Ирэн Бург - Случайная невеста
Иллюстрацией ее слов послужила бравурная мелодия ее мобильного телефона, возвещающая, что пришло SMS. Генри! — вспыхнуло у нее в мозгу. Он все же вспомнил, что у меня день рождения, и прислал поздравление, догадалась Сандра.
— Извините, это срочно. Одну секунду, — сказала она и, крутанувшись на стуле, повернулась к шефу спиной и торопливо нажала на кнопку.
На экране мобильного телефона проявился текст: «Дела. Задерживаюсь в Голливуде. Буду не раньше понедельника. Генри». И ни одного теплого слова!
Хотя Генри просил не звонить, она выбрала его номер из записной книжки телефона и нажала кнопку. Стандартно-безликий голос возвестил, что абонент не может принять вызов.
Сандра бросила телефон в висящую на спинке стула сумку, развернулась лицом к Стиву и с решимостью обреченного на публичную казнь произнесла:
— Благодарю вас за доверие, мистер Малкерн. Если вы мне позволите заехать домой, чтобы я смогла переодеться, я с удовольствием выполню поручение фирмы.
Стив поднялся с кресла. Сандра тоже встала. В своих туфлях-лодочках с каблуками высотой в два дюйма она доставала ему до подбородка.
— У вас нет времени на смену гардероба, — сказал он, не спуская с нее своего пронзительно-стального взгляда. — Распустите волосы, сделайте поярче макияж и… — Он улыбнулся, и его глаза снова поголубели. — У вас есть шикарное платье. — Он указал под стол, где предательски виднелся угол коробки.
— Я не могу, нет-нет, оно слишком открытое.
— Красивая ровная кожа — лучшее украшение молодой женщины.
— Но… как же так… не слишком ли смело? — Ее пальцы забегали по пуговицам пиджака.
Не обращая внимания на ее замешательство, Стив Малкерн направился к выходу и скрылся за дверью.
— Может, вообще раздеться догола?! — в сердцах бросила она в сторону закрытой двери.
Некоторое время Сандра сидела неподвижно, затем подняла согнутые в локтях руки, вынула заколку из волос и тряхнула головой. Потоки темных волос водопадом хлынули вниз.
Сандра схватила сумочку и вывалила все содержимое на стол. Покопавшись, нашла то, что нужно: карандаш для век, тушь, пудреницу и тюбик губной помады.
Разглядывая свои блестящие, как брусничный сироп, губы в миниатюрное зеркальце на крышке пудреницы, Сандра различила робкий стук в дверь.
— Войдите! — ободряюще крикнула она, поправляя бретельку. Она все же рискнула сменить рабочий костюм на вечернее платье.
Дверь осторожно приоткрылась, впуская сладковатый аромат распустившихся роз.
— О-о-о, — выдохнула Сандра, всем корпусом потянувшись к вплывающему в дверь огромному букету.
Улыбающаяся физиономия, похожая на тыкву, выглянула из-за шуршащего целлофана.
— Сандра Карлей?
— Генри! — выдохнула Сандра, и в ее темно-синих глазах вспыхнуло по огоньку, на щеках заиграл румянец.
— Вообще-то я Джек, — пояснил рассыльный.
— Да-да-да, конечно, Джек. Спасибо, Джек. — Засуетившись, она вынула из портмоне купюру и сунула в привычно протянутую ладонь посыльного.
Купюра тут же исчезла в его крепко сжатом кулаке, и улыбка на его лице-тыкве стала еще шире. Джек осторожно положил букет на стол и профессионально бесшумно исчез за дверью.
Какой все же Генри милый! — думала Сандра, с умилением разглядывая нежно-персиковые розы. Мало того что красивый, он такой внимательный. Она взяла в руки букет и, закрыв глаза, втянула ноздрями воздух. От дурманящего аромата цветов у Сандры закружилась голова. Она прикоснулась губами к нежному лепестку бутона и почувствовала, как возбуждение охватывает ее: как будто целует она не тугой бутон цветка, а плотно сжатые губы любимого мужчины.
Заставив ее вздрогнуть, рывком отворилась офисная дверь. Перед ней очутился Стив Малкерн. Как всегда свеж, и ни следа усталости. А ведь пятница, конец рабочей недели…
— Ну как? — коротко спросил он.
— Мне прислали розы… прекрасные розы… я счастлива! — не сдержала своих чувств Сандра.
— Да вы выглядите гораздо лучше, чем полчаса назад. Я рад, что цветы вам понравились.
— Я очень люблю розы, — выдохнула она. — Особенно когда так неожиданно.
— Неожиданно… Вы ж сами сказали, что сегодня у вас день рождения. Двадцать пять лет. Я заглянул в ваше личное дело.
Сандра вопрошающе посмотрела на него. Стив подошел к столу и, сделав еле заметный жест, как фокусник вынул из букета поздравительную карточку и протянул ей.
— «В двадцать пять все дороги открыты. С пожеланием успехов в работе», — прочла она и недоуменно воззрилась на букет.
«Успехов в работе»? Никаких «люблю» и «целую». Она перевернула карточку, на обороте — размашистым почерком только одно слово: «Стив».
— Получается, этот букет от вас? — Она не могла скрыть разочарования.
— Получается так. Вы не рады?
— Нет-нет…
— Нет?
— О, извините, да. Конечно, я рада, очень рада. Спасибо… — не поднимая головы, произнесла она с усилием.
К горлу подкатил тугой ком. Сандра была страшно раздосадована на саму себя, на свои глупые ожидания. Генри так и не вспомнил о ее дне рождения, не поздравил, не послал цветов. И даже не позвонил ни вчера, ни сегодня. Хорошо, что присылает SMS, а то она могла бы подумать самое худшее. Как уже однажды было. Месяц назад он уехал на две недели в Бостон. Сначала звонил по нескольку раз в день, а потом — тишина. Номер его мобильного телефона не отвечал. Она ждала день, два, на третий день, когда ожидание стало нестерпимым, она попыталась разыскать его, обзванивая бостонские гостиницы. И когда, издерганная напрасными поисками, Сандра готова была заявить в полицию, он вернулся — с красивым ровным загаром. На ее упреки ответил, что у него украли телефон. Поездка была неудачной, и денег хватило лишь на обратную дорогу.
Она приняла эти объяснения, но чувствовала — Генри изменился к ней, как будто между ними выросла не пропускающая тепло прозрачная стена.
Сандра всеми силами пыталась разбить эту преграду, была нежна с ним, как могла поддерживала, когда небольшое рекламное агентство, в котором работал Генри, обанкротилось. Сандра даже нашла ему временную работу в крупном издательстве и обещала замолвить за него словечко в «Мэйсон Пирс». Может, из-за того, что он не прошел собеседование в «Мэйсон Пирс», в то время как у нее дела шли неплохо в престижном агентстве, он и охладел к ней? Надо наконец-то признаться самой себе: любовная лодка, на которой они с Генри плыли медленно и верно, как она считала, к семейному пристанищу, свернула куда-то в сторону.
— Вам не нравятся розы? У вас аллергия на цветочный запах? — услышала она как будто издалека.
