. Он стал гораздо чаще бывать в доме сестры.
В баре им вручили меню. Кэтрин мучительно углубилась в свое, напечатанные слова представлял? для нее громадную трудность. Она страдала дислексией, но старалась скрывать свой недостаток.
— Бифштекс, пожалуй.
Бифштекс — это спасение. Он встречается в любом меню.
— Вы неизменны в своих привычках, — посетовал Дрю, но — с улыбкой. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые любят, чтобы все всегда оставалось как прежде. — А для начала?
И пошел новый круг мучений, теперь с закусками.
— Я могу заказать для вас, — предложил он.
