Джуд Деверо - Прекрасная наставница
И вот сейчас они стояли на крыльце большого старого дома. Кэтрин пыталась привести свою одежду в порядок и, придать себе и Джереми приличный вид.
– Да я понимаю, что мы не можем уехать прямо сейчас. Я уже не ребенок, – с упреком заметил Джереми.
– По твоему сегодняшнему поведению я бы этого не сказала. До сих пор не могу прийти в себя после того, как ты сцепился с этим мальчишкой. Что на тебя вдруг нашло?
– Он посягнул на твою честь.
– Послушай, Джереми, сейчас уже не семнадцатый век, поэтому не надо защищать мою честь.
– Мне бы не пришлось этого делать, если бы ты… – Он не осмелился договорить, а кроме того, ему до сих пор не верилось, что сцена, свидетелем которой он стал, ему не приснилась – Если бы ты не поцеловала этого человека, – все же договорил он, немного помолчав.
Поскольку у Кэтрин не имелось оправдания или хотя бы объяснения своему поступку, она заговорила о другом:
– Прошу тебя, следи за своими манерами. Мы должны произвести хорошее впечатление на мистера Джордана – Она приподняла лицо сына за подбородок и твердо произнесла, глядя ему в глаза:
– Запомни, нам нужна эта работа!
– Да, мама, – серьезно сказал мальчик, – я постараюсь. Но я надеюсь, что в дальнейшем ты больше не дашь мне повода.
Мать бросила на него такой свирепый взгляд, что он осекся. Джереми знал, что этот взгляд не предвещает ничего хорошего. Кэтрин де Ланж допускала вольности со стороны сына лишь до определенных пределов.
Кэтрин постучалась, и через несколько секунд пожилой мужчина впустил их в дом и проводил в красиво обставленную приемную. Там им было предложено сесть и подождать. Вскоре мужчина вернулся и попросил Кэтрин следовать за ним в кабинет мистера Джордана.
Прежде чем постучать в дверь, Кэтрин пригладила волосы и расправила подол запылившегося в дороге платья. Она понимала, что ей следовало бы сменить одежду, но это платье было у нее единственным. У них с Джереми никогда не бывало денег больше чем на один комплект одежды.
– Войдите, – сказал приятный мужской голос. Кэтрин зажала под мышкой папку с бумагами и открыла дверь.
– Вы?! – в унисон воскликнули оба, застыв от удивления. Она смотрела в широко раскрытые голубые глаза мужчины, которого она… Да, которого она поцеловала несколько часов назад. Мысли вихрем закружились в ее голове. Что теперь будет? Он откажет ей от места? Или, как выразился Джереми, «посягнет на ее честь»? «Нет, он не может сделать этого, – подумала она и стала молиться – Он не может отнять у меня работу. Я должна убедить его в том, что я – порядочная женщина, как бы ни противоречило этому мое недавнее поведение».
Мужчина опомнился первым.
– Послушай, я не могу сейчас с тобой разговаривать. У меня назначено собеседование с учительницей Зака, поэтому тебе лучше прийти попозже. А еще лучше, скажи мне, где ты работаешь, и я сам навещу тебя. А сейчас уходи.
Он обогнул письменный стол, взял ее за руку и попытался выпроводить из комнаты через боковую дверь.
– Уберите руки! – сказала Кэтрин самым строгим тоном, какой имелся в ее учительском арсенале, но на мужчину этот тон не произвел никакого впечатления. Тогда она ловким движением высвободила руку и отбежала на середину комнаты. В мгновение ока мужчина оказался рядом и снова попытался схватить ее.
Не отдавая себе отчета в своих действиях, Кэтрин бросила на пол папку с бумагами, метнулась к стене и сорвала с нее армейскую шпагу.
– Мистер Джордан, если вы еще раз прикоснетесь ко мне, я проткну вас этой шпагой. Полагаю, я не ошиблась, вы – мистер Джордан?
Коул застыл от удивления, но лишь на несколько секунд. Затем в его глазах вспыхнул огонек веселья. Он сел на стол и скрестил руки на груди.
– Может быть, вам следует прежде вытащить шпагу из ножен? – спокойно осведомился он.
– Ну хорошо, – сказала она и с достоинством повесила шпагу на место. Потом подняла с пола свою папку. – Я признаю, что совершенно не разбираюсь в оружии, но в этом нет ничего удивительного: я – учительница, а не воин. И совсем не то, что вы подумали обо мне сначала. – Она улыбнулась. – Похоже, мы оба ошиблись. Может быть, нам пора познакомиться по-настоящему?
Она подошла к нему и протянула руку.
Но Коул продолжал хмуриться и не принял предложенной руки.
– Откуда вы узнали об этом? Кто вам сказал, что моему сыну нужна учительница? И кто вы такая, черт побери?
– Я – Кэтрин де Ланж, вы сами пригласили меня на работу.
Коул улыбнулся:
– Понятно. Так кто вас надоумил на это? Генри Браун? Или кто-то еще? Нет, не говорите, я знаю: это Лестер со своей компанией – Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите. Вы поместили объявление в газете «Филадельфия», и я откликнулась на него. После того как мы обменялись письмами, вы сообщили, что нанимаете меня.
– Да, так я и сделал. – Голос Коула сочился сарказмом. Он выпрямился, обошел вокруг стола, выдвинул ящик и вытащил большую чековую книжку в кожаном переплете – Сколько вы хотите?
– Я хочу получить то, о чем мы договаривались, – работу. Мистер Джордан, я прошу прощения за то, что произошло сегодня утром, но…
– Должно быть, вы актриса из Денвера. Безработная актриса, я угадал? Или обычная проститутка, возомнившая о себе бог весть что? – Последние слова он произнес, окидывая ее с ног до головы неторопливым взглядом.
Чтобы не взорваться, Кэтрин начала считать до десяти, потом раскрыла свою папку и разложила перед ним на столе бумаги.
– Вот ваши два письма ко мне, а вот копии моих писем. Вот контракт, который вы мне прислали, а вот это, полагаю, ваша подпись. Вот здесь, прямо над моей – Она не удержалась от сарказма, но затем в ее голосе вдруг зазвучало сомнение. – Ведь это ваша подпись? Вы писали эти письма?
Он молчал, и по выражению его лица она поняла, что подпись в контракте была подлинной. Но потом на губах его снова появилась всепонимающая улыбочка – Каким образом вы получили эти бумаги?
– По почте, почтовой службой Соединенных Штатов, – с сердцем сказала она. – Я не понимаю, в чем проблема? Если вы соблаговолите объяснить мне, что вас не устраивает, я, возможно, смогу разрешить ваши сомнения.
Вместо ответа он выдвинул другой ящик, нашел какой-то конверт и сунул ей в руки.
– Откройте его, – сказал он. – Я думаю, вам стоит взглянуть на нее.
В конверте лежала фотография. На Кэтрин смотрело суровое лицо женщины лет пятидесяти, седые волосы ее были стянуты в тугой пучок на затылке. Узкие глаза, тонкая ниточка рта и выражение лица такое, словно она за всю свою жизнь ни разу не улыбнулась.
– Ну так что, вы видели это раньше? – спросил Коул.
– Нет, а что, я должна была ее видеть? – в свою очередь, спросила Кэтрин, убирая фотографию в конверт.
