Уинифред Леннокс - Гони из сердца месть

— Ты говоришь, тебе принесли записку?

— Да, анонимную.

Гай кивнул и уткнулся ей в макушку. Рамона засмеялась.

— Не клюйся как петух.

— Если я петух, тогда ты курица.

— Но не мокрая.

— Сейчас будешь мокрая. — Он вскочил с кровати и подхватил ее на руки.

— Ой! — завопила Рамона. — Куда ты меня тащишь?

— Хочу сделать тебя мокрой курицей!

Ванна была уже полна, а ванная комната благоухала ароматом самшита.

— Не могу поверить, — пробормотала Рамона. — Как сильно пахнет Парижем. Когда я была там в последний раз…

— Только не говори мне, что зимой там тоже пахло самшитом. А мы туда ездили в последний раз зимой, — заспорил Гай.

— Ну да, конечно, — быстро согласилась Рамона.

Она чуть не проговорилась, что летала в Париж осенью, совсем недавно. И не захотела видеть Гая. Не надо ворошить прошлое. Пускай прошлое там и останется, в прошлом.

— Но мы с тобой поедем в Париж этой осенью? — сказала она. — Правда? И там будет пахнуть вот так, самшитом…

— Обязательно, — пробормотал Гай, протягивая к ней руки и привлекая Рамону к себе.

Она не противилась. Рамона ощущала легкую дрожь в теле, предвкушая то наслаждение, которое снова испытает этой ночью. А она-то думала, что это чувство навсегда покинуло ее, что оно — только для ровесников Патрика.

— Мы ведь поедем встречать Патрика, когда он прилетит с Сейшел?

— Обязательно, — промурлыкала она, закрывая глаза.

Гай поцеловал ее сначала в один глаз, и тот закрылся. Потом во второй — тот тоже закрылся. Но открылся первый, и Гай прошелся по глазам Рамоны во второй раз. Они играли в игру, которую придумали давным-давно, но, оказалось, в нее приятно играть и сейчас.

Рамона села в воду и обхватила Гая руками за талию. Он догадался, чего она хочет, и тоже сел, вытянул ноги и придвинулся ближе к ней.

— Как давно мы не делали этого… — пробормотала она.

— Но ведь мы не забыли, правда?

— О нет, — заверила Рамона, ощущая прилив желания от прикосновения его тугой плоти. — Скорее!..

Гай тихо засмеялся.

— Ты по-прежнему хочешь без прелюдии?

— Она была, причем чересчур долгая. Я слишком сильно тебя хочу.

— А как я хочу наверстать упущенное!

— Нет, не упущенное. Ты хочешь отдать мне накопленное, — бормотала она, запрокидывая голову.

Рамона тяжело дышала, двигаясь в такт движениям Гая. На плечах ее пузырилась и лопалась пена. Темные соски выныривали, протыкая белоснежную поверхность самшитовой пены. Это зрелище невероятно возбуждало его.

Боже, думал Гай, как я мечтал об этом миге, как надеялся! Он не верил, что любовь и страсть ушли из их жизни навсегда.

Рамона теснее прижалась к нему, Гай чувствовал, что она вот-вот приблизится к самому желанному мигу, и он не собирался ее разочаровать…

— Ох, Гай… — ее живот бился в конвульсиях, как прежде, она хрипло дышала, — ох, Гай!..

— Рамона! — выдохнул он. — Моя Рамона!

И она ощутила, как в ее тело снова вливается его сила. Та, из которой зарождается новая жизнь.

А ведь на самом деле наша общая жизнь, которая едва не рухнула, зарождается снова, думала Рамона, лежа рядом с Гаем и наблюдая, как вытекает из огромной ванны вода.

— Ты такая красивая, Рамона, — глядя, как вода уходит, оставляя ее тело нагим, проговорил Гай, и в его голосе Рамона услышала восхищение. — Ты невероятно красивая женщина.

— Ты тоже красивый, Гай. — Она облизала пересохшие губы. — Ты ничуть не изменился с тех пор, как я впервые увидела тебя голым.

Он засмеялся.

— Значит, мы оба такие же, как прежде.

— Да, но мы все равно начинаем новую жизнь.

— Я готов. Ты соединишь свою новую жизнь с моей? — Гай улыбнулся.

— Даже теснее, чем ты думаешь.

— Вот как? Но возможно ли еще теснее? — спросил он, обнимая влажное тело Рамоны.

— Возможно. Мы соединимся с тобой в бизнесе, — сказала она и обрадовалась, не заметив на лице Гая удивления. — Я займусь текилой, — добавила Рамона, — но об этом мы поговорим позже.

Он гладил ее по плечу, понимая, что не может и не должен возражать. У нее есть такое право, она доказала это не только себе, но и ему. По сути Рамона спасла их семью от разорения.

— Я согласен слиться с тобой и в этом деле. — Гай нежно поцеловал ее в шею. — Ну что, пойдем? Нас ждут дела?

— Если нам разрешат тела. — Она засмеялась.

— Но если они… будут настаивать, то я готов. — Гай засмеялся и шевельнул бровью.

Рамона посмотрела туда, куда он указал, и порозовела.

— Но я никогда не слышала и нигде не читала, что мужчины после сорока лет страдают гиперсексуальностью, — заметила она.

— Конечно, не читала. Потому что они от этого не страдают. Они этому радуются.

Гай произнес эти слова и испугался. А если Рамона спросит, как он радовался этому в последние месяцы, без нее? Но Гай быстро успокоил себя любимым принципом — перевести поражение в победу. Если бы он не был знаком со Стэйси, то кто принес бы ему записку?

— Да! — спохватилась Рамона. — Забыла сказать тебе об одной детали.

Гай насторожился.

— О какой?

— Об очень смешной. Когда я рассказывала тебе о рейсе за текилой, то совсем забыла. Этот Рик говорил, что его сестра, которая подкинула ему эту работенку, очень похожа на меня. А ее очень любят мужчины.

— Правда? — Голос Гая внезапно стал хриплым.

— Ты ревнуешь? — удивилась Рамона. — Не стоит. Он мне в сыновья годится. А его сестра моложе. Значит, девушка чуть старше Патрика.

Голова Гая работала в бешеном темпе. А это как перевести в победу? Не было бы Стэйси… не было бы и аферы.

Потом он облегченно вздохнул. Что ж, и это нельзя считать поражением. Не было бы Стэйси, Элен нашла бы другой вариант. А вот тогда…

— Когда ты думаешь начать дело против Элен? — поинтересовалась Рамона.

— Я все передал адвокату, он уже занимается. Кстати, Рик скоро выйдет из больницы. Он выживет.

— Хорошо. Но денег не получит. Ни он, ни его сестра.

Гай ухмыльнулся.

— Кажется, его сестре они не очень будут нужны.

— А что случилось? — Сердце Рамоны дернулось.

— Ей сделал предложение один известный скульптор.

— Ого! Ну что ж, тогда все в порядке? — Рамона приподнялась, собираясь встать и выйти из ванны.

— Нет, не все-е, — тихонько пропел Гай и потянул Рамону за руку к себе.

— Разве? — Она засмеялась. — Понимаю, ты прав. — И Рамона снова опустилась в ванну.

— Мы не можем сказать телу «нет». Правда?

Гай смотрел на нее снизу вверх, и Рамона узнала этот взгляд. Так же смотрел на нее боксер, когда она сидела за столиком кондитерской в Париже. Он очень хотел кусочек пирожного.