Дана Хадсон - Поспешный суд
Решив не обращать внимания на странности партнера, Тори окунулась в дела и усердно проработала всю неделю, до юбилейного совещания, назначенного на пятницу. Из-за траура по Бакстеру оно должно было пройти не в день открытия фирмы как обычно, а на две недели позже.
В день совещания Тори надела новый костюм сизо-стального цвета, удачно подчеркивавший ее безупречную кожу и необычные глаза. Утром заскочила в салон красоты, обновила стрижку и сделала маникюр. Мисс Палтер, всячески выказывающая ей свою лояльность, всплеснула руками и воскликнула:
— Как вы хороши, Тори! Недаром Рассел от вас без ума!
Тори сердито взглянула на секретаршу — она не считала возможным посвящать персонал компании в свои личные дела, но та была так искренне восхищена, что она промолчала. Да и что греха таить, непосредственная похвала мисс Палтер была ей очень приятна.
Без десяти минут четыре позвонил Рассел. Необычно серьезным тоном спросил:
— Ты готова, Тори?
Услышав в ответ «да», он пригласил:
— Спускайся, сядем вместе, чтобы держать круговую оборону.
Владельцы компании вместе с главными менеджерами занимали места за внушительным столом в президиуме. Для Тори оставили место рядом с Заком, и ей волей-неволей пришлось сесть с ним рядом. Рассел улыбнулся ей с легкой укоризной, дав понять, что разгадал причину ее недовольства, и открыл торжественную часть.
По обыкновению он выступал первым. Почтив память компаньона, Зак Рассел официально представил его наследницу. Тори пришлось встать и поклониться. Чувствовала она себя преотвратно и сердилась. Глаза, придирчиво глядящие на нее из зала, одобрения не выражали. Хотя во всей этой истории стопроцентно не прав был Рассел, но общественное мнение все равно было на его стороне. Тори сама слышала, как две сплетницы толковали между собой, что ничего этого бы не было, если бы она, Тори, все честно рассказала Заку. Это было обидно и несправедливо, но с этим Тори ничего поделать не могла — ее авторитет ни в какое сравнение с авторитетом Рассела не шел.
Отложив свои переживания, она вслушалась в торжественную речь Рассела. Без шпаргалок, без заранее написанного текста, он так легко оперировал цифрами и техническими характеристиками производимых приборов, сравнительным анализом положения на рынке и вообще до таких мельчайших нюансов владел информацией о деятельности компании, что Тори почувствовала за него невольную гордость.
В это время за его спиной сменяли друг друга кадры подготовленной ею презентации, и она видела, как оживляется зал при виде очередного знакомого лица в мультяшном исполнении.
В заключении Рассел сказал:
— А теперь я хочу поблагодарить за помощь в подготовке этого выступления моего компаньона, хорошего специалиста и прекрасного художника Викторию Рассел.
Все захлопали, а Тори смущенно поклонилась и села обратно.
Слово предоставили следующему участнику совещания, а Зак сел рядом с ней и будто нечаянно подвинул свой стул вплотную к ее. Склонившись к ней, прошептал на ушко:
— Я так давно тебя не видел, а уж тем более не сидел рядом, что для меня сегодня праздник вдвойне. Надеюсь, я дал тебе достаточно времени, чтобы понять, что и ты без меня скучаешь. — И он положил руку на ее колено.
От зала президиум отделял закрытый со всех сторон стол, поэтому Тори не беспокоилась, что его руки будет видны из зала. Но само поведение Зака говорило, что он считает ее доступной.
С милой улыбкой она повернула к нему голову и спокойно спросила:
— Ты все еще считаешь меня шлюхой?
Он отшатнулся и потрясенными глазами уставился на нее.
— Конечно нет, с чего ты это взяла?
— Да просто ведешь себя со мной, как со шлюхой. Всячески выказываешь свое пренебрежение. Вот хоть с одной женщиной из зала ты позволил бы вести себя так, как со мной?
Для Рассела это стало неприятным открытием. Он поднял на нее потемневшие глаза.
— Прости, меня, Тори. Просто я чувствую рядом с тобой такое бурление в крови, что не всегда отдаю отчет в правильности своих действий. Я не хотел тебя обидеть.
Пожав плечами, она посоветовала:
— Перед тем как что-либо сделать, ты прежде подумай. Во время работы ты же просчитываешь последствия своих поступков, не так ли? Ну и веди себя так же и со мной.
Совет был мудрый, но невыполнимый. Рядом с ней ему хотелось смеяться от счастья, а вовсе просчитывать свои действия.
Что ж, он будет пытаться снова и снова, пока Тори не поймет, что тоже не может без него жить. Зак в последнее время даже стихи начал писать. Правда, белые, потому что с рифмой у него была напряженка. Но все равно это были настоящие стихи, и он подумывал отправить их Тори, но боялся, что она его просто засмеет. Или, может быть, напечатать их в каком-нибудь литературном журнале и послать его ей вместе с букетом роз?
Торжественная часть закончилась, начался банкет. Вдоль стен выстроились столы с закусками и стулья для желающих подкрепиться в более комфортных условиях, а посредине зала создан импровизированный танцпол.
Едва зазвучала музыка, Зак, боясь, как бы его кто-нибудь не опередил, кинулся к Тори. Правда, пригласить-то он ее пригласил, но вот ответа ждать не стал. Просто обхватил ее за тонкую талию и вывел на середину зала.
Прижав к себе, повел ее в танце, все сильнее и сильнее вжимая ее в себя. Опомнился только тогда, когда Тори довольно ощутимо наступила ему на ногу. Только тогда он посмотрел в ее обиженное лицо и ослабил хватку.
— Тори, не сердись! Поверь, я просто не могу иначе! Ты мне отчаянно нужна! Давай пойдем ко мне и поговорим! Или я за себя не ручаюсь!
Это прозвучало слишком ультимативно и не понравилось ей. Выскользнув из его рук, она резко повернулась и вышла из зала.
Зак рванулся за ней, но не вовремя подвернувшийся Миллер его остановил, расхваливая его выступление и особенно презентацию. Когда Зак освободился из его железной хватки и ринулся за Тори, она уже уехала домой, и ему ничего не оставалось, как вернуться обратно в зал — их одновременное отсутствие могло быть истолковано сотрудниками неверно. Хотя Зак многое бы отдал, чтобы их подозрения соответствовали действительности.
6
Эпидемия гриппа распространялась по Нью-Йорку с фантастической быстротой. В понедельник на работу вышло процентов семьдесят служащих компании «Бакстер & Рассел», во вторник — пятьдесят, а в среду приплелось не больше тридцати, да и из тех кашляющих и чихающих было не меньше половины. Тори не вышла тоже, и Зак своей властью объявил в компании карантин.
Попытался дозвониться до Виктории, но она не брала трубку. Тогда он позвонил в особняк Бакстера на общий телефон. Ему ответил чей-то хриплый голос:
