Бетти Нилс - Счастливый шанс для Араминты

Она закрывала глаза, приказывая себе спать. И тут же возникал он, его отчетливо запомнившиеся черты: крохотные «гусиные лапки» у глаз, когда он улыбается, пятнышко на переносице от очков, ястребиный нос, тонкие, твердые губы…

Она ежедневно засиживалась допоздна, заканчивая костюмы трех королей для старших мальчиков, певших рождественские гимны. Работа была спасением. Надо занять себя от восхода до заката и еще дольше. Ложиться в постель без сил и ни о чем не думать.

В следующий выходной она не поехала домой, а провела его, покупая подарки. Долго писала поздравительные открытки.

В актовом зале школы поставили елку и разрешили мальчикам ее украшать. После концерта пройдет церемония вручения призов, и дети разъедутся по домам. Араминта останется еще на день, чтобы помочь Норме убрать спальни и помещения для отдыха. Потом они тоже поедут домой.

Накануне разъезда Гардайнеры устроили небольшой прием для персонала. Араминта, надев красивое платье, вместе с Нормой пошла выпить со всеми бокал хереса. Ей удалось немного поболтать с воспитателями разных групп, с маленькой леди, которая учила мальчиков музыке, и с француженкой. Мистер Гардайнер любезно спросил, нравится ли ей работа и что она будет делать на Рождество, а миссис Гардайнер восхищалась ее платьем.

И вот наступил последний день. Концерт, раздача призов и проводы мальчиков. Араминта следила, чтобы они ничего не забыли и без происшествий сели в машины родителей. Даже тех мальчиков, чьи родители жили за границей, на Рождество забирали родственники или друзья. Ко времени ужина школа опустела. Уехали и многие преподаватели.

Араминта и Норма принялись за дело: снимали постельное белье, проверяли, пусто ли в буфетах и шкафах, просматривали аптечки и кладовые с бельем. Следующее утро они провели, сортируя белье, считая одеяла и проверяя, все ли на месте. Они вернутся на работу на два дня раньше, чтобы застелить постели и встретить мальчиков полным порядком.

— Пойду попрощаюсь с мистером Гардайнером, — сказала Норма, которая хотела уехать после ланча, — и потом прямо в машину. Так что до свидания и счастливого Рождества. Вы успеете на поезд? Еще раз счастливого Рождества.

Араминта закончила укладывать свои вещи, отнесла в холл чемодан и пакет с подарками и пошла искать мистера Гардайнера. Он сидел за столом в кабинете.

— Ах, мисс Помфри! Пришли попрощаться? Вы хорошо поработали, и я очень доволен вами. В трудный период вы помогли нам выйти из положения. — Он откинулся назад в кресле и ласково улыбнулся. — Я только жалею, что мы не можем предложить вам постоянную работу. Прежняя помощница заведующей хозяйством сообщила мне, что ее мать умерла, и попросила взять ее обратно. Она проработала у нас много лет. Ведь мы с вами так и договаривались, что ваше место здесь временное. По-моему, вполне справедливо позволить ей вернуться на прежнюю работу. Уверен, что вы без труда найдете другое место. Я со своей стороны буду только рад порекомендовать вас. Знаете, заведующие школьным хозяйством всегда нужны и их не хватает.

Араминта молчала. От удивления и огорчения она просто онемела. Ее будущее рушилось на глазах.

— Мы очень сожалеем, — кашлянул мистер Гардайнер. — Но уверен, вы поймете мое положение.

— Да, — кивнула она, — конечно, мистер Гардайнер…

— Мне только что принесли почту, — с явным облегчением продолжал он. — Для вас есть письмо. — Вручив ей конверт, он встал, протягивая руку. — Ваш поезд скоро? Оставайтесь здесь столько, сколько вам нужно.

— Спасибо. За мной приедет такси.

Араминта пожала протянутую руку и через силу улыбнулась, потом быстро вышла из комнаты. В холле она села и открыла конверт. Письмо оказалось от матери.

Она не сомневалась, что дочь поймет их, писала мать. Ей и отцу предоставили чудесную возможность поехать в Италию, где хранятся самые интересные документы. Великолепные материалы для книги и большая честь для отца. Они вернутся уже после Нового года. «С тобой для компании останется моя кузина, — заканчивала письмо мать. — Уверена, что тебя порадует недолгий период спокойной жизни».

Араминта дважды перечитала письмо. В первый раз она просто не поверила собственным глазам. Но нет, все правильно. Ясно написано размашистым почерком матери.

Девушка подошла к телефону в холле и набрала домашний номер. Трубку взяла тетя.

— Я получила письмо от матери, — начала Араминта. — Честно говоря, оно меня удивило. Я выеду отсюда пятичасовым поездом и к ужину буду дома…

Молчание в трубке затянулось.

— Араминта, ты меня не застанешь. Мать тебе не написала? Ну, конечно, она забыла. Ты меня поймала прямо в дверях. Заболела двоюродная бабушка, тетя Кейт, и я еду в Бристоль ухаживать за ней. Продукты я оставлю в холодильнике, а за Херувимом до твоего приезда присмотрит соседка. Мне очень жаль, дорогая. Твои мать и отец уезжали в спешке, не до того им было… Я постараюсь вернуться, как только смогу.

Араминта постаралась, чтобы голос ее звучал бодро.

— Не беспокойся. Я буду рада побыть в тишине после здешней суеты. Поищу друзей в деревне. Жаль, что не застану тебя. Надеюсь, Рождество не будет для тебя слишком тяжелым. — Надо закончить на радостной ноте. — За мной уже приехало такси. Дай мне знать, как у тебя пойдут дела. Счастливого Рождества.

Прибыло такси. К поезду еще рано. Араминта предполагала оставить вещи на вокзале и выпить в городе чаю. Но теперь ей хотелось лишь одного: забраться куда-нибудь подальше и просто тихо посидеть. Думать не хотелось, надо прийти в себя после стольких разочарований.

— Провезите меня вдоль эспланады, хорошо? Я скажу, где остановиться, — попросила Араминта водителя такси.

Наступили ранние зимние сумерки. Было холодно. На эспланаде почти никого, редкие машины спешили домой. Лишь шум моря и свист ветра нарушали тишину улиц. Араминта подала водителю знак. Взяла вещи и расплатилась, заверив парня, что именно сюда ей и надо. Потом смотрела машине вслед, пока та не скрылась из виду.

Араминта перешла дорогу и направилась к крытой галерее, обращенной фасадом к морю. В старомодной постройке стояли скамейки, защищенные от дождя и ветра крышей и стеклянными стенами. Она поставила на пол чемодан и пакет и села в углу лицом к морю. Было сыро и промозгло, но девушка не замечала холода. Пыталась навести хоть какой-то порядок в мыслях. Отчаяние захлестнуло ее. Особенно горько было потому, что все произошло неожиданно.

— Вот что, моя дорогая, прекрати жалеть себя, — громко произнесла Араминта. — Надо взвесить все «за» и «против».

Она начала загибать затянутые в перчатку пальцы. «У меня есть немного денег. У меня есть дом, всегда открытый для меня. После Рождества я могу найти другую работу. Отец и мать… — она запнулась. — И есть Херувим, который ждет меня».