Жаклин Бэрд - Опаленная судьбой
— Чашку кофе или чего-нибудь еще?
— Или... — Его взгляд лениво полз по ее фигуре, и по ее телу внезапно разлилось тепло, а кожа стала странно чувствительной. Ей показалось, что она ощущает каждую нитку в джинсах и свитере. — А что предлагаешь?
Его губы чувственно изогнулись, обнажая белые зубы, и Хелен приятно удивилась красоте его улыбки.
Разозлившись на себя, девушка взглянула куда-то поверх его плеча и выпалила первое, что пришло ей в голову:
— Чай или вино? Мой дед при жизни собрал неплохую коллекцию красных вин.
Хелена не была наивной простушкой и знала о плотском влечении полов — как-никак целый год встречалась с Кеннетом Мархамом, пока он не уехал в Африку спасать местных жителей от голода. Однако сегодняшние ощущения очень отличались от тех, которые она испытывала при свидании с Кеннетом.
— Я принесу вина. — Хелен стремительно бросилась вон из комнаты.
В кухне она перевела дух и еще раз напомнила себе, что никогда не восторгалась мужчинами породы «мачо», предпочитая романтичный и заботливый тип, подобный Кеннету, с которым можно болтать, не страшась потерять голову от любви.
Бутылка оказалась на верхней полке шкафа.
— Ты же крошка, разреши мне. — Хелен едва из кожи не выпрыгнула, увидев над головой мужскую руку.
— Я сама могу достать, — твердо сказала она.
— Готово. — Он пожал плечами, покачивая бутылку в руке. — Теперь дай штопор. Было бы неплохо сделать легкую закуску. Я слишком долго разыскивал твой дом и забыл о ленче. — Его глаза озорно сверкнули. — Бутерброды подойдут.
Она не пришла в восторг от его бесцеремонности, но спорить не стала. По крайней мере приготовление пищи отвлечет ее внимание от мыслей о сексуальности этого человека.
— Сыр? — Хелен наблюдала, как он ставит стаканы и бутылку на стол и садится на стул.
— Отлично, — спокойно заметил Леон и отпил вина.
Девушка быстро сделала два бутерброда и положила их на тарелку, спиной ощущая его жгучий взгляд.
— Твой дед прекрасно разбирался в вине. Согласно докладу наших агентов о нем, он был умнейшим человеком с высокими моральными принципами, уважаемым профессором.
— Докладу?! — Хелен обернулась и замерла с тарелкой в руках.
— Позволь, я возьму один. — Леон перегнулся через стол, взял бутерброд и начал жевать с явным аппетитом.
Она вытаращила глаза. Как он смеет вести себя столь нагло в чужом доме?
— Твой отец собирал материал о моем деде? — Она не могла отвести взгляд от жующего человека.
— Конечно, — беспечно заметил он. — Прежде чем моей сестре позволили посещать твой дом, отец проверил школу и посчитал, что ты и твой дед отличная компания для его дочери. — Он сделал еще глоток вина. — Я хорошо помню, как однажды — вы уже окончили школу — твоя рождественская открытка развеселила отца и он попросил Делию пригласить тебя на каникулы. Она сказала, что у твоего деда случился удар и ты осталась присматривать за ним и что с момента поступления в университет вы не общаетесь, лишь время от времени шлете друг другу открытки. Дружба закончилась. — Леон насмешливо приподнял бровь. — Кажется, моя маленькая невинная сестренка, как и все женщины... была дьявольски хитра и мастерски обманывала людей. — Он потянулся за следующим бутербродом.
Хелен открыла было рот, чтобы защитить подругу и... А что, собственно, она могла возразить ему? С момента, как Хелен приняла Николаса в свой дом, она молча согласилась с той историей, которую Делия сочинила для своей семьи. Тогда почему ее обижает, что Делия лгала насчет их отношений родным ? В первые дни после рождения мальчика Хелен надеялась на благоразумие подруги, но Делия была слишком занята заметанием следов.
— Садись и выпей. Ты выглядишь разбитой, — он прищурился, изучая виноватое выражение ее лица.
Девушка опустилась на стул, крепко схватила стакан, словно он был единственной реальностью в ее жизни, поднесла к губам и сделала большой глоток. Хелен пила редко, и алкоголь быстро ударил ей в голову. Аристидес прав, она очень хотела помочь близкой ей женщине, но в душе знала, что ее помощь не совсем бескорыстна.
До смерти родителей Хелен жила счастливой, беззаботной жизнью, полной надежд и мечтаний. Школа, колледж, карьера, затем непременно любовь, свадьба и дети. А однажды все рассеялось как дым. Иллюзии исчезли.
Делия стала ярким пятном в жизни Хелен, но когда впервые подруга поведала ей свой план, она отказалась, а в апреле умер дед, жизнь изменилась. Делия появилась на похоронах и снова попросила о помощи.
Разбитая горем, она согласилась позаботиться о ребенке, пока молодая Аристидес продолжит обучение в университете. Если быть честной до конца, то она надеялась на воплощение хотя бы одной мечты — мечты о ребенке.
— Еще вина? — Леон снова прервал ход ее мыслей.
Девушка встретила его темный взгляд и поняла, что мечта обернулась ночным кошмаром. Она посмотрела на пустой стакан и ужаснулась.
Чтобы общаться с этим человеком, нужно иметь трезвую голову.
— Нет, спасибо.
— Как пожелаешь, — Леон снова наполнил свой стакан, кинул на Хелен насмешливый взгляд и отпил вина.
Она наблюдала, как дернулись щеки, затем горло, пока он глотал, потом взгляд ее опустился ниже, в ворот рубашки, к темным волоскам на оливковой коже груди. Кровь внезапно заиграла в венах, тепло разлилось в паху.
Хелен испугалась и подняла глаза к его лицу, намереваясь сказать первое, что придет в голову, и не могла продохнуть. Сидела, зардевшись, нелепо распахивая губы, как рыба, выкинутая на горячий песок.
Мужчина поставил стакан на стол; он знал, что с ней происходит и почему. Она видела, как в чернильной темноте его глаз вспыхивают искры удовлетворения, а уголки губ ползут вверх.
Глава 3
Эта самодовольная ухмылка вернула Хелен на землю. Она напряглась, крепко стиснув зубы. Теперь ей известно, что Леон Аристидес обладает чудовищной сексуальностью, способной подчинить волю женщины. Почему она удивляется? Делия рассказывала, что в ее семье, начиная с прадеда, основавшего первый банк, и заканчивая Леоном, у мужчин всегда имелись и жены и любовницы.
— Ты хотел поговорить о Николасе.
— Да. — С непроницаемым лицом Леон откинулся на спинку стула. — Сначала мы должны обсудить Делию. Узнав причину проблемы, легче найти конструктивное решение, — к удивлению Хелен, миролюбиво начал он. — Мне исполнилось пятнадцать, когда Делия родилась, и три года она была источником радости для меня. Пришло время, я уехал за границу учиться, долго жил в Нью-Йорке и практически не видел ее, но всегда считал, что у нас хорошие отношения. Два раза в год мы пересекались, обычно на каникулах. Она превратилась в маленькую дикарку, как и положено подросткам. Мой отец положил ей щедрое пособие, она всегда получала то, что хотела, — голос его дрогнул, он печально покачал головой. — С ней всегда считались, прислушивались к ее мнению. Почему она скрыла от всех появление ребенка, мне не понять. — Леон прищурился, — Ты, очевидно, знаешь другую Делию.
