Дебра Томас - Коррида, женщины, любовь...

«Этот поцелуй был просто глупостью… Я думала о тебе». Однако в глубине души она понимала, что поцелуй с соперником Мигеля нельзя назвать «просто глупостью?

Стефани выскользнула из комнаты, осторожно спустилась до середины лестницы и нагнулась чтобы увидеть, что делается в гостиной. Там было тихо и темно. Неужели все ушли? На чердаке, в кухне и во дворе у бассейна тоже никого не оказалось. Она вернулась на второй этаж и тихо отворила дверь той комнаты, где стояла статуя. Пусто. Однако горящие свечи, тепло и густой аромат ладана указывали на чье-то недавнее присутствие. К тому же молитвенник Мигеля был раскрыт.

Стефани тихонько постучала в дверь его спальни и, не дождавшись ответа, повернула ручку. Возле кровати горела лампа, из ванной доносился плеск воды. Одежда Мигеля была аккуратно сложена на краю кровати. Если на ранчо вся обстановка говорила о характере и профессии хозяина, то эта комната казалась какой-то обезличенной. Над комодом висела единственная картина с изображением боя быков, но и она казалась здесь не на месте. Стефани вспомнила: Мигель говорил, что у него есть вилла на Менорке. Суждено ли ей увидеть этот дом?

Поддавшись странному порыву, Стефани подошла к платяному шкафу и открыла дверцы. Вещей там было не много — несколько дорогих костюмов, кожаный пиджак и ни одного наряда для корриды. Из недр гардероба потянуло знакомым ароматом, и у нее задрожали ноги. Насладится ли она еще когда-нибудь этим неповторимым запахом? Кстати, нигде не было видно никаких одеколонов.

Она сняла с вешалки одну рубашку и поднесла ее к носу. Маслины. Вино. Испания. Мигель.

Стефани прислонилась спиной к дверце шкафа. Все, что было связано с этим мужчиной, казалось фантастикой. Она закрыла глаза. А что, если раздеться и лечь в его постель?

Нет.

Сначала надо загладить свою вину. Он мечтает победить в «Лас-Вентас», и он победит! У нее тоже есть мечта: родить от него ребенка.

Стефани поспешно вышла в коридор, спустилась на первый этаж и взяла на кухне бутылку вина и два бокала, потом вернулась наверх и захватила с алтаря молитвенной комнаты две горящие свечи. Вновь прокравшись к Мигелю в спальню, она сделала глубокий вдох и открыла дверь ванной.

Как и в прошлый раз, он сидел в ванне, только сейчас глаза его были открыты и смотрели на нее.

— Когда-нибудь ты войдешь и застанешь меня в компрометирующей позе, — произнес он с легкой ноткой раздражения.

— В следующий раз запирай дверь, — посоветовала Стефани нарочито небрежным тоном. Она вдруг усомнилась, что ей будет легко его соблазнить — особенно после того, что случилось сегодня вечером. Отвернувшись, она поставила свечи на кафельную приступку и щелкнула выключателем. Комната погрузилась в полумрак, дышащий паром и мерцающий тенями.

— Ты взяла эти свечи у святой покровительницы моей матери, — сказал Мигель тем же ровным голосом. — Это очень плохой знак.

— Для меня, а не для тебя.

Стефани вдохнула эвкалиптовый аромат, наполнивший ванную. Наверное, у него болит нога, и он добавил в воду эвкалиптового масла. Теперь каждый раз, когда пойдет дождь и начнут благоухать растущие вокруг ее дома эвкалипты, она будет вспоминать Мигеля.

Не сводя с него глаз, она дотронулась до своего живота.

Мигель немного приподнялся и закинул здоровую ногу на край ванны. Его мускулистое тело скульптурно блестело в тусклом пламени свечей. Он походил на модель, которая позирует чудаковатому фотографу.

Мокрые волосы Мигеля были откинуты назад, на скулах поблескивали капельки пота, на щеках играл легкий румянец.

Стефани ощутила укор совести. Может, зря она сюда пришла, потревожила его покой? Кажется, он совсем не рад ее вторжению. Лицо Мигеля было невозмутимым, и только часто вздымавшаяся грудь выдавала его волнение.

— У тебя болит нога?

— Нет.

— Хочешь вина?

Стефани слышала тихое журчание, но готова была поклясться, что это не вода в ванне Мигеля, а кровь в ее жилах.

Откупорив бутылку, она налила Мигелю «бордо» и поставила бокал рядом с ним, потом налила вина себе и села на кафельную приступку, слишком поздно сообразив, что там мокро. Вода сразу же просочилась сквозь платье и нижнее белье.

— Прости меня за то, что я встречалась с Франкосисом. И прости мне мои слова. Я беру их обратно.

Мигель молча смотрел на нее, а она следила за его неровным дыханием.

Наконец Стефани встала, повернулась к нему спиной и, быстро стянув с себя мокрое платье, кинула его на пол. Вскоре туда же отправился и бюстгальтер.

— Я слышала, женщины бросают тебе на арену свое белье.

Мигель потер нос и виновато улыбнулся. «Сегодня ночью он не сможет на меня сердиться», — подумала Стефани.

Она сняла трусики и швырнула их в ванну. Он проследил взглядом за их полетом и вновь посмотрел ей в лицо.

— После встречи с тобой вся моя жизнь пошла кувырком, — призналась она. — Мы такие разные! Я пытаюсь тебя понять, но уже наделала кучу ошибок. — Она отпила глоток вина. Пожалуй, это очень смело: стоять в чем мать родила перед таким же нагим мужчиной и разглагольствовать об умных вещах. — Мы совсем не знаем друг друга. Да и можно ли узнать человека за какие-то две недели?

Стефани опустила ноги в горячую воду.

Мигель сделал глоток и отвел бокал от лица, демонстрируя свои мокрые губы.

— Я знаю тебя как самого себя, — хрипло сказал он. Сев повыше, он ухватил ее ступню и положил себе на колени. — Ты близка мне, как тот маленький домик в Барселоне, в котором прошло мое детство. Как запах арены.

Говоря это, Мигель водил ее ногой по своему возбужденному паху, и у нее кружилась голова от желания.

Стефани облизнула губы. Вода, пена, аромат эвкалиптов, мерцание свечей, бездонные темно-зеленые глаза — все слилось в единую симфонию.

— У нас впереди целая жизнь, чтобы узнать друг друга. — Он опять приложился к бокалу и улыбнулся, потом поднял ее ногу и нежно обхватил губами большой палец. Наверное, со стороны это выглядело смешно, но ей было не до смеха.

Впереди целая жизнь?

«Мама, мама, когда я вырасту, я буду матадором, как папа!»

— Ты тратишь слишком много времени на то, чтобы постигнуть непостижимое. — Мигель глубоко вздохнул. — Да, мы разные, как звезды и луна, но мы существуем в одной вселенной. Без тебя не было бы и меня.

«Зачем он говорит такие слова? Я растаяла бы и без них. Зачем дает обещания, которые не сможет исполнить?»

Зажмурившись, она плыла по волнам упоительного блаженства.

— Потрогай себя, — прошептал он.

Она открыла глаза.

— Что?

— Потрогай свои соски.