Элла Лерлэнд - Твое обручальное кольцо

— Ну, что ты! Ты не представляешь, как он обо мне заботился, как поддерживал!

Рон покачал головой.

— Если бы он по-настоящему любил тебя, то никогда не оставил бы одну.

Она собиралась возразить, но в его словах действительно была доля правды, о которой она прежде просто не хотела знать. Чтобы отвлечься от мыслей о себе, Джейн деловито спросила:

— Ты когда-нибудь помышлял о самоубийстве?

От неожиданности Рон на секунду оцепенел, а потом ответил:

— Да. И не раз, черт возьми.

— Когда тебя покинула жена?

Его лицо окаменело.

— Ну, в общем, да.

— И что тебя остановило?

— Выйти из игры, когда тебе худо, значит проиграть, а этого я не мог допустить.

Как поразительны отвага и сила духа этого человека, думала Джейн. Рон — победитель, и останется им всегда. Он не прятался от боли, а боролся с ней. Как и многие ее пациенты. Как она сама уже долгие годы.

Джейн даже зажмурилась от неожиданного гнева. Рон был прав. Она любила Роберта и никогда бы не бросила его столь чудовищным образом.

— Я… никогда не думала, что Роберт сдался или предал меня. Хотя, в каком-то смысле… это так. — Признаваться в этом было мучительно.

Рон вдруг взял ее за руку. Его теплая, крепкая, надежная ладонь успокаивала и вселяла уверенность.

— Не ты приставила пистолет к виску мужа. Не ты спустила курок. И вряд ли твои слова могли что-либо изменить. Я тебе советую — вспоминай об этом всегда, когда тебя начинает терзать чувство вины.

— Спасибо… спасибо тебе.

Чувство вины не исчезло, но, странно, оно уже не было таким невыносимым, как прежде.

Рон опустил взгляд на их сплетенные руки.

— Знаешь… Мне так жаль твою дочь…

— Мне тоже.

— Неудивительно, что ты так привязалась к Габи.

— Да, она напомнила мне дочку, но, конечно же… не заменит ее.

— Никогда?

— Нет. Габи — это Габи. Полноправная маленькая личность. И еще, — добавила она мягко. — Это твоя дочь.

Рон нахмурился и медленно покачал головой.

— Нет, Сандерс, я не могу пока позволить себе поверить в это. Слишком мало шансов.

Джейн не стала переубеждать его, хотя понимала, что какая-то надежда все же есть.

— А что если О'Коннел выскажется против того, чтобы отдать Габи тебе?

Черные глаза гневно сверкнули, но Рон мгновенно овладел собой.

— Ее отдадут под опеку суда до тех пор, пока не подыщутся подходящие родители.

— Это может затянуться на месяцы, а тем временем она окажется Бог знает у кого.

— Вот почему я и считаю, что ты должна обратиться в суд.

Джейн задумалась.

— Для того, чтобы попытаться самой ее удочерить? — спросила она.

— Очень вероятно, что это удастся. К тому же… — Он помедлил и с усилием продолжил: — К тому же приблизительно об этом просила Мария.

Его пальцы чуть сильнее сжали руку Джейн или, может, ей только показалось? Как и то, что эти глубокие глаза смотрят на нее с затаенной болью?

— Значит ли это, что ты берешь назад свое предложение?

Уголок его рта дернулся, как от боли.

— После вчерашнего вечера я думал, что получил отказ.

Джейн глубоко вздохнула.

— Я была тогда… расстроена.

— А сейчас?

— Возможно, я решила иначе.

— Почему? — резко спросил Рон низким грубым голосом.

— Потому что ты славный, и порядочный и, м-м-м… очень интересный.

И еще потому, что даже от мысли о том, что мы можем заниматься любовью, меня просто бросает в жар, добавила она про себя.

— Вот как? — произнес он задумчиво, словно пытаясь обнаружить скрытый смысл в ее словах.

— Ну-у, могу добавить, еще и удручающе красивый… Когда не глядишь так свирепо.

Подавшись вперед, Джейн коснулась свободной рукой его щеки, покрытой колючей щетиной — странно притягательной, как и беззащитный изгиб на мгновение расслабившихся губ.

— Когда? — хрипло произнес он.

— Что когда?

— Когда ты выйдешь за меня?

Не будь Джейн уверена в обратном, она могла бы поклясться, что Рон так же увлечен ею, как и она — им.

— Давай в следующее воскресенье.

На его лице медленно и робко расцвела улыбка. Глаза повеселели, а суровые черты смягчились.

— Мне это подходит.

— Устроим все здесь, в моем розовом саду. Кончиком пальца она провела по ускользающей складке на его щеке. Ей было приятно, что Рон не отстранился, чего она отчасти опасалась.

— В саду так в саду.

Ей нравилось ощущать его кожу.

— Энн мне поможет хлопотать. И обязательно будет свадебный торт.

— Разумеется, — сухо сказал он.

— Прием будет небольшой, но очень и очень изысканный. Я надеюсь, — добавила Джейн с мимолетной улыбкой.

Он отвел от щеки ее руку и, поднеся к губам, поцеловал нежную ладонь, отчего все тело Джейн напряглось.

— И еще мне понадобится новое платье.

Она задышала прерывисто, а в голове все смешалось, когда Рон слегка приподнял ее за подбородок большим пальцем.

— Все, что пожелаешь, — сказал он, склонившись к ее лицу. Дыхание его было теплым, с легким ароматом хмеля.

Джейн опускала ресницы все ниже, пока не стали видны только его губы, жестокие, неулыбчивые, но умеющие целовать с такой утонченной нежностью.

— Ты, конечно, пригласишь своего брата с дочерью.

Из-за учащенного дыхания она говорила почти шепотом.

— Конечно, мадам.

Он склонился еще ниже. Сердце ее колотилось, а губы дрожали от острого желания ощутить его губы. Он все еще медлил, и тогда Джейн сама слегка прикоснулась к ним. Рон яростно втянул воздух. Он не собирался спрашивать, знает ли она, что делает. В тот момент ему было все равно. Прошла целая вечность с тех пор, как женщина впервые поцеловала его по-настоящему, с тех пор, как он сам захотел большего. Закрыв глаза, он впился в ее рот порывисто, как подросток. Джейн прижалась к нему и нетерпеливо схватила за шею. В ответ на дразнящую игру его языка губы ее раскрылись с поразившей Рона жадностью. В этой женщине не было и намека на скованность или нерешительность, которые пришлось бы преодолевать фальшивыми для обоих уверениями в любви.

Но бешеная гонка вдруг остановилась, и Рон, обескураженный, отодвинулся от Джейн. Он должен отдавать себе отчет в своих действиях. Человек с таким физическим недостатком, как у него, очень быстро обучается не поддаваться импульсам. Что если в последнюю минуту она вдруг отпрянет? Или сожмется от ужаса — как Вирджиния?

Но в этой спокойной комнате, где очертания предметов мягки, почти нереальны, ему так хотелось забыть все прежние горькие уроки. Он отстранялся, пока ее руки не соскользнули с его шеи на плечи. Джейн медленно открыла все еще затуманенные глаза.