Марта Поллок - Богиня из офиса

— Я собрала этот ланч, — поправила Габриель. — И конечно, я заплатила за продукты.

— Разумеется. Миссис Рутберг точно знает, как заработать. За внешностью доброй бабушки скрывается инициативный и жесткий предприниматель.

— Что ты имеешь в виду?

Габриель бросила на него быстрый, полный дурных предчувствий взгляд. Это замечание прозвучало так, словно его произнес прежний циничный Александр Холидей.

Он вытянул ноги, устраиваясь поудобнее.

— Неужели я не могу сделать простого замечания без того, чтобы его тут же не начали анализировать со всех сторон? Теперь тебе только остается вставлять в каждое предложение сегодняшнее число, чтобы сориентировать меня во времени, как предупредительной больничной сиделке.

Габриель рассмеялась.

— Хочешь десерта?

— Надеешься задобрить меня?

— Может быть, — лукаво призналась она. — Ты так раздражен с того момента…

— Как ты решила отправиться на пикник, да? — закончил за нее Александр.

Габриель покраснела от досады. В ней быстро вскипал гнев — замечательное средство отгородиться от боли.

— И ты пытаешься наказать меня за то, что я не оказалась с тобой в постели! Вместо того чтобы наслаждаться прекрасным днем, чудесным парком и вкусной едой, ты дуешься!

— Если и дуюсь, то, по крайней мере, веду себя честно. А твоя восторженность так же фальшива, как… — Он резко замолчал.

Так же фальшива, как наш брак? Эти слова зазвенели в ее голове. Сам того не сознавая, он нашел крайне удачное определение их отношений. Но ему не стоит беспокоиться, ведь их фальшивому браку осталось жить всего несколько часов.

Габриель встала на колени и начала убирать остатки еды обратно в корзинку.

— Мне не следовало спать с тобой прошлой ночью, — пробормотала она, злясь на себя, на него и на жестокую судьбу, поманившую надеждой и тут же отобравшую ее. — Мы прекрасно ладили всю прошлую неделю, пока дело не касалось секса.

— И напрасно. — Александр схватил Габриель за руки и прижал к своей груди. Его глаза исследовали темные бархатные глубины ее глаз. — Ты моя, — хрипло и неистово прошептал он. — Я не собираюсь отпускать тебя и не позволю себя оттолкнуть.

— Александр, — простонала она, задыхаясь, когда его рот приблизился к ее губам.

— Я знаю, малышка, я знаю.

Его руки скользнули под ее свитер, лаская нежную кожу. Он целовал ее, и она отвечала на его пьянящий поцелуй со всей любовью и страстью, которые не могла скрыть.

— Уйдем отсюда, — предложил он. — Я хочу остаться с тобой наедине, хочу показать тебе, как сильно… — Александр не договорил и прижался губами к ее шее.

Легкий ветерок пошевелил ветви, и Габриель ощутила его освежающую прохладу на своем пылающем лице. Когда она почувствовала, что ловкие пальцы Александра добрались до застежки ее бюстгальтера, она вцепилась в его руки и оттолкнула его.

— Александр, мы здесь не одни! — Ее голос был низким и хриплым.

Он понимающе улыбнулся и отодвинулся.

— Ты права. Ни к чему шокировать посторонних публичным проявлением пылких чувств. У них может возникнуть желание вызвать полицию, хотя бы из простой зависти.

Александр улыбался. Его настроение явно улучшилось, подумала Габриель. Он ворчал, как разбуженный медведь, когда она ему отказала, но, поняв по ее несдержанной, пылкой реакции, что желанная цель близка, засиял, как этот солнечный день. Только что она постигла древнюю истину о мужской натуре.

Габриель чувствовала себя опытной, искушенной и мудрой… но недолго. Затем действительность вновь заявила о себе. Она ему не жена, и сегодня вечером, после того как Майкл Колфилд сообщит Александру о том, что их брак не больше чем выдумка, исчезнет последний шанс на то, что она когда-нибудь станет его законной супругой.

Ее сердце болезненно ныло, когда она шла за Александром к машине, когда наблюдала за тем, как он осторожно пристраивает переносную кроватку на заднем сиденье. Он так ласково обращался с Джейн, так любяще и заботливо. Он нужен ребенку как отец, а ей необходим как муж. Они — семья! До сегодняшнего вечера…

Джейн! Сердце Габриель вдруг бешено забилось, и на нее нахлынула тошнотворная волна страха. До этого момента она полагала, что девочка останется с ней, когда Александр уйдет. Теперь ей пришло в голову, что третьим телефонным звонком Майкла Колфилда — после первого Лайзе Холидей и второго Александру — будет звонок своему старому приятелю Дортсману. Конечно же Колфилд сообщит адвокату, что его сын не женат.

Габриель мысленно увидела два возможных варианта развития событий после этого звонка. В первом — Александр оставляет Джейн себе. Во втором — ребенка отдают в чужие руки, чтобы Александр мог начать новую волнующую жизнь, ведь он теперь Колфилд! Оба варианта исключали участие Габриель и потому были для нее невыносимы…

Она была так поглощена своими мыслями, что не проронила ни слова во время их поездки к пансиону миссис Рутберг. Александр тоже молчал. Но по его довольной улыбке и быстрым чувственным взглядам она поняла, что он думает лишь о том, как поскорее добраться до спальни.

Если бы только все было так легко и просто! Если бы они действительно были женаты и возвращались домой в предвкушении пылких ласк. Но они не муж и жена. И никакие самые страстные желания не изменят существующего положения.

Она не получит Александра. Хоть сердце ее не желало смириться, умом она уже приняла этот факт. И здравый смысл подсказывал, что пора убираться прочь.

Габриель взглянула на ребенка, лежащего в кроватке. Скорее всего Джейн проспит еще несколько часов до того, как захочет есть. Сумка на заднем сиденье полна кремов, бутылочек со смесями, подгузников.

Она заглянула в сумочку: деньги, кредитные карточки — все самое необходимое при ней. Конечно, ее вещи остались у миссис Рутберг, но та может выслать их, если ей заплатить.

Итак, конец. Нет смысла затягивать расставание, тем более что это может стоить ей Джейн. Узы, связавшие ее с девочкой, неразрывны, она никогда от нее не откажется.

А Александр? Габриель сглотнула комок, застрявший в горле. Как бы ей хотелось остаться с ним, но это невозможно. Он теперь Колфилд и вне ее досягаемости. Через несколько часов он узнает правду об их браке. Она не смеет рисковать и дожидаться последствий разоблачения, особенно когда на карту поставлено благополучие Джейн. Габриель со стыдом призналась себе, что, если бы не ребенок, она, забыв о гордости, умоляла бы Александра позволить ей остаться с ним на любых условиях.

Но мать приносит жертвы ради ребенка, мать ставит интересы ребенка выше собственных, а она — мать Джейн. Ей необходимо спрятать малышку подальше от Грегори Дортсмана и Колфилдов. А это означает оставить Александра. Немедленно!..