Дженнифер Дрю - Рождество в городе ветров

— Вот. — Матильда поставила перед ним старую жестяную банку из-под арахисового масла. — Откройте.

Крышка банки покрылась ржавчиной. Нику с трудом удалось открыть ее. Внутри лежало что-то завернутое в старую газету. Ник осторожно взял в руки сверток и начал разворачивать его. Старая газета рассыпалась у него в руках. Это были деньги. Большая пачка старых банкнот, скрепленная резинкой.

— Это подкуп? — спросил Ник.

— Да. Отец не потратил ни цента из этих денег. Он не воспользовался ими даже тогда, когда потерял работу и, ему приходилось батрачить сезонным рабочим, собирая фрукты в садах соседей.

В этот момент Ник еще раз пожалел о том, что работает без фотографа. Он должен был взять с собой фотографа.

— Мне нужно сфотографировать это, — сказал он Матильде.

— Пожалуйста. Сейчас я принесу фотоаппарат, — спокойно произнесла она.

Ник начал было объяснять ей, что это должны быть профессиональные фотографии, но женщина перебила его.

— Кроме всего прочего, я еще и профессиональный фотограф, — криво улыбнувшись, сообщила она. — Жизнь многому научила меня. Этот дом я купила на гонорары за фотографии озера Мичиган. Я сделаю вам фото.

Матильда делала снимки, пока не кончилась пленка. Она даже позволила Нику сфотографировать себя вместе с этими деньгами и банкой. Ник уходил из дома Матильды с материалом для лучшей статьи в своей карьере спортивного журналиста, с фотопленкой и ощущением того, что теперь у него появился еще один друг.

Над этой историей почти семьдесят лет висела завеса тайны. Теперь Ник должен рассказать о ней людям.

Возвращаться домой в темноте по скользким дорогам ему не хотелось. Он решил переночевать в Сент-Джозефе и направился в мотель «Блоссом», радуясь тому, что заранее заказал там номер.

Лив ушла с работы пораньше. На электричке она доехала до станции «Розель» и села в припаркованную там машину. Но вместо того, чтобы поехать домой, вернулась в Чикаго. В вечерние часы улицы были переполнены транспортом. Ей сказали, что до озера Мичиган можно добраться за два часа. Но, пожалуй, это был слишком оптимистический прогноз. На дорогах было множество пробок, и ко времени, когда движение стало свободнее. Лив уже серьезно сомневалась в правильности принятого решения.

Она останавливалась всего один раз, чтобы заправиться и купить бургер в придорожной забегаловке, и тем не менее, когда она въехала в Сент-Джозеф, было уже около восьми часов вечера. Лив понятия не имела, где находится мотель «Блоссом». Она не была уверена и в том, что Ник остался в мотеле на ночь. Он вообще мог вернуться в Чикаго.

Чтобы не кружить по городу во время снегопада, Лив остановилась у первой автостанции и зашла в телефонную будку. Дрожа от холода, она перелистывала телефонный справочник. Наконец она нашла карту, по которой можно было узнать маршрут до мотеля.

В мотеле «Блоссом» сонный служащий без колебаний назвал ей номер, в котором остановился Ник. В Чикаго такое было бы невозможно. В мотеле было два лифта. Кабина одного из них ждала ее на первом этаже. Лив вошла в нее и, стараясь не вспоминать, как чудесно было в лифте заниматься с Ником любовью, поднялась на второй этаж.

Ей показалось, что она бесконечно долго шла по коридору к комнате под номером 216. Может быть, потому, что комната находилась в самом конце коридора? Или потому, что Оливия боялась встречи с Ником? Ее тревога усилилась, когда она постучала в дверь, и несколько долгих секунд никто не отвечал ей. Зачем она приехала сюда? Как он встретит ее? Что она может изменить, появившись в этом мотеле?

Дверь распахнулась. Ник замер в дверном проеме.

— Лив.

На секунду она потеряла способность мыслить. Ник удивленно смотрел на нее своими небесно-голубыми глазами. Его рот приоткрылся, будто он хотел сказать что-то, но не мог подобрать слова.

Сердце Лив сжалось от боли и страха. Она могла больше никогда не увидеть этого человека? Неужели она сама приняла такое решение?

Комната была освещена неярким светом двух светильников. Один стоял на столе, другой был на стене между двумя двуспальными кроватями. Ник выглядел по-домашнему, в распахнутой на груди темно-зеленой рубашке, брюках с расстегнутой верхней пуговицей и белых шерстяных носках. Лив всегда поражала его способность чувствовать себя комфортно в любых условиях.

— Я проезжала мимо. — Лив заставила себя улыбнуться.

— Входи, — тихо сказал он.

— На улице идет снег.

Снежинки у нее в волосах начали таять. Она вытерла мокрый лоб и вошла в комнату.

Дверь у нее за спиной захлопнулась. Ник немного отступил назад, чтобы позволить ей пройти в комнату, и Лив показалось, что между ними образовалось огромное расстояние, намного больше, чем несколько шагов.

— Как прошла твоя встреча с Матильдой? — спросила она.

— Потрясающе. — Губы Ника слегка дрогнули, но сам он стоял неподвижно.

— Что она тебе рассказала?

— Гангстеры заставили Марти взять деньги и провалить игру. Они пригрозили, что убьют его жену и дочь. У Матильды до сих пор хранятся деньги, которые мафиози заплатили ее отцу. За всю свою жизнь он не потратил из них и цента.

— Ник, это великолепно! То есть я хотела сказать, что это трагическая история, но теперь его честная репутация будет восстановлена. Его вещи обязаны будут включить в музей спорта.

— Я очень надеюсь на это. Как прошла твоя презентация? — спросил Ник.

— Как нельзя лучше. Я отвоевала клиента для «Ассоциации Уильяма Лоуренса».

— Поздравляю. Но, что ты делаешь здесь?

— Мне не нравится, как мы расстались. Ник.

Лив обошла его и бросила сумочку на постель.

Она выбрала ту кровать, где покрывало не было смято, быстро скинула с себя пальто и села на край постели.

— Мне тоже не нравится, — сказал Ник. Он взял стул, стоявший возле стола, и сел напротив нее. — Лив, я хочу попросить у тебя прощения.

— Я приехала сюда не за тем, чтобы требовать от тебя извинений.

— И тем не менее я должен извиниться перед тобой. Я много думал. У нас было время для того, чтобы взвесить все, что произошло между нами пять лет назад. Нам нужно попробовать начать все сначала. К твоей чести, ты попыталась измениться.

— Но у меня так ничего и не получилось, — криво улыбнувшись, сказала Лив. — Я поняла, что хочу от наших отношений того же, что и пять лет назад. Я могу быть непосредственной, только когда запланирую это.

Ник улыбнулся и взял ее за руку.

— Ты самый организованный человек на свете. Я не заслуживаю быть рядом с такой женщиной, как ты. Когда я думаю о том, что в моей жизни не будет тебя... Я хочу, чтобы ты...