Ли Майклс - Скандал из жизни знаменитости

Она остановилась посреди комнаты.

– Что привело тебя обратно в Спрингхилл? – поинтересовалась она, стараясь, чтобы голос звучал весело и дружелюбно.

Он не ответил, и тогда Аманда наконец взглянула ему в лицо. Глаза у него были темнее, чем обычно, и она не увидела в них ни тени веселья.

– Я решил, что у тебя было достаточно времени, чтобы все как следует обдумать, причем без Ники, который тебя постоянно отвлекал. Я решил, что теперь ты сумеешь понять разумность моего предложения.

У нее дрожали колени. Она ухватилась за спинку кресла, надеясь, что он не заметит ее дрожи. Нечестно с его стороны: она уже однажды прошла через подобную пытку и приняла окончательное решение. Разве этого не достаточно?

– Я не передумала. – Она в душе поздравила себя: ее голос прозвучал относительно уверенно. Может, Чейз ничего и не заметит.

Его взгляд не отрывался от ее лица.

– Почему ты не хочешь выйти за меня, Аманда?

Она еще сильнее вцепилась в спасительную спинку.

– Я видела, как люди ради детей пытаются сохранить семью. Из этого ничего не выходит, так что мысль создать семью ради ребенка кажется мне еще менее удачной.

Он кивнул.

– Понимаю, что ты имеешь в виду. Поскольку у нас ничего, кроме Ники, нет общего, то…

У нее чуть сердце не разорвалось от его обыденного тона. Но ведь он прав, она и раньше понимала, что ее любовь к нему – вовсе не гарантия того, что и в нем проснулось ответное чувство… Она тоже кивнула в ответ.

– Ничего не выйдет, Чейз.

Он сделал шаг в ее сторону.

– Видишь ли, мне кажется, что ты ошибаешься.

– Неужели ты действительно веришь, что из этого могло бы что-нибудь выйти? – Она покачала головой. – Значит, ты не дал себе труда как следует подумать. В конце концов Ники еще больше пострадает. Я его слишком сильно люблю, чтобы вот так рвать на части. Если он захочет, я всегда буду рядом, но только…

– Я вовсе не это имел в виду, Аманда. Я считаю, ты ошибаешься в том, что нас связывает только Ники.

Она недоуменно покачала головой.

– Не понимаю, о чем ты.

– О твоих альбомах.

У Аманды кровь застыла в жилах. Откуда ему известно об альбомах? Неужели Стефани рассказала? Ники их не видел, и они не лежали на видном месте, когда Чейз приходил к ней…

Или лежали? У нее вылетел из головы тот случай с застрявшим лифтом и Джессамин, которая рылась в ее вещах. Аманда никак не могла вспомнить – успела ли она убрать альбомы, или же они так и лежали на крышке сундука, когда он сделал ей предложение? А если второе – то заметил ли он их, или же его мысли были заняты другим?

– А что альбомы? – подозрительно спросила она.

– Ты все эти заметки и снимки хранила только из-за Ники?

Она пожала плечами.

– А почему же еще?

Он долго молчал, и Аманда наконец рискнула поднять на него глаза. Лучше бы она этого не делала: его твердый взгляд как будто проник ей в душу.

– Значит, Стефани ошиблась. Она сказала мне, что, по ее мнению, ты много лет была в меня почти что влюблена.

– Стефани не следовало бы совать нос в чужие дела! – Она захлебнулась от злости. – Черт возьми! Она никакого права не имела рассказывать тебе… – Она резко оборвала себя, в ужасе от тех слов, что едва не слетели с ее языка. – Она была абсолютно не права. Ей не нужно было делать таких поспешных выводов.

Чейз придвинулся еще ближе.

– Я любил тебя каких-нибудь несколько недель, – тихонько сказал он. – Но если ты дашь мне на это годы, Аманда, то я постараюсь, чтобы они не прошли зря.

Пол как будто поплыл у нее под ногами, но стены и полки на них остались на месте. Землетрясение происходило внутри ее самой. Она доковыляла до кресла и рухнула.

Он же ради Ники сделает все что угодно, твердила она себе. Может, он и не произнес этого вслух, но и скрытый намек был яснее ясного. И если Чейз решил, что счастье Ники может принести лишь ее присутствие, то он и предпримет любые необходимые шаги.

– Не могу, – прошептала она. Поставив локти на колени, она уткнулась лицом в ладони.

– Что не можешь? Поверить мне? – Он подтолкнул к себе пуфик и сел напротив нее, согревая пальцами ее запястья. – И я не виню тебя за это. Понимаешь, я собирался сделать тебе предложение еще той ночью – вернее, утром, – когда ты осталась у меня, но потом случился этот кошмар у Ники, и все полетело кувырком.

Аманда вспомнила, как он смотрел на нее той ночью, с выражением нежного торжества, и вопреки желанию в ее душе зародился росточек надежды, похожий на крохотный язычок пламени в камине.

– В тот момент я был страшно зол, Аманда, и на самом деле думал, что больше не желаю тебя видеть. Я был оскорблен, что ты не рассказала все мне, что ты мне не доверяла, и одновременно ужасно боялся, что ты потянулась ко мне только из-за Ники.

– Нет, – прошептала она.

– Позже я решил, что мне все равно. Пусть даже ты выйдешь за меня ради Ники, потом это чувство может вырасти во что-то большее. Я убеждал себя, что ты вряд ли могла постоянно притворяться, что тебе хоть самую малость, но было со мной хорошо. Ведь правда?

Аманда кивнула.

– Но сомнения не исчезали, и я сделал тебе предложение самым неуклюжим образом. – Он вздохнул. – Ты мне отказала, и я пришел в бешенство, потому что ты даже ради Ники не захотела связываться со мной. Ты готова была отказаться от возможности жить вместе с Ники, даже от возможности его видеть – лишь бы не разделить со мной жизнь. Чтобы так меня ненавидеть и скрывать… для меня это было как удар в солнечное сплетение. А разве могли быть другие причины? И что я мог поделать, кроме как принять это твое решение? – Он очень нежно отвел ее ладони от лица. – Но уже на пути к двери я увидел альбомы и понял, что ты не только за Ники следила все эти годы. Ведь не только за Ники, правда?

– Все произошла так незаметно, – шепнула Аманда. – Да, конечно, я интересовалась тобой. Но, только познакомившись, поняла, что по уши влюблена в тебя… Я никогда бы тебе этого не сказала.

– Так ты именно поэтому не хочешь выйти за меня замуж? Потому что любишь меня?

Она чуть заметно кивнула.

– Звучит глупо, правда?

– О нет. Только не после моего отвратительно неромантичного предложения. Да я сам был готов убить себя. Но разве я мог тут же сделать полный разворот и сказать: «Да, кстати, все это не только ради Ники, я тебя тоже очень люблю». Ты бы наверняка швырнула в меня первой попавшейся под руку вазой.

Она издала какой-то звук – нечто среднее между смешком и всхлипом.

– Да, наверное.

– После того дня всякий раз, когда я видел тебя, я все больше убеждался, что причина не только в Ники – или же я самый большой болван в мире, который вбил себе в голову, что небезразличен тебе. Я не был уверен, прав ли я, а ты не помогала мне найти правильный ответ. Едва я приближался, как ты исчезала.