Кэролайн Барт - Любовь непостижима

— Так у тебя есть девушка или нет? — спрашивал Фрэнк Грегори во дворе, заполненном шумной толпой родственников.

— Ага, — ответил Грегори, поудобней усаживаясь в шезлонге и бросая взгляд на часы. — Сейчас она придет.

— Ты говорил это десять минут назад. — Фрэнк огляделся. — А сестренка ее ничего бабец. Твоя такая же?

— Женщина или леди, — сурово поправил Грегори, — а не «бабец».

— Так говорят.

— Последи за своим языком, а то состаришься к тому моменту, когда доставят пиццу «монстр». Больше того, если ты не будешь вести себя с Эллис как джентльмен, тебе придется иметь дело с представителем закона.

— С ней я буду любезен, парень. Если она вообще появится. — Фрэнк поднял воротник своей черной кожаной куртки. — Из-за чего она задерживается?

Грегори и сам хотел бы знать это. Может, она прихорашивается или ждет очереди в туалет? Все гости уже во дворе. Его отец сидит в одном углу, его мать — в другом, в центре — Маршаллы. Майкл и Люси играют у забора в мяч.

Фрэнк показал на заднюю дверь.

— Это не она?

— Да. — Грегори улыбнулся и помахал рукой.

Эллис огляделась: где Грегори? А, вот он где, и с ним парень в кожаной куртке.

О господи! — воскликнула она про себя, разглядев Фрэнка.

У него были каштановые волосы, серые глаза и большое, почти на все лицо, родимое пятно цвета портвейна.

Она почувствовала, как краснеет ее собственное лицо, когда подошла к ним и села на свободный шезлонг, который приберег для нее Грегори. Она пожала руку Фрэнка, когда Грегори представил ее.

— Так Грегори не предупредил вас, а? — спросил Фрэнк, приподнимая одну бровь.

— Нет, — призналась она. — Извини меня.

— В первый раз все таращат глаза. Я уже к этому почти привык, — пожал он плечами.

— Я просто удивилась.

— Грегори говорит, что я отмечен судьбой для особых дел, а я говорю, что у него в голове котяхи. — Он вызывающе посмотрел на него. — Видишь, полицейский Маршалл? Я не употребляю матерных слов. Сайрус гордился бы мной. Как он поживает?

— Спроси у Эллис. Она последняя видела его.

— С Сайрусом все хорошо, — ответила Эллис. — Он быстро подружился с моей кобылой Маргариткой.

— Маргаритка, — задумчиво повторил Фрэнк. — Она что, такая красивая лошадь?

— Да. Из-за этого я и дала ей такое имя. К тому же у нее на морде отметина в форме цветка, так что имя ей подходит.

— Грегори говорит, у вас потрясное ранчо, а ты здорово скачешь верхом. Поэзия в движении, так ты говорил, Грегори?

У дома загудела машина.

— Должно быть, привезли пиццу. Пойду помогу. Эллис, побереги Фрэнка от неприятностей несколько минут.

Эллис заметила, с каким восхищением Фрэнк проводил взглядом Грегори.

— Ты давно знаешь Грегори, Фрэнк?

— Достаточно давно, чтобы узнать о нем кое-что. Раньше я ненавидел легавых. Но Грегори совсем другой. — Он оглядел ее с ног до головы. — Как и ты. Я-то думал, ты сногсшибательная бабец… я хотел сказать, леди.

— Значит, мы оба удивили друг друга?

— Не знаю. У меня меняется картинка. Вполне могу представить тебя в шляпе и сапогах. И в замшевой куртке с бахромой. — Он осмотрелся. — Никогда еще не бывал на свадебной вечеринке. Бабушка Грегори в самом деле выходит замуж за твоего деда?

— Да, в самом деле.

— Любовь с первого взгляда, а?

— Точно.

Разговаривая, Эллис поняла, что ее привлекли серые, яркие и проницательные глаза Фрэнка, слишком зрелые для его тринадцати лет. Он совсем не походил на дитя трущоб, каким она его себе вообразила. Как жестоки могли быть к нему бесчувственные люди. Их-то хватает на свете.

— Грегори научил меня прилично разговаривать. Мои старые дружки дразнят меня, когда я говорю правильно.

— Я бы и не догадалась, Фрэнк, что ты с детства не говорил правильно.

Вернулся Грегори и попросил их о помощи, вместе они быстро разнесли пиццу по столам, и вскоре гости были уже заняты делом. Пицца удалась, салат тоже, теплый летний вечер — особенно. И дальше события развивались в полной гармонии: гости насытились, небо потемнело, все потянулись в дом, Нелли поставила спокойную музыку, и несколько пар уже танцевали.

Во дворе Эллис неожиданно для себя самой сказала:

— Я бы с радостью приняла тебя… и Грегори на ранчо после свадьбы деда.

— А я думал, поездка повисла в воздухе. — Фрэнк не скрыл радостного удивления.

— Я еще не понимала, насколько это важно, — объяснила она. — Для всех нас.

Грегори проявил осторожность:

— Надо подумать.

— Только подумать? — В голосе Фрэнка послышалась мольба.

— Ладно, я поеду. Но только на уик-энд — я же в понедельник приступаю к работе.

— Ты бы получил больше, если бы не приступал к работе, — тихо проговорила Эллис.

Бросив взгляд на Фрэнка, Грегори нахмурился:

— Поздно уже, парень. Не годится опаздывать к отбою.

— До дома десять минут на трамвае. — Фрэнк закатил глаза.

— Мы с Эллис подвезем тебя по пути домой.

— Домой? Вы живете вместе?

Грегори прочистил горло:

— Я предложил Эллис диван-кровать. Только на сегодняшнюю ночь.

Фрэнк ухмыльнулся, словно не поверил ни одному его слову.

— В твою машину мы и не влезем все.

— Поедем тогда на моем пикапе, — предложила Эллис.

— Пора отправляться. — Грегори бросил взгляд на часы. — Завтра предстоит трудный день.

Через несколько минут Патрик и Нелли проводили их до пикапа. Грегори сел за руль, а Эллис между ним и Фрэнком. Зажмурившись, она загадала желание: чтобы в один прекрасный недалекий день вот так же в ряд они поехали верхом. Как одна семья.

— До встречи, — бросил Фрэнк, выпрыгнув из кабины, когда они подъехали к приюту. — За мной должок, Грегори.

— Спокойной ночи, Фрэнк, — сказала Эллис. — Как хорошо, что Грегори пригласил тебя на обед. Буду рада, если он привезет тебя на ранчо.

Фрэнк помахал рукой и взбежал по ступенькам крыльца.

Оставшись с Грегори, Эллис чувствовала, как она благодарна Фрэнку, который показал ей Грегори еще с одной стороны.

— Ты очень добр к парнишке, — сказала она наконец.

— Да любой поступил так же, узнав, какой он чудесный мальчик. И он становится чище с каждым днем.

— Ты тоже чудесный, Грегори.

Грегори с подозрением глянул на нее и направил машину на подъездную дорожку жилого комплекса.

— Приехали. Выходи. О чемодане я позабочусь.

— Хорошо.

— Ты даже не споришь? Да ты сама на себя не похожа, Эллис.

— Может, я изменилась, Грегори? — Она-то знала, что изменилась. Оказывается, признаться в том, что ей нужна помощь, — вовсе не значит проявить слабость, как она думала раньше.