Ирена Гарда - Каскадер и амазонка

Если она думала, что сможет этой речью разжалобить Энди, то сильно просчиталась. Он встал перед ней с видом изрядно ободранного старого бойцового петуха и, обличительно помахав перед носом девушки прокуренным пальцем, воинственно произнес, поражаясь собственной смелости:

– Не надо прятаться за свои болячки. Ты уже забыла, что такое ломка, шрам почти не виден, да и с внутренними проблемами все не так плохо. Подумаешь, кое-что отрезали! Я спрашивал у доктора Свенсона еще тогда, и он сказал, что это никак не сможет помешать нормальной половой жизни.

У Алисы пропал дар речи. Вытаращив глаза, она только разводила руками. А потом схватилась за голову:

– Ты обсуждал это с доктором Свенсоном! Да как ты посмел! И Джеймс с Дэном тоже при этом присутствовали? Боже мой! Я не знаю, что сейчас с тобой сделаю… Или с собой…

– Ну хватит! – Впервые Энди позволил себе повысить голос на свою любимицу. – А что ты хотела? Ты тогда была почти трупом, впереди полная неизвестность, вот я и пытался понять, что нам светит в ближайшие годы. И раз уж ты сама пригласила меня на роль сиделки, то нечего удивляться, что мне было важно знать историю вопроса.

Спорить с этим было сложно, и Алиса сбавила обороты.

– Ну хорошо, ты пытался узнать, что с моим здоровьем. Но при чем тут занятия сексом?

Почувствовав, что гроза миновала, Айдахо снова плюхнулся на диван и, выбросив в пепельницу сломанную в запале сигарету, закурил следующую.

– Передо мной тогда стояла задача: помочь тебе поставить крест на отношениях с Джеймсом или дать время опомниться. Я выбрал второй вариант и, заметь, несколько лет даже не заикался о Вэе. А теперь, я думаю, ты достаточно окрепла, чтобы начать все сначала. Уверен, Джеймс только этого и ждет.

Алиса сумрачно посмотрела на своего ангела-хранителя:

– Хорошо, Энди, давай договоримся: я не буду в претензии за то, что ты совал нос не в свое дело, но и ты оставишь меня в покое. Как говорят, в одну реку нельзя войти дважды. А теперь извини, что-то мне поплохело от нашей беседы.

С этими словами она подхватила с пола упавший плед и, бросив его на кресло-качалку, побрела к себе в комнату.

Проводив ее глазами, Айдахо стал размышлять над произошедшим. Надо было срочно решить, что делать дальше – предпринять еще одну попытку уговорить Алису посмотреть фильм или поставить крест на стараниях вернуть все на круги своя и, следовательно, отодвинуть встречу с Мелани до греческих календ… Нет! Энди решил сделать еще одну попытку.

В конце концов, можно попробовать компромиссный вариант: сначала посмотреть фильм самому, а уже потом, если это действительно нечто выдающееся, заманить в кино Алису.

Энди долго прикидывал, что бы такое наплести Алисе, чтобы замаскировать свой поход в кино, но потом, решив, что слишком стар для подобных глупостей, стал демонстративно собираться на выход.

Итак, Айдахо отбыл в кинотеатр, а Алиса, оседлав своего любимого Самурая, потрусила в противоположную сторону.

Честно говоря, она и сама не знала, куда держит путь, просто назрела необходимость серьезно подумать о будущем.

И вот ей пришло в голову, что если уж она решила, что прошлое не имеет над ней никакой власти, то надо пройти через это испытание. Если она его выдержит – то сможет вернуться к нормальной жизни. Например, уехать в Нью-Йорк. Где-то люди снимают фильмы и летают в космос, а у нее уже три года сплошной День сурка в этом забытом богом захолустье.

К чести Алисы, она никогда не откладывала принятые решения. Вот и сейчас, ругая себя за то, что не посмотрела расписание сеансов, она развернула Самурая и погнала его домой с такой скоростью, что к конюшне тот прискакал весь в мыле. Бросив поводья конюху, она послала его выгуливать коня, а сама помчалась через две ступеньки в дом.

Ополоснувшись и переодевшись, она спустилась в гараж, где ее дожидался «харлей», ставший компромиссом между стремлением Энди заставить ее водить машину и нежеланием Алисы этому учиться. В результате было решено купить мотоцикл.

Аккуратно вырулив из гаража, девушка взглянула на часы и быстрее молнии понеслась в город.

Она успела к самому началу сеанса. Резко затормозив у входа в кинотеатр, Алиса чуть не налетела на Энди, стоящего у стеклянных дверей с видом задумчивого марабу.

– Энди, почему ты не в зале? Что, кино еще не началось?

– Сейчас начнется. Неужели ты все-таки решилась…

Конец фразы он договаривал в пустоту, потому что Гаевская уже бежала к билетной кассе…

Это было ужасно: видеть чужих юношу и девушку, которые говорили их словами, делали их жесты и жили в декорациях, как две капли воды похожих на дом Вэев. Алиса испытала настоящий шок, когда актеры дословно разыграли сцену, произошедшую между ней и Джеймсом после возвращения из ресторана.

Энди тоже ощущал себя не в своей тарелке. Джеймс сделал слишком личный фильм, и Энди не хотел стеснять своим присутствием Алису. Помявшись немного, он склонился к ее уху и смущенно прошептал:

– Извини, я тебя покину на пару минут. Что-то с желудком.

Она недоуменно взглянула в лицо Энди, а потом обрадованно закивала головой:

– Конечно, если надо, иди.

Он тихо прокрался к выходу, постоял в тени колонны, а потом осторожно сел на свободное место в начале ряда. Это давало ему возможность не только следить за экраном, но и присматривать за девушкой. Привычным движением прижав к подбородку сцепленные пальцы рук, она была вся там, где разворачивалась история ее трагической любви. В душе Энди запоздало шевельнулся червь сомнения: стоило ли подвергать едва оправившуюся от депрессии Алису подобным испытаниям? Он дал себе слово весь показ не спускать с Гаевской глаз…

Но не прошло и пяти минут, как Энди уже забыл об этом и сосредоточился на экране, переживая перипетии трагедии. Джеймс с Филом сняли столь пронзительную картину, что старик не смог сдержать своих эмоций. Честно говоря, он не ожидал такой степени откровенности и, глядя на то, с каким трепетом создан образ главной героини, все больше понимал, что должен был чувствовать Джеймс. Этот фильм был клятвой в вечной любви, и Энди пообещал себе, что, если надо будет, силой затащит строптивую девчонку в Лос-Анджелес.

На экране давно отмелькали титры, а Энди все не мог прийти в себя. Наконец, вспомнив про Алису, он пробрался к девушке и протянул ей руку, но она, словно околдованная, сидела, глядя перед собой невидящими глазами, из которых катились слезы. Энди стало страшно.

– Элси, милая, очнись! Фильм уже кончился!

Она робко взглянула на него снизу вверх, будто боялась, что окружающий ее мир снова исчезнет, и нерешительно протянула руку. Айдахо помог Алисе подняться с места и вывел ее на площадь, где яркое солнце быстро привело девушку в себя.