Дорис Смит - Милая обманщица

Куртка оказалась ей впору — в ней было тепло и уютно.

— Я боюсь, вдруг запачкаю ее?

— Тем хуже для тебя, — произнес он с нарочитой небрежностью. — Куртка-то твоя.

И тут до нее дошло. Хейди смутилась и замолчала, покраснев, боясь выдать себя. Странно, почему Сюзанна оставила куртку здесь? И почему Рори не вернул ее? И что он думает обо мне теперь? «Я выдала себя с головой, таких промахов я еще не совершала».

— Да, — нетвердым голосом произнесла Хейди. — А я и забыла про нее. Какая удобная!

— Конечно, ты ее почти не носила.

— Какая глупость с моей стороны. — Она расслабилась.

— Не знаю насчет глупости — ты была беременна. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Недели через две или три после того, как я тебе ее купил, ты уже так раздалась, что куртка не застегивалась.

Хейди залилась краской стыда. Как глупо! Я же на самом деле не мать Тоби, да и в любом случае понимаю, что его нашли не в капусте. Но, с другой стороны, я до этого дня не задумывалась о тех месяцах, когда Сюзанна жила здесь, вдвоем с Рори, и они ждали появления на свет первенца. Интересно, как Сюзанна относилась к своей беременности — стеснялась? А он что — дразнил ее? Лопался от гордости, что у него будет ребенок? Почему вообще подарил ей тогда куртку?

Ее мысли прервал Рори:

— В следующий раз будешь предупреждать своего очередного мужа заранее, чтобы вам обоим потом не краснеть.

Ей показалось, что, несмотря на шутливый тон, ему нелегко это говорить. Наверное, Сюзанна не хотела ребенка. Может, все откладывала и не признавалась в беременности, чтобы он не стал раньше времени суетиться. Это походило на правду. Но все равно было так грустно, даже сейчас, после стольких лет. И еще потому, что Сюзанна оставила эту куртку, его подарок, здесь. Не взяла с собой. Значит, не ценила и не дорожила супругом.

— Туда далеко идти. — Рори быстро вернул ее к действительности. — Надеюсь, ты готова. Подожди немного, я скажу Дженни.

О, Дженни это известие не обрадует, подумала Хейди. И оказалась права. Причем «не обрадует» — мало сказано. Дженни подошла к двери гостиной, раскрасневшаяся, с едва скрываемой злобой во взгляде:

— Я пойду с вами.

— Нет, не пойдешь, — тут же отозвался Рори. — Мы будем там долго, надо, чтобы кто-то остался с Тоби.

— А может, ты ее возьмешь вместо меня? — с беспокойством предложила Хейди, когда они отправились в путь.

— Если бы хотел, я бы ее взял, — коротко ответил он.

Это было справедливо, но могло спровоцировать дальнейшее противостояние с Дженни. В последнюю неделю она переменилась — перешла к активным действиям. Сначала она казалась точной копией отца, но теперь Хейди стала замечать, что роднило ее с Антонией и Сюзанной. Интересно, что она сейчас думает?

— Давай решайся, девочка моя, — раздраженно произнес Рори. — Выбирай: либо Джейн, либо олени.

Решение пришло незамедлительно. И совесть при этом даже не шевельнулась. Такую возможность она упустить не могла:

— Олени, — выдохнула Хейди.

В девять часов воздух казался пронизанным вечерним холодом. Лесная дорога терялась в бледно-серой дымке, впереди виднелся лишь темный туннель в чаще. Берега реки высились темными утесами. Внизу, казалось, зиял бесконечный провал. Хейди догадалась, что они идут не по основной дороге.

Когда глаза привыкли к полутьме, непроницаемый мрак начал проясняться, и она могла замечать длинные жадные корни, выступающие из земли, мелькающие светлые головки цветов, услышать тоскливый зов совы, ссору дроздов. Где-то вдали затявкала лисица. Тоби рассказывал, что они водятся неподалеку.

— Если хочешь поговорить, давай сейчас, — неожиданно произнес Рори. — Потом будет некогда. Скоро придем к тропе.

Тропой оказалась узкая дорожка, протоптанная оленями к водопою.

— Да, я хотела кое-что сказать. — Эта загадка не давала ей покоя уже давно, но она стеснялась спрашивать. — Почему ты так и не рассказал… моей матери, что мы женаты? — Ей трудно было продолжать. — Прошло десять лет. Все-таки это большой срок. — Может, не очень ясно, что она хотела сказать, и Хейди еще больше смутилась, запутавшись ногой в петле дикого плюша. — Прости, — вздрогнула девушка, когда Рори подхватил ее под руку.

— Если ты ничего не видишь, — упрекнул он, — лучше держись за мою руку. — Итак, — Рори крепко ухватил ее за локоть, — ты хочешь знать, почему я ничего не рассказал твоей матери. Ты понимаешь, мне трудно забыть, как она всегда смотрела на меня. Я мог приезжать в ее особняк только с черного входа, меня не пускали дальше кухни.

— Боже, какие глупости! — воскликнула Хейди. — Я на это даже внимания никогда не обращала. Я вышла за тебя потому, что… — В ужасе она остановилась и перестала дышать. Господи, что она несет?

Хейди Браун, ты дурочка, каких свет не видел! Воображаешь себя книжной героиней. Хотела брякнуть фразочку из дешевого романа: «… потому что я тебя любила».

— Да, Сюзанна? — Голос был сухой и совсем не веселый. — Ну говори, что же ты? Теперь уже все в прошлом, это не причинит никому из нас вреда. Ты вышла за меня потому, что я подвернулся под руку, а больше никого в поле зрения не было.

Она хотела возмутиться, заспорить, мол, даже если и так, я все равно полюбила тебя потом, когда узнала лучше, после того как появился Тоби. Но ее чувства — это одно, а реальная жизнь, видимо, нечто другое. Ведь на самом деле Сюзанна никак не могла так к нему относиться, раз бросила его, раз Пол оказался ей дороже Рори и Тоби, и она уехала не оглянувшись… Взбалмошная, сумасшедшая девчонка! В такое невозможно поверить, но она действительно это сделала!

— А ты так ничего и не рассказал моей матери. — Единственным надежным убежищем было вернуться к начальной точке разговора. — Ведь наивно думать, будто ты не сделал этого, потому что боялся ее.

— Вот как?

— Конечно, может, с твоей стороны это была месть — не сообщить, что у нее есть внук. Да? Я права? — Она сама удивилась, что осмелилась продолжать расспросы, когда он смотрел на нее зло и возмущенно.

— Нет, дорогая моя, твои догадки очень далеки от действительности. Но что, ради всего святого, я должен был ей сказать? О, мадам, мне так жаль, вы потеряли дочь, но вот везение на старости лет — у вас теперь есть сын. И он здесь будет самым главным, будет всем заправлять! — Он резко втянул воздух. — Не знаю, почему тебе кажется это странным. Я тогда был молод, неопытен и так долго мечтал о тебе, чтобы получить тебя и почти тут же, всего через несколько месяцев, потерять навсегда — это было смертельным ударом. Я все не мог поверить, что ты не вернешься. Я ждал. Если бы ты возвратилась тогда… Не знаю, возможно, мы обо всем объявили бы твоей матери. Но когда я сам сюда вернулся через несколько лет, было поздно. Твоя мать уже вовсю воевала с лесничеством. Она даже краской писала воззвания на моей машине. Задействовала прессу и привлекла нездоровый интерес общественности к этому месту. Если бы кто-нибудь пронюхал тогда, что она бабушка моего сына, на нас вылили бы ушат грязи, а меня, скорее всего, сняли бы с этой должности, перевели в другое место. Поэтому я держал язык за зубами, девочка, вот почему. — Он сердито покосился на спутницу.