Нина Иливицкая - Посмотри на меня

Слившись в очередной раз, они одновременно достигли высочайшего блаженства и сразу поняли, что то, чего оба так страстно желали, произошло.

Они лежали на смятых шелковых простынях, два прекрасных обнаженных человека — Мужчина и Женщина, только что совершивших великий акт продолжения рода человеческого, призванного размножаться в муках, но и в радости. Великие и прекрасные, мудрые и невежественные, милые и смешные…

Ника к чему-то прислушивалась, положив руку на живот:

— Кеш, он, кажется, уже шевелится.

— По-моему, еще рано, — неуверенно ответил абсолютно счастливый Кешка и тоже положил руку на Никин живот. — Может, это устрицы?

— Что я, ребенка от устриц не отличу? — обиделась Ника и погладила живот. — Американец наш! Ох, Кеш, хорошая страна Америка, а все равно домой хочется. Как вернемся в Москву, сразу пойду в институт договариваться о сдаче экзаменов!

— Так ты решила закончить институт? — обрадовался Кешка.

— Конечно, — солидно ответила Ника. — Жене дипломата высшее образование просто необходимо!

Свадьба

Родители приехали к самой свадьбе. В буквальном смысле попали с корабля на бал. Виктория и Рей ждали только их. Все приготовления уже закончились, и день перед свадьбой был днем смеха, слез и бесконечных обоюдных рассказов. Родители выглядели помолодевшими, загорелыми и… влюбленными. Влюбленный влюбленного всегда узнает.

Андрей, глядя на своих повзрослевших девчонок и их женихов, всплескивал своими большими руками и хохотал: «Вот и оставляй дочерей одних!» Анна впервые в жизни путала близняшек. Вот эта кроткая и нежная, не выпускающая руки бывшего безнадежного поклонника, — Ника?! А эта яркая, искрящаяся счастьем, с женской негой во взоре взглядывающая на своего красавца-жениха, — неужели Вика?!

Великолепная свадьба в Замке, где собралась добрая сотня гостей, среди которых были знаменитые артисты и самые известные люди Калифорнии, показалась родителям сном. Их тихая Вика в роскошном платье от Версаче — атласном, расшитом золотыми и серебряными цветами, походила на настоящую принцессу. Ее сияющая красота восхищала всех, но изумляла только Анну и Андрея. Все остальные, кроме самых близких друзей, разумеется, принимали ее за ту самую Викторию, которая уже однажды поразила элиту города красотой и блистающим нарядом.

Скотт и его компания взирали на свою богиню с обожанием, почти не замечая ее сестру, приехавшую, как им объяснили, на свадьбу из Москвы. Конечно, они были очень похожи, но разве сравнится Вики с этой скромной девушкой в белом платье, почти до неприличия влюбленной в своего русского жениха? Только Лесли и Кейт, наслаждаясь всеобщим заблуждением, заговорщически улыбались Нике. Они уже пригласили ее на свадьбу и обещали поторопиться, зная, как она рвется домой.

Тим и Ир, сидя на почетном месте (Рей теперь называл их не иначе как благодетелями), любовались своей Никой, так неожиданно превратившейся в Викторию.

Еще до начала торжества к Вике подошел Пол Дени и поднес ей портрет.

Вика, конечно, знала историю этого портрета. Она поблагодарила художника, на секунду задумалась, а потом, мило улыбнувшись, попросила:

— Вы позволите мне подарить его сестре? Мы вынуждены расстаться: после свадьбы она уезжает обратно в Россию. Я хочу, чтобы у нее была память обо мне. А в России узнают Пола Дени.

Эта мысль польстила ему. Дени кивнул:

— Что ж, ваше право.

Вика поставила картину на стол, чтобы гости могли видеть новый шедевр художника.

Там, на фоне заходящего солнца, среди живописных складок темно-вишневого пледа полулежала юная огненная женщина. Ее лицо и поза были исполнены любовной неги. Отсветы заката и алых драпировок зажигали пламенем россыпь ее золотых волос, бликами играли на изгибах просвечивающего из-под тонкого шелка тела. Но пламя страсти — аллегория художника была прозрачна — не было агрессивным: оно не исказило прелестного лица и пощадило белую розу, выскользнувшую из обессилевших рук на пылающие колени. Роза была свежа и невинна.

— Я думала о тебе, — шепнула Ника любимому. Она подошла к картине. — Для сегодняшнего торжества годится лишь эта роза. Все остальное может поколебать представление о целомудрии невесты. Вы не согласны? — спросила она Пола и прямо взглянула в сумрачные глаза художника.

Пол изумленно вгляделся в эти знакомые манящие глаза. Потом перевел взгляд на невесту. Не может быть! Ему показалось… Сестры переглянулись и засмеялись.

— Портрет прекрасен, — уже серьезно сказала Ника. — Наверное, Виктория думала о любимом, когда позировала вам. Я буду рада хранить его и рассказывать всем о замечательном американском художнике. Благодарю вас.

— Счастлив доставить вам удовольствие, — тихо ответил художник, глядя в лукавое лицо. Он поцеловал ее руку, проверяя ощущения. Да, это она. Но Пол решил оставить свою догадку при себе. В отличие от Лесли он ценил очарование тайны.

Потом была свадебная церемония — трогательная и торжественная. Счастливая Анна, любуясь дочкой и зятем, шепнула мужу о Рее:

— Никогда не видела мужчины красивее!

— Как? — шепотом возмутился ее верный спутник жизни. — А я?!

Анна насмешливо и нежно улыбнулась ему. Она в свои шестьдесят три года была по-прежнему стройна и красива. Когда Рей знакомил ее с отцом, старый магнат поцеловал ее маленькую загорелую руку и сказал:

— Теперь я понимаю, откуда берутся такие красавицы, как Виктория и Ника.

При этом он так взглянул на русскую гостью, что Рею стало ясно, чем Джон Гилфорд покорил романтичную Фиби.

Рею и Вике казалось, что этот день тянется бесконечно. Все было великолепно, праздник удался, их окружали всеобщая любовь и внимание. Но больше всего на свете им хотелось остаться одним.

Наконец этот момент настал. Рей перенес Вику через порог их брачных покоев — комнаты, в которой все было отделано заново и предназначено для неги и удовольствия. Дверь бесшумно закрылась за ними, отделяя от мира. Но Рей не спешил избавиться от прекрасной ноши. Он стоял, уткнувшись лицом в ее душистые волосы, и крепко прижимал ее к груди, к бешено стучащему сердцу.

— Моя? — шепотом спросил он, словно еще не веря своему счастью.

«Твоя!» — ответил синий взгляд, и теплые руки крепче охватили его шею.

Когда он отпустил свое сокровище, Вика взяла его за руку и подвела к огромному зеркалу:

— Я хочу запомнить, какими мы были сегодня, в этот день…

Они смотрели друг на друга и не могли насмотреться. Рей с тревогой чувствовал, что выдержка, которую он проявлял последние дни, начинает ему изменять. Но, кажется, в этом больше не было необходимости. Вика сама повернулась к нему и попросила: