Джоанна Рид - Выгодный брак

В этом году на ипподром «Флемингтон» должны будут прибыть лошади со всего мира. Главным событием дня будет заезд на кубок Мельбурна стоимостью в четыре миллиона долларов.

Тереза умолкла, заморгала, потом на ее глаза навернулись слезы, а губы задрожали.

— Таков был наш план, — призналась она. — Нам пришлось повторно заложить ферму, чтобы купить Беста. После смерти отца Деллы осталась куча долгов. Я любила своего сына, но знала его недостатки. Мне не следовало позволять Гаролду заниматься финансами. Он любил не только разводить лошадей, но и играть на тотализаторе. — Она вздохнула. — Он умер три года назад. Тогда ей было всего двадцать пять.

— А что, никто другой не мог ее заменить?

— Ее брат Гарри никогда не интересовался фермой. У него свое дело в Брисбене. Сестра Деллы Шарон любит лошадей, но ей всего семнадцать, она еще не закончила школу. А их мать Эстер прошлой зимой снова вышла замуж и переехала в Аделаиду. Так что фермой пришлось заниматься нам с Деллой. Но три года тяжелой работы так и не позволили нам расплатиться с долгами.

— И вы надеялись, что победа Беста позволит решить ваши проблемы?

— Выигрывать ему было не обязательно. Достаточно занять призовое место. А потом мы сделали бы его производителем. Кроме приза и платы за случку мы могли бы получать жеребят от наших чистокровных кобыл и быстро поставили бы ферму на ноги.

Гаролд Грин был не единственным игроком в этой семье, подумал Джон.

— Тогда все зависит от того, сумеет ли Бест принять участие в скачках?

Тереза кивнула.

— И вы — наша последняя надежда на то, что это все же случится.

— Я не уверен, что ваша внучка считает так же.

— Считала бы, если бы не была так горда. Джон, ее волнует то, что вы известный тренер, а нам нечем вам платить. Я надеялась лишь на то, что вы работали с Бестом и не захотите, чтобы его пристрелили. И хотела предложить вам часть приза, большую, чем обычно.

Если Бест займет призовое место. Если жеребец сможет выйти на старт. И если Делла Грин сможет поступиться своей гордостью ради Беста.

Казалось, мысли Джона вызвали ее из небытия. Из коридора донеслось характерное постукивание, предупреждавшее о ее приходе.

— Бабушка, знала бы ты, что выкинула Шарон на этот раз! — Делла вошла в комнату, опираясь на палку, и тут же заметила его. Она остановилась как вкопанная и захлопала пушистыми ресницами. Ее золотисто-карие глаза широко раскрылись.

Глаза — лучшее, что у нее есть, подумал он. Лицо у Деллы было привлекательное, но глаза завораживали. Внезапно по его жилам заструилась кровь, горячая как лава.

Казалось, Делла это почувствовала, потому что судорожно сжала серебряную ручку трости в виде лошадиной головы. Краска залила нежную кожу, видневшуюся в треугольном вырезе джемпера с короткими рукавами, а загорелое лицо стало пунцовым, подчеркнув золотистый оттенок волос. Что это, смущение или досада? Забавно…

— Почему вы еще здесь? — сорвалось с ее полных чувственных губ.

— Делла! — воскликнула Тереза. — Ты забыла, что Джон наш гость!

— Да, конечно. Отправить его восвояси без обеда было бы невежливо.

Ее реплика сняла напряжение, и Джон рассмеялся.

Делла подошла ближе, и Джон понял, что она изо всех сил старается не хромать. И все же она едва заметно припадала на левую ногу. И сжимала ручку трости с такой силой, что лошадиной голове угрожала серьезная опасность.

Наконец она оказалась в зоне его ауры, и Джон ощутил пугающий толчок. Такой же, как утром на пастбище. Но тогда он считал, что этот импульс исходит от Беста.

— Я думала, мы поняли друг друга, — продолжала Делла.

— Вы потребовали, чтобы я вернулся домой. Я просто решил не спорить с вами.

— Я управляю фермой, — напомнила она. — И мне решать, что с ней делать.

— Совершенно верно. И я не сомневаюсь, что в этом качестве вы думаете о ее судьбе. И о судьбе бедняги Беста тоже.

«А не о себе». Он не сказал этих слов. Но плотно сжатые губы Деллы говорили, что она прекрасно поняла его.

— Ну… и что вы будете с ним делать?

— Пытаетесь выведать мои секреты? — не обращая внимания на ее вызывающий тон, пошутил Джон.

— Вам не хватит времени. Скачки в Мельбурне состоятся через две недели.

Это был добрый знак. Во всяком случае, теперь она заинтересовалась.

— Никто не может к нему подойти, но вы собираетесь заявить его?

— Что, задача слишком трудна?

— Вы хотите, чтобы он скакал без жокея?

Она снова вспыхнула.

— Если бы вы тренировали Беста, то знали бы, как оседлать его! Впрочем, говорить об этом нет смысла.

Спор на время прервался из-за прихода Шарон. Девочка влетела в комнату, облаченная в длинное платье абрикосового цвета. Джон подумал, что этот романтический наряд разительно не соответствует коротким русым волосам ежиком и многократно проколотым ушам.

— Бабушка, теперь ты поняла, что я имела в виду? — спросила Делла, резко переключаясь на младшую сестру. — Она берет мои платья!

— А почему нет? Ты все равно больше не надеваешь их! — ответила Шарон. — Боишься, что кто-нибудь увидит шрамы на твоей ноге!

— Шарон, хватит. Как ты себя ведешь?! — оборвала внучку Тереза.

— У моих сестер были такие же проблемы, — вмешался Джон. Конечно, эта девочка любит сестру, но причиняет ей боль. — Флоренс сводила нашу старшую сестру Морин с ума тем, что все время брала ее одежду без спроса. Морин много раз грозила ее убить, но в конце концов нашла лучший выход. Однажды Флоренс пришла из школы и обнаружила, что ее собственный шкаф пуст. Морин несколько дней притворялась, что она тут ни при чем.

— А что, это идея! — Делла очаровательно улыбнулась.

Шарон тут же забыла про сестру и во все глаза уставилась на Фаулера.

— Вы кто? Вы действительно из Англии или просто говорите с английским акцентом? И что вы здесь делаете?

— Шарон! — Тереза вмешалась и быстро представила их друг другу.

Девочка засыпала Джона вопросами, заставлявшими его улыбаться.

Потом они прошли в столовую. Красные с золотом обои служили великолепным фоном для обеденного стола типа шератон и тяжелых резных эпплуайтовских стульев. В дальнем конце стоял камин с такой же черной мраморной полкой, как и в гостиной. На красных с золотом салфетках стоял дорогой фарфор, хрусталь и лежало тяжелое столовое серебро.

Такой стол его мать накрывала только по праздникам. Интересно, пользуются ли Грины этой посудой каждый день или достали ее по случаю приезда гостя? От Терезы можно было ожидать всего.

Но его мать готовила сама. Здесь это делала Линда Гроув.