Памела Кент - Притяжение любви

— Я всегда буду с тобой.

Когда он снова поцеловал ее, между ними не осталось никаких барьеров. Закат окрасил комнату. Линдсей смотрела на Стефана и думала о последних отблесках уходящего дня.

Она не чувствовала себя одинокой и ничего не боялась. Ее слезы были слезами счастья.

Глава 14

Стефан встречал рассвет. Он оставил Линдсей досыпать в одиночестве, хотя это было и нелегко. Беспокойство не оставляло его — она нуждалась в его заботе. Ему не хотелось ее будить. Ему не хотелось, чтобы его опасения потревожили ее сон.

Он предупреждал ее, что в понедельник ей придется вернутся в больницу. Ей был назначен осмотр у двух других врачей, и к тому же Джорж хотел осмотреть ее еще разок. Им всем не терпелось найти причину ее недуга или, на худой конец, начать лечение симптомов.

Пока ей будут делать нескончаемые анализы, Стефану предстоит сидеть в больничной библиотеке, склонившись над томами медицинских пособий.

Теперь на него работали два врача из их же клиники. Когда-нибудь кто-нибудь все же должен будет найти ответ на вопрос, в чем заключается причина заболевания Линдсей.

— Стефан?

Он обернулся. Он не слышал ее шагов. Она ступала словно по воздуху. Он протянул руки ей навстречу, и она припала к нему, как будто это были их самые первые и самые счастливые дни.

— Тебе нужно поспать, — увещевал он ее.

— Сон — это пустая трата времени. Мне нужно было увидеться с тобой.

Она собиралась сказать ему правду. Разве могла она поверить в то, что он опустит руки и позволит ей умереть с миром, оставив ее на попечение Алдена? Стефан никогда не признал бы своего поражения. Он ни за что не позволил бы ей попросту раствориться в ночи. Он был одержим стремлением бороться за ее жизнь, бороться каждой частичкой своего тела. Он не знал, что то, что происходило с ней, было неизбежным.

Ей вовсе не хотелось проводить последние отведенные ей дни подобным образом. Она отказывалась умирать на больничной койке, привязанной к медицинскому оборудованию, и вдали от людей и мест, которые были ей так дороги. Алден обещал ей спокойствие, но никто не гарантировал ей выздоровление. Ей хотелось спокойствия. Ей хотелось, чтобы Стефан и дети были вместе с ней и чтобы в самый последний миг жизни рядом был Стефан, а не больничные сестры и не доктора, борющиеся за победу над своим злейшим врагом. Стефан.

Но поверит ли Стефан в правду? И есть ли хоть кто-нибудь, кто сможет в это поверить? Или он сочтет, что это всего лишь еще один симптом ее непонятного заболевания?

Она хранила молчание. Она дорожила каждым мгновением, оставшимся ей в жизни.

— Может быть, нам следовало бы познать горечь расставания, прежде чем мы решили быть вместе?

— Мне не по душе подобный анализ.

— И мне тоже. — Ее голос дрогнул.

— Ты готова подумать над этим не спеша, Линдсей?

Она удивленно посмотрела на него. Ее смутил его тон.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне бы не хотелось без причины обнадеживать детей.

Он уставился на нее.

На какое-то мгновение она лишилась дара речи. Ей и в голову не приходило, что она могла ошибиться прошлым вечером. Но она и вправду здорово обидела Стефана. Возможно, даже слишком сильно для того, чтобы попытаться попросить его о возобновлении их брака. А может, ему просто нужно было какое-то время.

У нее времени не было.

— Я понимаю, что все это звучит необычно… — мягко сказала она. — Я понимаю, что ты боишься. Но…

— Боюсь? Нет. — Он накрыл ее руку своей. — Ты уверена?

— По правде, мы ведь с тобой никогда и не разводились. Разве мог какой-то клочок бумаги разрушить наш брак? Ведь только чувства двух людей имеют тут какое-то значение. Но мне бы хотелось, чтобы каждый из нас вновь высказался за себя. Я хочу знать… знать, что ты полностью принадлежишь мне.

Он пристально посмотрел на нее. Она была настолько хрупкой, что, казалось, легкого ветерка достаточно, чтобы вознести ее к небесам. Он крепко сжал ее ладони.

— Тебе хочется этого потому, что ты боишься, что можешь умереть?

— Мне хочется этого потому, что я люблю тебя.

— Я не позволю тебе умереть. Я ведь уже говорил тебе. Вся жизнь перед нами. Мы еще будем воспитывать внуков. И правнуков тоже.

— Тогда давай в ближайшее время снова поженимся. Иначе наши внуки нас не поймут.

Он склонился к ней, взяв ее за подбородок так, что она вынуждена была на него посмотреть.

— Это мое самое большое желание.

— Стефан! — Она крепко прижалась к нему.

— Он очень талантливый скульптор и резчик по дереву, — сказала Хильда. — Почему никто никогда мне не говорил, что мой внук любит резать по дереву?

Линдсей сидела неподвижно и позволяла другим проявлять заботу о себе. Мэнди накинула на нее вязаный афганский платок. Джеф принес ей любимую подушку. Хильда же пичкала ее холодной водой и витаминами с того самого момента, как они с детьми приехали.

— Мне казалось, тебе это будет не интересно, — сказала Линдсей.

— Не интересно узнать о собственном внуке? Мне все о нем интересно. И о Мэнди тоже. Разве я переехала в Кливленд, чтобы писать книги? Я могу писать книги где угодно.

— Мне казалось, что тебя больше интересуют академические исследования, — тактично ответила Линдсей.

— Я знаю, о чем говорю. Я говорю о моих внуках.

Слезы подступили к горлу Линдсей, но она сдержала приступ благодарности. Хильда любила детей. Дай Бог, чтобы она всегда оставалась с внуками и давала им то, что уже не сможет дать Линдсей.

— Мой дед был резчиком по дереву, — сказала Хильда.

— Он вырезал часы. Часы с кукушкой, — пояснил Джеф, — бабушка показывала мне такие.

Линдсей смутилась.

— Я знаю. Я видела их у тебя дома, Хильда, только я забыла.

— Он бы гордился Джефом. — Хильда улыбнулась Джефу, и Джеф улыбнулся ей в ответ. Линдсей поняла, что она сама была виновата в том, что эти двое так до сих пор и не смогли по-настоящему познакомиться. Она слишком часто волновалась о Джефе понапрасну. И Хильда и Стефан давно уже были готовы принять его таким, какой он есть. Им просто необходим был шанс, чтобы познакомиться с ним поближе.

Линдсей почувствовала, как руки опустились ей на плечи. Руки Стефана. Она положила на них свои ладони. Она была рада, что Хильда согласилась остаться на ночь. Ей хотелось, чтобы и Хильда узнала то, что они со Стефаном собираются сказать детям.

Она поняла — Джеф заметил, что происходит что-то необычное. Он беспокойно оглядывался по сторонам.

— Джеф, Мэнди, — сказала она, — подойдите, пожалуйста, сюда.